В своей хозяйственной деятельности предприниматель постоянно вступает во всевозможные правоотношения с массой субъектов. Категория ответственности в данной ситуации выступает как бы балансом, противовесом его обязанностям. Юридическая ответственность предпринимателя как часть его правового статуса в отличие от обычных граждан выступает гарантией для других участников хозяйственного оборота. К последним, невзирая на императивный характер отношений, может быть причислено государство.
По нашему мнению, проблема привлечения к юридической ответственности без учета вины прямо вытекает из приоритета объективного аспекта деятельности правонарушителя над субъективным аспектом либо игнорированием последнего. Хотелось бы также отметить, что традиционное учение о составе правонарушения является не единственным и не ограничивается налоговым, административным или уголовным правом. Так, Г.К. Матвеев в своей монографии об основаниях гражданско-правовой ответственности развил учение о составе гражданского правонарушения как об общем основании этой ответственности. Подытоживая результаты цивилистических исследований, а также теории уголовного права о составе преступления, автор включил в конструируемое им понятие состава традиционные четыре элемента - противоправное действие (бездействие), его вредные последствия, причинную связь между противоправным действием и вредом, вину причинителя вреда. Исследователь пришел к выводу, что, учитывая действующее законодательство и его терминологию, следует признать, что ответственность может наступить и при наличии "ограниченного состава", то есть не всех, а лишь нескольких признаков (и даже одного из них), в частности и при отсутствии вины. Такие случаи не следует именовать ответственностью, и поэтому правильно говорить не об ответственности, а об обязанности возместить вред или уплатить штраф .
Проблема соотношения ответственности и обязанности существует и в налоговых правоотношениях. Так, в рамках рассмотрения проблемы безвиновной ответственности в налоговом праве нельзя обделить вниманием существующую позицию, в соответствии с которой указание закона на то, что пеня взыскивается в бесспорном порядке, воспринимается как установление ответственности без вины, а не в качестве обязанности.
Вероятно, такое отношение к норме, содержащейся в пп. 9 п. 1 ст. 31 Налогового кодекса РФ, в соответствии с которой к правам налогового органа отнесено взыскание недоимок по налогам и сборам, а также пени в порядке, установленном Налоговым кодексом, связано с тем, что термин взыскание в праве имеет несколько значений .
Во-первых, это принудительное изъятие не уплаченных в установленный срок денежных сумм (налогов). Во-вторых, под взысканием иногда понимается определенная денежная сумма, подлежащая уплате (изъятию) в целях возмещения ущерба. В-третьих, термин "взыскание" употребляется для обозначения штрафных санкций, применяемых за виновные противоправные деяния .
В контексте указанного положения Налогового кодекса РФ лишь подчеркивается внесудебный порядок взыскания пени и невозможность обжалования принятого решения. Но из этого не следует, что субъект, нарушивший налоговую норму, является невиновным. Помимо этого, Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении указал, что в тех случаях, когда пеня имеет характер меры ответственности, а не восстановительный характер мер защиты, недопустимо ее взимание без наличия вины и в бесспорном порядке . Поскольку установление вины нарушителя законодательства о налогах и сборах является обязанностью правоприменителя, то и реализация карательной функции налоговой ответственности возможна лишь в случае установления вины.
Возложение на невиновного нарушителя обязанности возместить причиненный потерпевшему вред рассматривается как "исключение из общего правила, как аномалия, вынужденная уступка, дань обстоятельствам, которые еще не преодолены, или, наконец, как историческая традиция, подкрепленная действующим законом и практикой" .
Обосновывая данное отступление от общего принципа ответственности за вину, некоторые авторы также ссылаются на практические соображения, объясняя отступление от принципа вины тем, что было бы недемократично оставлять некоторые невиновные нарушения закона без последствий, и тем, что "еще не созданы экономические предпосылки для отнесения причиненного объективно противоправными деяниями материального ущерба на счет всего общества или государства" .
