Эволюция человека насчитывает около пяти миллионов лет,
из которых более 95% ушло на формирование первых коллек-
тивов с четко выраженными человеческими чертами. По имени
французской деревушки Неандерталь, где были найдены останки
первых людей, их называют неандертальцами. Неандертальцы,
изготовлявшие каменные кинжалы, наконечники копий, костяные
орудия, овладели искусственными способами добывания огня.
В их среде зародились первобытнообщинные отношения. Даль-
нейшее совершенствование орудий труда, создание орудий для
изготовления орудий, усложнение общественных отношений при-
вело 50—70 тысяч лет назад к возникновению родового строя
и значительному развитию искусства. Психика людей этой эпохи
уже резко отличается от психики животных. У них появилось
сознание.
В самоорганизующейся системе, какой является стадо живот-
ных, управление осуществляется посредством передачи тех или
иных сведений одними животными другим. Для этого животные
совершают телодвижения, являющиеся сигналами, знаками для
всего стада. Знак — это чувственно воспринимаемое действие
(или предмет), играющее при общении роль представителя опре-
деленного события (предмета, свойства или действия) и исполь-
зуемое для получения и передачи сообщений. Если животное
находит ме^сто, богатое пищей, оно подает знак другим, и все ста-
до собирается в этом месте. Если оно обнаружило приближение
врага, по знаку, подаваемому этим животным, стадо принимает
оборонительную позицию или обращается в бегство. Пока сот-
рудничество сводится к таким несложным и немногочисленным
действиям, объем и значение общения посредством знаков
сравнительно невелики. Способностью общения посредством
знаков обладают многие животные. Но ни одно животное не
способно пользоваться такой системой знаков, какой является
человеческий язык. Некоторых птиц можно научить произносить
слова, но они не понимают их значения. Строение гортани чело-
векообразных обезьян лишает их возможности издавать члено-
раздельные звуки.
Ученые предпринимают попытки обучить обезьян пользовать-
77
ся в качестве знаков жестикуляцией, подобной языку жестов глу-
хонемых. Так, одна годовалая самка шимпанзе, которую начали
обучать подобным знакам, за 4 года овладела 1 60 знаками, другая
самка шимпанзе, приступившая к обучению в четырехмесячном
возрасте, за год усвоила 80 знаков. Третью стали обучать сразу
после рождения, и она за 3 месяца усвоила 90 знаков. Вот значе-
ниянекоторых знаков, усвоенных этими шимпанзе: «фрукт»,
«запах», «шар», «башмак», «удар», «идти», «бежать», «обнимать»,
«открывать», «пить», «плакать», «смотреть», «спешить», «хотеть»,
«холодный», «чистый», «я», «ты», «мой», «твой», «жаль». Эти жи-
вотные смогли по своей инициативе сочетать знаки, образуя
отдаленное подобие предложений: «подойти открой», «ты щеко-
тать я» и т. п. Большего, однако, достичь не удалось даже у дете-
нышей обезьян, а взрослые шимпанзе вовсе не способны усвоить
такие знаки и пользоваться ими. Этому препятствует строение
их мозга.
Образ жизни обезьян на воле, деятельность их в естественных
условиях не вызывают необходимости в такой знаковой системе,
какой является человеческий язык, и потому формируют у них
такое строение мозга, которое делает их способными пользо-
ваться при общении лишь необходимыми им знаками. Строение
мозга животных, живших около 10 миллионов лет назад и бывших
общими предками людей и современных человекообразных
обезьян, было таково, что при соответствующем изменении их
образа жизни и деятельности их мозг в процессе миллионов
лет развития смог постепенно приобрести особенности, прису-
щие мозгу человека. Однако это произошло только с очень не-
большой частью наших предков. Большинство, хотя в их жизни за
миллионы лет многое изменилось, не испытало тех коренных
перемен, которые ведут к превращению мозга животных в чело-
веческий мозг. А некоторые даже утратили задатки своих древ-
них предков. Потомками этих животных являются современные
человекообразные обезьяны.
В том, что детеныши человекообразных обезьян обладают
свойством и способностью, которых лишены взрослые особи,
проявляется так называемый биогенетический закон. Он заклю-
чается в том, что в ходе индивидуального развития зародыша
в материнской утробе, а затем и детеныша последовательно
повторяются главнейшие этапы развития отдаленных предков
данного вида — тех видов животных, которые на протяжении
миллионов лет приходили друг другу на смену. У человеческого
зародыша, например, первоначально имеются жабры, позднее
его тело покрыто шерстью, у него бывает хвостик и т. д.
