Либерализация цен и доходов будет сопровождаться умеренной инфляцией при расширении поставок товаров, но никак не при сокращении товарной массы. В этой связи актуальны следующие вопросы. Создана ли конкурентная среда для либерализации цен, есть ли условия для перелива капитала в производство дефицитной продукции, какую роль может играть конверсия в создании рыночной структуры экономики? Либерализация цен в рыночной экономике не означает любую свободу ценообразования, а лишь свободу, обеспечивающую конкуренцию производителей, оптового и розничного звеньев. Утверждения о том, что при рынке нет понятия спекуляции, лишены оснований. Во всех странах с рыночной экономикой существует антимонопольное или прямо антиспекулятивное законодательство, которое запрещает спекуляцию в формах, наносящих ущерб производителям продукции путем монопольного взвинчивания цен. Эти законы применяются во всех рыночных учреждениях.
Преобладание государственных поставок обусловило у нас действие экономических отношений в хозяйственной сфере по законам классического монополизма. На предприятиях путем приписок, ухудшения качества продукции, вымывания дешевого ассортимента, а в оптовой и розничной торговле за счет порчи дешевых товаров и припрятывания дорогих создавался и воспроизводился искусственный дефицит.
На него устанавливаются монопольно высокие цены как теневого рынка, так и государственных каналов реализации.
Конкурентная среда должна создаваться на основе всемерного расширения предпринимательства. Пока предпринимательство у нас носило характер первоначального накопления финансового капитала и имущества непроизводственного назначения. Инфляционными способами рыночные структуры накопили уже миллиардные средства. Но этот процесс не может продолжаться длительный период. Либо инфляционный коммерческий капитал примет активную форму инвестиций в производство дефицитной продукции, либо наступит гиперинфляция, и относительный товарный дефицит перейдет в абсолютный.
Создание товарных рынков связано с переходом от государственномонополистических структур к конкурентным. Сейчас ни в одной отрасли предприятия не несут экономической ответственности за удовлетворение спроса.
Даже в агропромышленном комплексе, где очевидна связь с конечным потреблением, преобладание государственных поставок позволяет при больших ресурсах продукции иметь ее устойчивый дефицит.
В промышленности положение усугубляется тем, что большинство предприятий вообще не работает на рынок, либо выпускает продукцию, выгодную в производстве, но не эффективную или даже ненужную для использования. Монополистические отношения характерны также для энергетики, транспорта, связи, строительной сферы обращения. Чтобы сломать, преодолеть этот всеобщий монополизм, требуется устранить его первоисточник - прямое государственное вмешательство в экономику. Прежде всего необходимо сократить военные заказы, которые через межотраслевые связи пронизывают все народное хозяйство и, помимо прямого расходования ресурсов, служат главным катализатором монополистических отношений.
Известно, что конверсия крупных военных предприятий требует времени. В одних случаях время необходимо для того, чтобы от выпуска единичных изделий малых и средних серий перейти к производству массовыми сериями. Это относится к производству компьютеров, средств связи, аудио- и видеотехники, электроники. В других придется менять состав изделий у предприятий-поставщиков, скажем, при переходе от выпуска военных самолетов на гражданские.
Конверсия нуждается в крупных инвестициях, как и сокращение армии требует значительных затрат на социальное обустройство бывших военнослужащих. В данной связи встает вопрос об источниках финансирования конверсии и военной реформы. Бюджетное финансирование в данном случае нецелесообразно по следующим причинам. Это не позволило бы избавиться от бюджетного дефицита. Нет никакой гарантии, что бюджетные ассигнования будут израсходованы на конверсию, а не на производство ненужного вооружения. Проблема решается при использовании для конверсии и трудоустройства военнослужащих свободных капиталов негосударственных организаций, а также зарубежных инвестиций. Таким образом увязывание происходит в единое целое решение проблемы дефицита бюджета, инфляции, предпринимательства, инвестиций, конверсии и рынка.
Инфляция - худший из налогов.
Инфляция - это своеобразный налог, которым государство путем выпуска ничем не обеспеченных бумажных денег облагает денежные средства в национальной валюте юридических и физических лиц. В экономической литературе используется даже такой термин "инфляционный налог", это худший из всех видов налогов, так как в результате его применения страдают прежде всего физические лица с фиксированными или небольшими доходами (пенсионеры, инвалиды, государственные служащие, практически все лица наемного труда).
К этому налогу прибегают как к последнему средству покрытия бюджетного дефицита, когда другие источники пополнения казны (прямые и косвенные налоги, займы на внутреннем и внешнем рынках, продажа госсобственности и т.д.) не позволяют покрыть стремительно растущие государственные расходы. Превышение расходов над доходами, появление дыры в государственном бюджете, масштабная эмиссия пустых денег, переполнение каналов денежного обращения и бурный рост цен - все это ярко наблюдается в периоды войн, революций, других социально-экономических и политических катаклизмов.