Отметим, что попытки отнесения ущерба, нанесенного собственнику преступлением на счет государства, уже были предприняты в отечественном законодательстве. Так, п. 3 ст. 30 Закона Российской Федерации от 24 декабря 1990 г. N 443-1 "О собственности в РСФСР" было предусмотрено, что "ущерб, нанесенный собственнику преступлением, возмещается государством по решению суда. Понесенные при этом государством расходы взыскиваются с виновного в судебном порядке в соответствии с законодательством РСФСР" .
Помимо приведенных выше правовых позиций, объясняющих привлечение к юридической ответственности без учета вины, в научной литературе рядом исследователей высказывалась позиция, в соответствии с которой отрицается сама возможность признания безвиновной ответственности. В качестве наиболее яркого примера рассматривается обязанность возмещения вреда, безвиновно причиненного деятельностью источника повышенной опасности, которая признается аналогией ответственности страховщика за наступление страхового случая. В отличие от страхования, суть которого заключается в разложении, распределении могущего возникнуть ущерба среди множества страхователей, в случае наступления безвиновной ответственности убытки локализуются на причинителе вреда. Однако, по нашему убеждению, при подобном подходе не достигаются цели, присущие юридической ответственности . Поэтому термин "ответственность" не соответствует истинному содержанию того явления, признаки которого действительно составляют его содержание.
Существует и иной подход к обоснованию ответственности владельца источника повышенной опасности. В соответствии с ним основанием ответственности владельца источника повышенной опасности лежит принцип вины. Повышаются лишь требования к внимательности и заботливости, предъявляемые к владельцу источника повышенной опасности, и поэтому нарушение этих требований вменяется в вину владельцу.
Некоторые исследователи объясняют безвиновную ответственность владельца источника повышенной опасности за противоправное причинение вреда необходимостью максимально стимулировать принятие таких мер технической безопасности, которые если и не устраняют, то значительно сокращают возможность наступления несчастных случаев .
Подобный подход к определению вины владельца источника повышенной опасности не является российским новшеством. В индустриально развитых странах правовая доктрина защищает интересы членов экипажей судов от "опасности моря". Общий принцип ответственности без вины основан на понятии объективности и связан с использованием источника повышенной опасности. Установление объективной ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности, привел к замене принципа вины понятием риска. В этой связи судовладельцы отвечают не за вину, а за опасность, которая постоянно присутствует на морском судне. Подобная безвиновная ответственность за вред охватывается специальным законодательством. См., например: Акт Джонса (The John's Act.) в Соединенных Штатах Америки.
Помимо изложенных выше попыток объяснить, почему закон устанавливает безвиновную ответственность, были предприняты и другие попытки для оправдания этого явления. Так называемая объективная ответственность рассматривается некоторыми юристами как равноправное с принципом вины основание ответственности. Так, К.К. Яичков в своей статье писал, что, "если исходить из закона, у нас нет никаких оснований к тому, чтобы утверждать, что тот или иной принцип ответственности за противоправное причинение вреда имеет какое-либо преимущественное значение перед другим в осуществлении тех задач, которые возложены на институт возмещения вреда... вина ответственного лица является лишь дополнительным условием ответственности в тех случаях, когда по закону установлена ответственность за виновное причинение вреда" .
В свою очередь, в работе Е.А. Флейшица содержится следующее утверждение: "В отдельных случаях задача восстановления нарушенных общественных отношений требует того, чтобы обязанность такого восстановления возлагалась и на того, кто допустил нарушение независимо от своей вины" .
В рамках общей проблемы безвиновной ответственности существует также проблема ответственности за действия третьих лиц, или так называемая чужая вина. Приведем примеры из действующего законодательства. В п. 2 ст. 43 "Вина судов в столкновении" Кодекса внутреннего водного транспорта Российской Федерации указано, что в случае, если столкновение судов произошло по вине двух или более судов, ответственность каждого из них за убытки определяется соразмерно степени вины. А в случае невозможности установления степени вины каждого из судов ответственность за убытки распределяется между ними поровну. Таким образом, законодатель регламентирует ситуацию, в которой ответственность за столкновение, выраженная в возмещении убытков от столкновения, будет возложена на невиновного участника этого столкновения.