Социальные отношения характеризуются смежностью и реактивностью. Смежность здесь означает возможность взаимной коммуникации: любое отношение всегда может установить связь с другим отношением посредством участника. Данный постулат предполагает принципиальную способность любой части общества к установлению отношений независимо от позитивности или негативности их содержания. Время необратимо, но коммуникация является обратимой. Следовательно, даже если какие-то отношения функционально или повседневно не пересекаются, участники всегда способны это сделать. Смежность позволяет дифференцированным социальным процессам выступать друг для друга звеньями коммуникации и различительными границами одновременно. Каждый из них имеет свою темпоральную размерность, цели, предполагаемые или неочевидные результаты. Пересекаясь в действиях социального участника, они выступают друг для друга эпистемологическими, ценностными и какими угодно еще посылками, или условиями.
Таким образом, социальные процессы оказываются способными порождать упорядоченные системы различного содержания и уровня сложности и демонстрировать «единство-в-различии», являющееся одной из главных характеристик социальности. Подобное различительное единство подтверждается круговым характером связи оказывающих влияние факторов, или аспектов социальности. Если мы начнем искать истоки политических событий и процессов, то придем к экономике; если мы продолжим свой поиск далее, то упремся в социальные институты, под которыми будет лежать культурный слой традиций, заданных практикой политического правления; и так без конца. Эта взаимосвязь для тематически разделенных социальных наук неразрешима, тогда как повседневное человеческое существование, напротив, с легкостью данные различия сводит и разводит.
Ни один из аспектов социальности не в состоянии контролировать все события и заместить собой остальные аспекты. Однако они, естественно, к этому стремятся в виде собственного воспроизводства во времени и пространстве. Таким образом, любое событие образует ряд убывающих или повторяющихся взаимодействий и появление новых форм, специфичных для конкретных отношений участников, чья реакция вариативна, а не задана заранее. Отсутствие реакции в конкретной системе отношений также должно считаться специфической реакцией. Отсутствие реагирования влияет на удержание границ взаимодействия и их форму; появление реакции эту форму изменит. Негативная реакция не должна рассматриваться в качестве истинной характеристики участника, что особенно полезно для сферы политического. Иерархическая упорядоченность сетей отношений делает участников зависимыми от тех процессов, в пределах которых происходит их субъективация. Изменение пространства коммуникации, в котором пребывает участник, всегда влечет за собой его собственное изменение. Поскольку эти изменения множественны, то длительность и форма реакций будет также множественной, с различиями в длительности и содержании. В итоге различия в степени локальности содержаний определяют относительно конечную форму.
Изменению всегда подвергается не все пространство коммуникации, а лишь какая-то его часть, но она влечет за собой соразмерную трансформацию системы в целом (имеется в виду, что трансформация системы как целого осуществляется настолько, насколько это необходимо для поддержания системы; если система может изменением каких-то частей пренебречь, то трансформация не происходит). Множественное воздействие изменений ведет к тому, что социальная система выбирает форму, совместимую для всех типов взаимодействия разом, но с различными следствиями в зависимости от степени и способа воздействия. С помощью такой операции социальность поддерживает свою множественную идентичность как целое. Множественная комбинаторика существующих форм отношений приводит к выводу, что целостное упорядочение строится не на подавлении и аннигиляции меньших форм большими, а на соположении вместе с ними, так как наиболее общим целым является не какое-то отдельное содержание, идея, представление, а процесс фактического и совместного существования.
Поскольку воспроизводство отношений зависит от их регулярной повторяемости, любая социальная система «стремится» к гомеостазу. Эта «статика» позволяет удерживать идентичность (или смысл) отношений и продлевать их во времени. Реализация будущих состояний системы не заложена в ней изначально, а является результатом прошедших и текущих взаимодействий, т. е. можно говорить об эволюционном характере социальной коммуникации. Следует, однако, помнить, что эволюция предполагает своим результатом не какое-то отдельное институциональное содержание, страну, народ, веру, но процесс социальной коммуникации в целом, любые содержания которого локальны и существуют «ради» реализации других содержаний. Кроме того, относительность социальной эволюции обусловлена также тем, что она быстрее и в большей степени разворачивается в меньших системах; и наоборот, чем шире охват системы отношений и больше в ней взаимодействий, тем медленнее она изменяется. В результате общество является бесконечно вкладываемыми друг в друга множествами, которые, с одной стороны, регулярно изменяются, а с другой — сохраняют немало относительно статичных содержаний.
