«У пацана всегда есть друзья на территории, на которой он живет».
«У него обязательно должна быть компания».
«Пацан не может убежать, когда его друзья в беде. Он должен бежать на помощь друзьям, если он видит, что они в беде. Если он делает вид, что ничего не замечает, то он не пацан».
«Пацан не обманывает, не сдает своих. Он не сотрудничает с милицией».
Хотя часть групп имеет неформальных лидеров, ряд норм указывают на эгалитарные принципы отношений в компании.
«Нельзя друг друга унижать, даже если ты старше, младше».
«Если ты можешь сам что-то сделать, ты не должен просить мелкого. То есть лежит пачка сигарет, этот сидит вон там, сказать ему: "Иди сюда, подай сигареты". Не, это нельзя. Если кто-то старший увидит, больно будет. Ты тоже должен уважать честь других и достоинство».
Хотя члены группы могут иногда подраться между собой (при этом подчеркивалось, что это для них только игра и после драки они всегда мирятся), они должны стараться не задеть достоинство друг друга. В группе они должны «отвечать за базар». Как сказал четырнадцатилетний Андрей,
«бывает, не следишь за словами, а некоторые люди очень чувствительны к словам. Просто ради прикола сказал что-нибудь, а он уже понял всерьёз и пошел тебя бить».
И, наконец, пацаны выступают в качестве защитников домашней сферы.
«Нельзя трогать мужчину, если он идет с девушкой. Даже если он будет ругать местных пацанов, это не разрешается. Он получит свое наказание, когда будет возвращаться один».
«Нельзя ударить девушку или отнять у нее мобильный телефон».
Пацанам запрещено бить «мелких», детей младше 12–14 лет.
«Если вы видите, что он может драться, тогда можно что-то сделать. Это более интересно. А если он маленький, ты его ударил, он упал и всё».
Пацан должен любить своих родителей, но особенно мать.
«Если я говорю со своими друзьями и кто-то ругает свою мать, я ему скажу: "Ты что? Мать – это святое"».
«Пацан не должен оставлять мать. Если он может сказать, что ему не нужна мать, это не настоящий пацан. Отец – это другое. Отец может наказывать сына, а мать... Если ты ее не уважаешь, ей трудно что-то сделать. Если пацан кого-то развел (отнял что-то мошенническим путем) или украл деньги, он должен купить что-то для своей матери».
Существование морального кодекса не значит, что его нормы не нарушаются. Однако их нарушение, хотя и не приводит к серьезным санкциям (за исключением случаев доноса на своих или оставления товарищей в беде), порицается. Побить «мелкого» – это «беспредел», и пацаны не будут гордиться такими подвигами. Точно так же избиение девочек, хотя и может случиться, не поощряется (за исключением собственных девушек, на которых у пацанов могут быть особые права).
Ботаники и лохи
Конструкция группы, олицетворяющей уличный социальный и моральный порядок, предполагает наличие тех, кто входить в нее не может, требует определения и виктимизации, тех, кто к группе не принадлежит. Как отмечает философ У. Хамблет, «упорядоченные» миры являются метафизически прожорливыми мирами, которые питаются маргинальными, другими, отчужденными и не-принадлежащими. Системы порядка не только подавляют и регулируют насилие; они сами его включают и представляют. Механизмы контроля порядка в организации не только определяют принадлежность и отделяют ее от маргинальности; они производят чужих через отчуждающие определения. Так, не-принадлежащие обслуживают работу по созданию идентичности системы, хотя парадоксальным образом они служат превратной цели утверждения актов насилия, которым они подвергаются, как «правильных»[18][136]. Такой питательной средой для построения идентичности становятся «неуличные» молодые люди, так называемые ботаники и лохи.
Ботаники – это молодые люди, которые предпочитают миру улицы с его опасностями, тревогами и радостями настоящей жизни унылый и предсказуемый мир семьи и школы. Ботаники – это существа слабые, униженные, маргинальные по отношению к миру своих сверстников. Это маменькины сынки, спасающиеся от драм коллективного существования в скучном домашнем и школьном мире. В нем они ищут защиту, с ним связывают свое будущее. Но в этом мире правят взрослые, и поэтому ботаники не принадлежат сами себе. Они – объекты доминирования, «колонизированные» взрослыми.
Отдаляясь от интересов своих уличных сверстников, не зная тех, кого надо знать, чтобы не попасть в беду, за дверями дома они оказываются в чужой и враждебной среде. Они не понимают, как вести себя в этом сложном и коварном пространстве, какие внутренние и внешние ресурсы надо мобилизовать в случае неожиданного нападения. Они не умеют правильно ответить на провокацию, не готовы дать немедленный отпор или назвать имена возможных союзников и защитников. У них могут легко отобрать часы, деньги или мобильный телефон, и им будет не к кому обратиться за помощью. Обращаясь же к родителям или в милицию, они еще дальше отделяют себя от мира, где их ровесники сами вершат справедливость.
