Разработка и осуществление сложнейших технических и био-
технических проектов — гигантских ирригационных систем, сис-
тем телефонной связи, систем управления промышленностью
и т. д.— привели к созданию ряда новых научных дисциплин,
которые при помощи особых устройств и математизированных
теорий (например, математическая теория информации, ЭВМ,
микрокомпьютеры и т. д.) изучают взаимосвязи и взаимодейст-
вия в сложных системах, насчитывающих миллиарды элементов.
Здесь приходится говорить о единстве и связи качественно раз-
нородных явлений, причем эти единство и связь устанавливаются
на языке математики и с помощью сложных экспериментов с жи-
выми существами и техническими устройствами.
При осмыслении любого из приведенных примеров — идет
ли речь о звездах, живых организмах или технических сооруже-
125
ниях, человеческом мышлении или общественных процессах —
ученым помогают такие общие понятия, как «система», «целое»,
«связь», «взаимодействие», «общее», «индивидуальное», «эле-
мент», «структура», «закон», «форма», «содержание» и т. д.
Разумеется, в каждой науке эти понятия получают свою смысло-
вую нагрузку, приобретают свое особое значение. Вместе с тем
во всех этих смыслах и значениях есть и нечто общее. И чтобы
сами ученые разных специальностей, общественные и политиче-
ские деятели могли понимать друг друга и совместно решать
сложные комплексные задачи, они должны знать это общее, дол-
жны овладеть внутренним смыслом указанных понятий. Физики,
химики, биологи, экономисты и социологи изучают различные
системы, различные элементы и структуры, различные связи и це-
лостности; они изучают соответственно физические, химические,
биологические, экономические и социальные объекты. Однако
изучение смысла и значения общих понятий, которые им для этого
необходимы, не входит в их задачи. Такая задача принадлежит
области философии.
Далее в развитии науки, техники и общественно-политиче-
ской жизни содержание перечисленных выше понятий постоянно
меняется. В этой связи возникает вопрос о том,.в каком отноше-
нии они находятся к объективному миру. Его постановка — это
частное проявление основного философского вопроса об отноше-
нии бытия и мышления и о познаваемости мира. Для ответа на не-
го недостаточно чисто научных результатов, установленных с по-
мощью экспериментов, так как в нем речь идет не об отдельных
формах объективного мира, не об отдельных группах физических,
биологических или социальных явлений, а о мире в целом. Ни од-
на из специальных наук не решает задачу синтеза и анализа всего
накопленного знания. Это — задача философии. Рассматривая
вопрос о единстве и многообразии мира, философия действи-
тельно не ставит экспериментов, не пользуется приборами. Она
совершает то, чего не делают другие науки: исследует смысл и
значение понятий и теоретических взглядов на единство многооб-
разного, которые вырабатываются естественнонаучным, тех-
ническим и обществоведческим видами познания, выявляет по-
нимание этого единства, возникающее в различных культурах и в
области здравого смысла, обобщает исторический опыт пред-
шествующего развития философии и специальных наук и на ос-
нове синтеза и обобщения всех имеющихся данных формулирует
общие принципы, регулирующие отношения человека к миру.
Суть одного из важнейших таких принципов сводится к сле-
дующим утверждениям: 1) все многообразные явления природы,
общества и мышления — несмотря на видимые их различия —
внутренне связаны прямыми или косвенными связями, находятся
во взаимной обусловленности и зависимости; 2) единство мира
состоит в его материальности.
За видимой простотой этих утверждений скрывается действи-
тельная сложность. В отличие от предшествующих философских
126
учений диалектический материализм не сводит все разнообразие
явлений природы и общественной жизни к единой субстанции,
материальной или духовной, как делали пифагорейцы, элеаты,
Платон, Демокрит и др. Единство мира состоит не в бытии единич-
ных вещей, как думал Аристотель, и не в единстве актов божест-
венного замысла и творения, как тому учит христианская теоло-
гия. Вопрос о единстве нельзя подменять чисто словесной аргу-
ментацией в пользу существования общих понятий или чувственно
воспринимаемых явлений. Нельзя подменять философский смысл
этого вопроса узкоспециальным естественнонаучным смыслом.
