Таким образом, в основу правовой позиции Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по этому делу была положена квалификация договоров перевода долга как не имеющих юридических последствий, т.е. ничтожных.
В другом деле ВАС РФ применил аналогичный подход. Коллективное хозяйство "Родина" являлось должником перед бюджетом по налогам. Предъявленные налоговой инспекцией в отделение Агропромбанка, обслуживающее хозяйство, инкассовые распоряжения на взыскание недоимок не исполнялись из-за отсутствия средств на расчетном счете плательщика. Одновременно коллективное хозяйство имело задолженность перед этим же банком по кредитному договору. В целях возврата кредита коллективное хозяйство уступило банку право требования задолженности от своего дебитора - АООТ "Ливныхлебопродукт" за поставленное зерно. Поступившие от АООТ "Ливныхлебопродукт" денежные средства банк зачислил на свой специальный ссудный счет.
Налоговая инспекция обратилась в Арбитражный суд Орловской области с иском о признании недействительным договора об уступке права требования, заключенного между коллективным хозяйством "Родина" и Агропромбанком. Любопытно, что ГНИ квалифицировала действия сторон по договору цессии как заведомо противные основам правопорядка и нравственности и требовала взыскать все полученное по сделке в доход государства. В качестве оснований иска налоговая инспекция указала то, что банк при наличии неисполненных инкассовых распоряжений на взыскание недоимки в соответствии с договором цессии погасил задолженность хозяйства по собственному кредиту, минуя расчетный счет налогоплательщика.
Необходимо отметить, что при наличии договора цессии у банка отсутствовала обязанность по зачислению поступающих средств на расчетный счет клиента - коллективного хозяйства. Уступка права требования означает замену лица в обязательстве (ст.382-392 ГК РФ). Следовательно, в таком случае кредитором в обязательстве становится банк. Полученные банком по такому обязательству денежные средства являются средствами банка, и он вовсе не обязан их зачислять на расчетный счет клиента.
Суд первой инстанции отказал налоговой инспекции в иске по мотиву отсутствия законодательных ограничений на заключение договоров об уступке права требования при наличии у заемщика задолженности перед бюджетом. Апелляционной и кассационной инстанциями решение суда первой инстанции было оставлено без изменения.
ВАС РФ все судебные акты по этому делу отменил и признал договор об уступке права требования недействительным со ссылкой на ст.168 ГК РФ. При этом ВАС РФ указал, что заключенный сторонами договор цессии направлен на приоритетное (перед бюджетом) получение средств банком, чем нарушено требование ст.15 Закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" о первоочередном исполнении поручений на перечисление налогов в бюджет.[18] Предприятиями-недоимщиками и банками, помимо договоров о переводе долга и об уступке права требования, применялись также соглашения об отступном.
Приведенная позиция ВАС РФ относительно законности соглашений об отступном находила свое отражение в постановлениях Президиума ВАС РФ в 1997 году. Позднее, в 1998 году, ВАС РФ расценил подобное соглашение об отступном как недействительную сделку со ссылкой на ст.168 ГК РФ.[19] Таким образом, по моему мнению, у ВАС РФ нет устойчивой позиции в вопросе о законности соглашений об отступном.
Ответы на поставленные вопросы нужно искать в формулировках позиции ВАС РФ. Общее, что обращает на себя внимание в этих делах, - что во всех случаях стороной по договору об отступном, договору перевода долга или цессии является банк, обслуживающий счет предприятия-недоимщика. Как указал ВАС РФ, банк, проводящий операции по поручениям клиентов, является не просто стороной по договору банковского счета, но и субъектом, обязанным обеспечивать выполнение поручений в соответствии с правилами проведения банковских операций, устанавливаемых Центральным банком Российской Федерации.[20] Таким образом, ВАС РФ, указывая на двойную роль банка в отношениях с налогоплательщиком-клиентом, вплотную подошел к выражению идеи о недопустимости противопоставления банком своих частных интересов выполнению тех публичных функций, которые на него возложены в связи с перечислением налогов в бюджет.[21]
ВАС РФ указывает на направленность таких договоров на приоритетное (перед бюджетом) получение банком средств, на искусственное создание ситуации отсутствия денег на расчетных счетах в целях удовлетворения банком собственных финансовых интересов. В одном из последних дел по этому вопросу ВАС РФ прямо указал на необходимость исследования всех сделок, заключенных сторонами, с точки зрения направленности их на нарушение налогового законодательства.[22] Иными словами, для всех этих договоров характерно намеренное игнорирование бюджетных отношений. Это по ряду дел столь очевидно, что некоторые суды квалифицировали такие сделки как совершенные с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности (ст.169 ГК РФ). В дальнейшем ВАС РФ отменил эти судебные акты, ограничившись признанием этих сделок недействительными по ст.168 ГК РФ с возвращением сторон в первоначальное состояние.