Рост денежной массы в России в 1992 г. в 16,9 раз свидетельствует о том, что гиперинфляция в нашей стране является реальностью.
Следует отметить, что инфляционные процессы в нашей стране вызываются не не только экономическим спадом и бюджетным дефицитом. На протяжении десятилетий закладывались народнохозяйственные диспропорции (между отраслями промышленности, производящими средства производства и предметы потребления, между добывающими и перерабатывающими отраслями экономики, между промышленным и сельскохозяйственным производством и т.д.). Сюда же можно отнести и чрезвычайную милитаризацию экономики. В результате в экономическом организме давно нарушился обмен веществ.
Некоторое время денежная масса в нашей стране искусственно ограничивалась. Лишние деньги изымались из обращения в основном с помощью импорта и алкоголя. Потом ситуация резко изменилась. В результате падения добычи нефти резко сократились валютные поступления и, соответственно, импорт. уменьшились доходы госбюджета от продажи алкогольных напитков (кампания борьбы за всеобщую трезвость). Одновременно были развернуты широкие социальные программы, не подкрепленные реальными материальными ресурсами. В связи с созданием коммерческих структур (прежде всего банков) стало невозможным местное разграничение денежного оборота на наличный и безналичный. В результате наложения всех этих факторов вкупе с сохранившимся директивным управлением денежной массой мы на рубеже 1989-1990 г.г. вплотную подошли к гиперинфляции.
Правительство не смогло сдержать опасные инфляционные явления. Они стали нарастать как снежный ком, питаемые спадом производства, все возрастающей бюджетной эмиссией, безудержной кредитной экспансией коммерческих банков (т.н. кредитная инфляция), развалом единой денежной и банковской системы страны. В итоге мы получили то, что и должны были получить - гиперинфляцию на фоне резкого спада производства.
Превращение в прах сбережений населения, оборотных средств предприятий, обесценивание банковских капиталов и активов на фоне отрицательных процентных ставок, продолжающееся падение валютного курса рубля, отсутствие инвестиций и инвестиционной политики у предприятий, банков, да и у государства, бесперспективность рынка ценных бумаг вследствие неизбежной потери части вложенной в акции и облигации стоимости, вытеснение из платежного оборота рубля долларом, угроза перехода от товарно-денежных отношений к натуральному обмену - вот те прелести, которые несет гиперинфляция.
Гиперинфляция в России.
Некоторые говорят, что никакой гиперинфляции у нас нет, что нужно поддерживать производство и людей. Мол, нас пугают инфляцией, чтобы не давать денег на социальные программы и оказание помощи производителям. Другие считают, что и с гиперинфляцией жить тоже можно.
Между тем, гиперинфляция означает, что у нас нет надежды на подъем производства. Поэтому теряет всякий смысл формула: либо поддержка производства и жизненного уровня, либо подавление инфляции. При гиперинфляции падение производства обеспечено так же, как и при остром недостатке денег.
Причин тому много. Прежде всего нет надежного рубля. Люди теряют стимул к производству, больше склоняются к мелкой спекуляции, проворачивают операции в короткие сроки, чтобы получить побольше денег и снова включить их немедленно в оборот.
Потеря покупательной силы рубля в нашем положении означает натурализацию хозяйственных отношений, возвращение к бартеру.
В таких условиях не только не наступит подъем производства, а продолжится его спад. Гиперинфляция опасна тем, что вызывает не краткосрочную, а длительную депрессию.
Инвестиционный голод длится в стране уже четыре года, пожалуй с 1988 года началась открытая нехватка вложений. Инвестиций выделяется меньше, чем необходимо даже для простого воспроизводства, и они используются все хуже. Как ни странно, недоинвестирование началось у нас еще в середине семидесятых годов. Хотя номинальный объем вложений рос, эффективность падала, и реальный прирост капитала снижался.
Между инфляцией и гиперинфляцией есть некая техническая граница. Говорят, что это 50 процентов в месяц. Механизм экономической жизни таков, что инфляция имеет тенденцию распространяться от центра по всей стране, как волны от брошенного в тихий пруд камня. При этом одно из свойств инфляционного процесса - тяжело проходятся первые его 25 процентов, путь к ним кажется длинным. Набрать вторые 25 процентов куда как легче, оставшиеся полпути становятся короче. Достаточно каких-либо психологических факторов, изменения настроения покупателей, производителей, финансистов и т.д., которое носится в воздухе, чтобы ускорить инфляционное движение.