Так, физики XIX в. усматривали единство мира в молекулярной
и атомной структуре материи. Физика XX в. до 60-х гг. сводила
все материальные явления к определенному набору элементар-
ных частиц и физических полей, к четырем основным взаимодей-
ствиям— электромагнитным, гравитационным, сильным и сла-
бым. Теперь выдвигается гипотеза, что все физические явления
сводимы к фундаментальным «кирпичикам» (кваркам и лепто-
нам). Возможно, что эти представления о физическом строении
мира в дальнейшем усложнятся и более или менее значительно
изменятся. Но и в этом случае они вряд ли смогут указать единую
основу всех физических, органических, социальных процессов
и явлений. Нельзя же в самом деле сводить социальные револю-
ции или различные формы семьи и культуры к элементарным
частицам или кваркам.
Диалектический материализм, утверждая, что единство мира
заключается в его материальности, не сводит все дело к един-
ству физического строения мира. Он говорит нечто большее: яв-
ления в природе, обществе и мышлении включены в единую си-
стему связей и отношений; эти связи и отношения существуют и
изменяются объективно; сознание, мышление людей включено в
эту систему связей, так как возникает в результате объективного
развития мира и существует как его активное, творческое отраже-
ние. Таким образом, один из «вечных» философских вопросов —
вопрос о единстве многообразного — находит ответ с опорой на
достижения современной науки и общественно-исторической
практики. Ф. Энгельс, подчеркивая, что диалектико-материали-
стическое учение тесно связано с выводами всей современной
науки, хотя и не сводится к ним и не подменяется ими, писал:
«Действительное единство мира состоит в его материальности,
а эта последняя доказывается не парой фокуснических фраз, а
длинным и трудным развитием философии и естествознания» .
Принцип единства мира утверждает, что мир, как и его отдельные
фрагменты, есть взаимосвязанное материальное целое, что по-
знание мира, как и его преобразование, может происходить лишь
с учетом всех доступных нам связей и взаимодействий. На приме-
ре этого принципа философия демонстрирует свою методологи-
ческую функцию как регулятора познания и деятельности.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 43.
127
3. ПОНЯТИЯ, РАСКРЫВАЮЩИЕ ЕДИНСТВО
И ВЗАИМОСВЯЗЬ В ПРИРОДЕ,
ОБЩЕСТВЕ И МЫШЛЕНИИ
Методологическая функция философии заключается прежде
всего в формулировании всеобщих, универсальных'предпосылок
(правил и принципов) познавательной и практической деятельно-
сти, что делается ею при помощи наиболее общих понятий —
категорий. К ним относятся: «целое» и «часть», «система», «струк-
тура», «элемент», «связь», «отношение», «форма» и «содержа-
ние», «общее», «особое» и «единичное». Именно с их помощью
философский принцип единства многообразного приобретает
методологическое звучание.
Все перечисленные категории взаимосвязаны. Мы начнем их
обсуждение с понятий «целое» и «часть», которые были вырабо-
таны уже в глубокой древности. Что же обозначают эти понятия?
Определить их значение совсем не легко. Гораздо проще обра-
титься" к примерам, к собственному опыту. Так, мы говорим, что
числа 2, 4, 6, 8 и т. д. являются подмножеством, или правильной
частью, множества натуральных чисел 0, 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9 и т. д.
Два заблудившихся барашка — часть стада; отдельный цех —
часть завода; мозг, печень и пр.— отдельные органы или части че-
ловеческого организма как целого. То, что отдельные вещи могут
быть разделены на составляющие их части, было подлинным
открытием для людей древности. Люди разбивали сложные за-
дачи на более простые и решали их по частям. Понятия «часть»
и «целое» отражали два момента: 1) объективные вещи как бы
составлены, сделаны из более простых вещей; 2) люди в состоя-
нии разбить, разложить первоначальную вещь на более простые
составляющие (части). Исторически сложилось так, что понятие
«целое» применялось к завершенным, законченным вещам,
встречающимся в повседневной практике. И оказалось, что при-
менение этого понятия к бесконечному объективному миру ве-
дет к большим трудностям. Они стали заметны уже в новое
время.
Ведь редукционистская программа исходила из убеждения,
что любое целое, в том числе и мир со всем его многообразием,
можно окончательно понять, разложив на части. Эти части сле-
дует подробно изучить, описать, а затем, просуммировав полу-
ченные отдельные описания, вывести полное и окончательное зна-
ние о целом. Все сложные физические, химические, психические,
социальные явления стали сводить к простейшим механическим
частям и перемещениям в пространстве. И тут оказалось, что по-
нятия «часть» и «целое» лишь приблизительно отражают реаль-
ный мир. Разлагая организмы на отдельные органы, физиологи
могли изучить их строение. Но при этом ускользало что-то очень
важное: распавшись на части, организм переставал быть живым;
исчезало нечто делавшее его органы частями живого целого. Ес-
ли взять огромный современный завод и описать его отдельные