В основе квалификации сделок как совершенных в обход налогового закона лежит предположение о злоупотреблении налогоплательщиком своим гражданским правом для достижения определенного результата в налогообложении. Квалифицируя сделки в обход закона как недействительные (т.е. не соответствующие закону), приходится констатировать, что стороны сделки действуют внешне в рамках закона, т.е. на основании предоставленных им прав. Тем не менее при этом их действия квалифицируются как противозаконные, а сделка - как недействительная. Констатировать такую противоправность можно только в рамках понятия злоупотребления правом. Это подтверждается и судебной практикой. Так, Федеральный арбитражный суд Уральского округа по одному из дел об искусственном создании банком ситуации отсутствия денег на расчетном счете недоимщика прямо указал: "Что касается ссылки заявителя в обоснование своих требований на то, что истец действовал в своем праве и в своем интересе, то она судом во внимание не принимается, так как гражданским законодательством (ст.10 ГК РФ) не допускается злоупотребление своим правом".[23]
В.П. Грибанов отмечает, что при злоупотреблении правом управомоченный субъект, действуя в границах принадлежащего ему субъективного права в рамках тех возможностей, которые составляют содержание данного права, использует такие формы его реализации, которые выходят за установленные законом пределы осуществления права.[24] Иными словами злоупотребление правом можно определить как недозволенные формы его реализации в рамках дозволенного ему типа поведения.
Одним из важнейших критериев, определяющих пределы гражданских прав, является требование осуществления этих прав в соответствии с их назначением.[25] Под назначением права понимаются те цели, ради достижения которых субъективные права предоставляются участникам гражданских правоотношений. В самом понятии "назначение права" находит свое выражение принцип сочетания общественных и личных интересов. Как пишет В.П. Грибанов, цели отдельного лица при осуществлении права не могут выходить за рамки тех целей, которые признаются заслуживающими уважения со стороны общества.[26]
В статье 1 ГК РСФСР 1922 года предусматривалось, что гражданские права охраняются законом, за исключением тех случаев, когда они вступают в противоречие с их социально-хозяйственным назначением. В статье 5 ГК РСФСР 1964 года содержалась, по сути, аналогичная норма - гражданские права охраняются законом, за исключением случаев, когда они противоречат назначению этих прав в социалистическом обществе в период строительства коммунизма. Эти нормы в советское время использовались как средство борьбы с капиталистическими элементами, которые, как тогда считалось, допускали злоупотребления правами, предоставленными им гражданским законодательством.[27]
Другой пример законодательной борьбы со злоупотреблением налогоплательщиком своими правами содержится в ст.50 НК РФ. По общему правилу при выделении из состава юридического лица одного или нескольких юридических лиц не возникает правопреемства по отношению к реорганизованному юридическому лицу в части исполнения его обязанностей по уплате налогов. Однако если в результате выделения из состава юридического лица одного или нескольких юридических лиц налогоплательщик не имеет возможности исполнить в полном объеме обязанность по уплате налогов и такая реорганизация была направлена на неисполнение обязанности по уплате налогов, то по решению суда выделившиеся юридические лица могут солидарно исполнять обязанность по уплате налогов реорганизованного лица. При этом очевидно, что такая злонамеренная с точки зрения налогообложения реорганизация не влияет на гражданско-правовую действительность самой реорганизации. Реорганизация остается в силе, однако из-за недобросовестности налогоплательщика налоговые последствия такой реорганизации будут неблагоприятными.