В отличие от представителей тех или иных молодежных субкультур или «нерусских», воспринимаемых в качестве врагов, ботаники находятся на пересечении категорий «свой» и «чужой». Они не относятся к безусловным врагам, поскольку так же, как и пацаны, живут в тех же микрорайонах и учатся в тех же школах. Драться с ними не имеет смысла, поскольку они не являются достойными противниками, и победа над ними не принесет пацану никаких очков.
Ботаник априори ниже пацана. Несамостоятельность, желание избежать борьбы за свое имя, за мужскую честь делают ботаника неспособным участвовать в пацанском братстве и защищать свой двор. Ботаники становятся дезертирами с поля брани, они недостойны называться мужчинами. В рассказах о ботаниках поражает карикатурность и архаичность образа – символами принадлежности к этой касте являются, например, круглые очки, портфель (а не школьный рюкзак) – предметы, которые уже редко встретишь у современной молодежи.
Вот несколько фрагментов из интервью и фокус-групп, участникам которых предлагалось определить, кто такие ботаники.
«Они не такие, как остальные. А большинство такие, как мы».
«Это те, кто делает уроки и учится на пятерки. Не гуляют, сидят дома, все время за уроками, за компьютером».
«Они говорят: "Мама мне не разрешает. Мама мне сказала в 9 часов домой. Мама сказала не курить"».
«Ботаники – они все в круглых очках ходят».
«У них портфели, знаете, как у первоклассников, штаны прямые, свитер какой-нибудь такой и идут с книжкой».
Как уже говорилось, из-за своего домашнего образа жизни ботаники не обладают уличной компетентностью и тем самым подвергают себя повышенному риску. Отсутствие компетентности проявляется в презентации тела. Ботаник ведет себя как объект доминирования. Он неуверен в себе, вместо того, чтобы мгновенно оценить ситуацию и показать свою готовность дать отпор, он пытается избежать конфронтации.
Вот отрывок из интервью с пятнадцатилетним Михаилом.
Интервьюер: Что надо делать, чтобы не быть ботаником? Михаил: Нормальный образ жизни вести. Не чмориться, как некоторые [не быть слабаком – С.С.]. Плюют в него, а он не может ничего сделать. Надо что-то сделать хотя бы, ударить, тоже плюнуть.
Интервьюер: А как ты узнал, что надо сделать? Михаил: Первый раз, когда в меня плюнули, я сразу по голове дал. Надо не бояться.
А вот отрывок из фокус-группы.
Интервьюер: Как вы определяете, кто такой ботаник?
– Да он неуверенный такой.
– Или, то же самое, спрашиваешь, подходишь, сколько времени. А у самого часы на руке или телефон в кармане. А он говорит, что не знает, и дальше идет.
Интервьюер: Вместо того чтобы сказать: «А посмотри на свои», да?
– Да.
– Некоторые говорят.
– Просто по нему сразу видно. Если у него что-нибудь спросишь, то он отвечает, как маленький: «А, что, чего?». Он должен четко и ясно отвечать на вопрос, не тормозить. Тогда понятно, что просто так ты с него ничего не возьмешь. Где сядешь, там и слезешь. Если человек начинает мяться, то это сразу уже понятно, что всё.
Можно было бы сказать, что ботаник – это молодой человек, лишенный признаков гегемонной маскулинности (физической силы, решительности, готовности дать отпор посягательствам). Однако не только молодые люди, но и девушки – члены уличных компаний, говорили о ботаниках. В число ботаников включались и девушки, не обладающие уличной компетентностью и не знающие, как вести себя в группе сверстников. Вот фрагмент из фокус-группы с девочками – членами смешанных уличных компаний.
«И девочки бывают ботаниками. У нас в школе как раз такая. Она в круглых очках, с школьным ранцем, с которым с первого класса до сих пор, до девятого класса с ним ходит».
«Вот когда, допустим, в коллективе, ты должна показывать себя сильной. Или сильная, или будешь ботаником».
Девушки-ботаники тоже уклоняются от того, что Гоффман называл «состязанием характеров». Однако, поскольку культурные коды позволяют им не участвовать в защите территории (а напротив, предполагают, что их будут защищать мужчины), главная претензия, которая к ним предъявляется – это отсутствие должной презентации тела (часто – несоответствие молодежной моде) и маргинальность по отношению к подростковым компаниям.
Помимо ботаников на улице также есть лохи – люди, не принадлежащие к уличному миру и являющиеся потенциальными жертвами. Как и многие понятия в дворовых компаниях, это пришло из воровского мира. Этимология данного слова, по мнению известного исследователя сообщества воров-в-законе В. Чалидзе, идет от обозначения крестьянина, мужика, существа низшего по отношению к преступной касте[19][137]. Часто категории ботаника и лоха совпадают, но если ботаники – это, как правило, подростки и молодые люди, то лохом может быть и взрослый. Кроме того, если лох однозначно является чужим и, стало быть, подходящим объектом виктимизации, то ботаник всё же может идентифицироваться как член домашнего пространства и поэтому избежать виктимизации.