223
отечественной философской мысли», которое представляет собой издание книг видных русских философов, пользуется сейчас заметным успехом.
Журнал напечатал ряд забытых произведений русских философов В. С. Соловьева, П. А. Флоренского, Г. Г. Шпета, С. Л. Франка, П. Я. Чаадаева, Л. Шестова. Эти публикации сопровождались весьма интересными предваряющими статьями специалистов. Не откажем себе в радости процитировать В. С. Соловьева: «Философия существует в человечестве более двух с половиной тысячелетий. Спрашивается, что сделала она для человечества за это долгое время? Что сделала философия в области отвлеченного мышления, при разрешении чисто умозрительных вопросов о бытии и познании, — это известно всем, занимавшимся философией. Но ведь философия не для них же одних существует. . .». Далее философ рассматривает историю философии, общий смысловой стержень этого процесса.
Долгие десятилетия советские философы были по существу изолированы от зарубежных исследователей. О том, что думают на Западе, знали только узкие специалисты, остальные могли ' судить о развитии философии в других странах только по отдельным цитатам. Журнал решительно изменил такую практику. Он стал публиковать наиболее интересные статьи зарубежных философов, обсуждая при этом поставленные ими проблемы. Нигилистическая критика уступила место вдумчивому анализу и позитивной разработке тех или иных тем.
Журнал к 200-летию со дня рождения А. Шопенгауэра напечатал статью А. А. Чанышева «Этика Шопенгауэра: теоретический и мировоззренческий аспекты» (1988 г. № 2). Уже первые строчки этой публикации отражают установки нового подхода к творчеству немецкого философа: «невозможно отрицать фундаментальную значимость его идей для современной философской культуры Запада». Этика Шопенгауэра анализируется академически спокойно, с учетом позитивных и негативных аспектов его идейного наследия.
Среди других публикаций можно отметить работы В. Дильтея, Ортеги-и-Гассета, Ф. Ницше, М. Хайдеггера, 3. Фрейда. При отборе текстов редакция руководствовалась различными критериями. Прежде всего помещались такие сочинения, которые легко читаются, не утрачивая при этом своей академической значимости. Учитывалась также актуальность тех идей, которые одушевляют эти труды. Ведь многие книги обретают особый смысл в контексте времени. Это относится, например, к размышлениям Ортеги о причинах стандартизации, усреднения социальной жизни, омассовле-ния и дегуманизации культуры, предпосылках и сущности тоталитаризма, неоднозначности последствий научно-технического прогресса.
Журнал озабочен также тем, чтобы дать более широкую панораму развития советской философии. «Мы плохо, нередко — неадекватно представляем себе ее историю, и целый ряд укоре-
224
пившихся представлений о ней должен быть существенно пересмотрен», — отмечалось в редакционной статье «Вопросов философии». Журнал намерен впредь поэтому продолжать публикацию материалов под рубрикой «Из истории советской философской науки».
В конце 1988 г. журнал отметил 100-летие со дня рождения Н. И. Бухарина. Читатели получили возможность из первых рук познакомиться с философскими взглядами видного общественного деятеля, ученого, с его интерпретацией исторического материализма, самим стилем его работы. Журнал напечатал работу Н. И. Бухарина «Учение Маркса и его историческое значение», в которой он рассматривает исторический материализм прежде всего как социологическую теорию, подчеркивает его философский характер, противопоставляя его как механическому материализму с его антиисторизмом, признанием вечных, абсолютных законов природы, так и неокантианству риккертовского толка, отрывавшему историю от природы, превращавшему общество в нечто «сунранатуральное», сверхъестественное. 125-летие со дня рождения видного советского ученого В. И. Вернадского журнал отметил обстоятельной статьей М. А. Кузнецова «Учение В. И. Вернадского о ноосфере: перспективы развития человечества».
Итак, успех журнала, как мне кажется, в значительной степени обусловлен тем, что в нем весьма внушительно расширилась тематика: огромные зоны философского знания, которые прежде не освещались (это относится к истории философии, зарубежной, русской и советской мысли), нашли теперь место на страницах издания. Это стремление к универсальности, к возможно более полному раскрытию тенденций историко-философского процесса, несомненно, содействовало закреплению общекультурного статуса журнала.