Фактическая упорядоченность социальной коммуникации делает организационные (или коммуникативные) процессы постоянным фактором отношений. Гетерархичное распределение процессов позволяет очерчивать локусы взаимодействий не по отдельно взятому содержанию, а по процессу субъективирующей коммуникации. То есть не содержание формирует ситуацию, а ситуация формирует содержание [8, 143–147]. В этом случае обращение к другому (а значит, и к нам) будет звучать не в качестве претензии (мол, мы не делаем того-то и не соблюдаем чего-то), а в качестве заинтересованного вопроса: почему мы делаем именно это, а не что-то иное. Этот вопрос обнажает границы понимания сторон, пределы их возможностей и степень зависимости. Он не перекрывает общения, но выделяет точки соприкосновения и расхождения как общего поля взаимодействия. Благодаря этому мы можем увидеть как условия того, что делают люди, так и условия того, что они не в состоянии сделать, и включить эти различные содержания в пространство коммуникации. Конфликты при таком рассмотрении отмечают границы рационального понимания и создают ситуации, сводящие вместе наши содержания, определяя их допустимые границы, степень зависимости и правила, приемлемые сторонами.
«Достоверность» социального анализа зиждется на различии между масштабами процессов, смежности их содержаний и скорости осуществления. Подобное выявление проще всего начать с определения повторяющихся алгоритмов взаимодействия. Разница фактических условий приводит к тому, что такой простейший комбинаторный прием, как различение повторяющихся и уникальных (по отношению к повторяющемуся ряду) событий, способен порождать множество дифференцированных систем, проводить их упорядочение и деформацию. Циклическое воспроизводство отношений продлевает существование системы потенциально неограниченное время, — на практике такое существование всегда ограничено смежными системами. Возможность воспроизводства зависит в подобном случае от возможностей системы отношений к изменениям в ответ на изменения пространства коммуникации. Эта возможность изменений также определяется способом упорядочивания отношений, который является для них формальным признаком.
Участник всегда проецирует реальность так, как это позволяют те отношения, в которых он сформирован. В силу этого получаемое знание никогда не является конечным, поскольку процессы и события ускользают от анализа вследствие разности размерности. Невозможность установить формальную взаимосвязь приводит к неизбежной редукции части отношений, которые продолжают влиять и видоизменять участников коммуникации. Различия в процессах заставляют делить знание на функциональные аспекты, однако каждый из них зависит от процессов, исследуемых соседними разделами знания. Содержание отслаивается от самого себя и порождает новые формы.
Несмотря на то, что знание является незаконченным, процесс различения делает коммуникацию объединенной общими свойствами во всех аспектах социальности, хотя содержание этой коммуникации необходимо различается. Эти свойства относятся не к смыслу содержания процессов, а к тому, как гетерогенные процессы группируются друг с другом (а также к тому, как группируются содержания какого-то процесса). Это ведет к признанию, что любые формы социальной общности организованы с помощью одинаковых правил структурной коммуникации, поскольку с формальной стороны это взаимодействие есть всего лишь дифференциация посредством образования границ и субъективации участников.
Список литературы
1. Бадью А. Делез. Шум бытия. М., 2004.
2. Гегель Г. В. Ф. Наука логики. СПб., 2002.
3. Гидденс Э. Устроение общества. М., 2003.
4. Делез Ж., Гваттари Ф. Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип. Екатеринбург, 2007.
5. Жильсон Э. Бытие и сущность. Введение [Электронный ресурс]. URL: http://www.catholic.uz/tl_files/library/books/Hristianskaya_philosofia/index.htm
6. Кемеров В. Е. Единство знания: эволюция темы // Панорама Евразии. 2008. № 2.
7. Кемеров В. Е. Концепция радикальной социальности // Вопр. философии. 1999. № 7.
8. Керимов Т. Х. Неразрешимости. М., 2007.
9. Керимов Т. Х. Общество различия: классическая и современная онтологии // Общество различия и современная социальная онтология : материалы круглого стола. Екатеринбург, 2009.