Но популярность издания связана не только с расширением тематического диапазона. Редколлегия теперь гораздо строже отбирает публикации, дух состязательности позволяет глубже разрабатывать конкретные проблемы. Возьмем в качестве примера статью С. С. Аверинцева «Два рождения европейского рационализма» (1989 г. № 3). Эта публикация позволяет раскрыть важные аспекты европейской культуры в целом. Сам замысел увидеть отношения симметрии между греческой интеллектуальной революцией V — IV вв. до н. э. и европейской интеллектуальной революцией XVIII в. н. э. заслуживает внимания. Но автор не ограничивается этой задачей. Он рассуждает о смысле этой симметрии. Он отмечает, что переход от античного язычества к христианству — это чрезвычайно глубокий и широкий духовный переворот, предполагающий решительную переоценку ценностей. Первый тип европейского рационализма сохранил фундаментальное тождество себе до времени Декарта и далее, до зари индустриальной эры. Этот рационализм, по мнению автора, отличался методической рефлексией, обращенной, во-первых, на самое мысль, а во-вторых, на инобытие мысли в слове. Статья интересна тем, что она
225
позволяет сравнивать культурные эпохи и вместе с тем выявить ядро культуры.
Сошлемся еще на одну публикацию. Речь идет о помещенной в журнале работе Ф. Ницше «По ту сторону добра и зла» (1989 г. № 5). Если иметь в виду, что в течение десятилетий в нашей литературе труды философа подвергались разносной критике, то факт тщательной текстологической работы над сочинением сам по себе заслуживает высокой признательности. Но журнал не ограничился самой публикацией. Редакция отметила, что влияние Ницше на философию XX в. необычайно велико. В первую очередь, это относится к таким направлениям, как философия жизни и экзистенциализм. Критика Ницше искусства, морали, христианства, философии, его «переоценка всех ценностей» поставили перед философами сложные вопросы. Журнал поместил также предисловие к публикации, написанное переводчиком и автором комментариев. В них содержится развернутая оценка творчества Ницше, оригинальная и аргументированная трактовка его философских выводов.
Изменилась в известной мере и форма подачи материалов. Гораздо больше появилось в журнале полемики, дискуссионных позиций. Это относится, прежде всего, к материалам «круглых столов». Один из них «Наука, техника, культура: проблемы гуманизации и социальной ответственности» (1989 г. № 1) содержит широкий спектр мировоззренческих установок, нередко противостоящих друг другу. Журнал стремится выявить различные позиции по конкретным темам, актуальным проблемам философии.
Рост популярности журнала налицо. Но потенциал его далеко не исчерпан. Издание находится на подъеме и именно поэтому можно предъявить ему известный счет. Бросается в глаза жанровая бедность. Традиционный жанр — статья. Среди множества рубрик преобладает и известный канон этого жанра: ввод в проблему, выдвижение определенной идеи и ее аргументация. Никаких возражений против такой разработки проблемы, разумеется, нет. Но журнал тем и отличается от монографии или сборника, что в нем возможны и другие способы раскрытия темы — очерк, полемическая заметка, философские монологи, философская проза, публицистика. Этим жанровым разнообразием журнал пользуется пока недостаточно.
Редакция стремится освоить жанр философской биографии. Но имеющиеся публикации все равно тяготеют к статейному жанру. Не размышление над судьбой, а изложение идей философа. Не появилось пока в журнале интеллектуальной прозы. В художественной литературе немало произведений, которые носят философский характер. Почему бы не обратить внимание и на такой тип рефлексии? Редакция стремится откликнуться на злобу дня. Но публицистики как жанра почти нет. Даже редакционные статьи, посвященные анализу замыслов редакции, тяготеют к информационно-дидактическому мышлению. А ведь здесь уместна и притча, и документ, и острое публицистическое слово.
226
В журнале сейчас много рубрик. Но все они традиционны по форме. Нужна ли рубрика «Из истории советской философской науки»? Безусловно. А «Общественное развитие: пути и противоречия»? Само собой. Но так и просится на страницы какая-то новая рубрика, неожиданная по самому своему замыслу. Вот. скажем, «Пророки XX века». Мы привыкли к тому, что признанным авторитетом принадлежат и лучшие пророчества. А ведь в реальной философской практике все далеко не так. Разве М. М. Бахтин, получивший всемирную известность, воспринимался как мыслитель, чьи провозвестия были продуктивными и неожиданными? А во многом полузабытый М. Маклюэн, «жрец электронных джунглей»? Или кто может в полной мере оценить сегодня философские предостережения В. Короленко, М. Пришвина?
Журнал находится в творческом поиске. В этом залог его восхождения.