В силу ряда обстоятельств в жизни наших древних предков
происходили очень важные изменения. На смену положению,
когда эти животные лишь от случая к случаю применяли в каче-
стве орудия какой-нибудь предмет (плод, камень или ветку, кое-
как очищенную от листьев), приходит систематическое изготов-
ление и использование орудий (каменных и костяных). Животное
78
стадо превращается в несравненно более сложную систему —
общество, где сотрудничество очень многообразно и требует
значительно более частого и разнообразного общения, чем в ста-
де. Чтобы суметь изготовить каменное орудие и пользоваться
им, чтобы общими усилиями вырыть яму, замаскировать ее, за-
гнать в нее зверя и убить его, охотники должны были многое
сообщать другу другу, и жизнь заставила их этому научиться
Оказалось, что выигрыш от совместного труда не только в том,
что общими усилиями можно решить задачу, непосильную для
одного, но и в коллективном использовании информации: то,
что увидят, услышат все участники коллективного действия, не-
возможно увидеть, услышать одному из них, если он действует
в одиночку.
Многообразие информации, которую должны были переда-
вать друг другу наши предки, требовало таких знаков, каждый
из которых сообщал бы не об одном-единственном предмете или
действии, а об объектах различных, но обладающих общими чер-
тами и потому требующих одинаковой реакции со стороны чело-
века. Знак должен был быть общим для определенного класса
объектов и общим для всех участников трудового процесса.
Жесты не удовлетворяли этим требованиям, ибо их может при-
нять и понять лишь тот, кто их видит. В коллективном же труде
участвуют, разумеется, и те, кто не видит друг друга. Поэтому
возникла настоятельная необходимость в звуковой системе зна-
ков, которые, как мы только что отметили, указывают на свойст-
ва, общие целому классу действий, событий или предметов.
Каким должно стать при этом отражение какого-нибудь дей-
ствия (скорей подбегай, спрячься, ударь камнем и т. д.), события
(зверь ранен, он скрылся за скалой) или предмета (камень, дере-
во, пещера)? Может ли это отражение оставаться лишь нагляд-
ным представлением, образом, сохраняющимся в памяти живот-
ного после того, как оно наблюдало те или иные действия, собы-
тия, предметы? Разумеется, нет. Представить себе наглядно то
общее, что имеется во всех случаях, когда подбегают, прячутся,
ударяют и т. п., совершенно отвлекаясь от многочисленных разли-
чий между этими актами, можно лишь очень туманно или вовсе
невозможно. Вполне наглядными при таком отражении остаются
лишь знаки, посредством которых участники общения передают
их друг другу.
Отражение того общего, что есть в целом классе явлений (бег
вообще, удар вообще, скала вообще), при отвлечении от различий
между явлениями данного класса, отражение зависимостей, свя-
зей между явлениями дается в мышлении. Мышление — важ-
нейшая особенность человеческого сознания. Звуковая же систе-
ма знаков, посредством которой создаются такие отражения и
при помощи которой осуществляется общение, называется язы-
ком, Таким образом, коллективный труд требовал образования
мышления и языка, возникновение и развитие которых нес, це-
лимы друг от друга.
79
Хотя жестикуляционное общение обученных людьми шимпан-
зе в общем представляет собой сигнализацию животных, оно кое-
чем напоминает человеческий язык. Овладевая этой знаковой
системой, шимпанзе выделяют некоторые черты, общие той или
иной категории явлений (различных в других отношениях), и соз-
дают ряд общих представлений, являющихся как бы переходной
ступенью от наглядных образов (чувственных представлений)
к мыслям (отвлеченным понятиям). Эти обезьяны, конечно, не
говорят (даже на языке глухонемых) и не мыслят на уровне чело-
века, но, обучаясь «языку» жестов, они проходят какой-то отрезок
очень длинного пути, ведущего к языку и мышлению. Удается им
это только потому, что, изолированные от своих сородичей в ран-
нем возрасте, они воспитываются среди людей, говорящих, мыс-
лящих и прилагающих большие усилия, чтобы обучить их данной
знаковой системе. В естественных условиях процесс возникнове-
ния языка и мышления потребовал бы преодоления множества
очень больших препятствий и потому протекал бы несравненно
медленнее. Возраст самых древних каменных орудий, найденных
учеными, составляет 2,5 миллиона лет, и если считать, что лекси-
кон наших предков 100 тысяч лет назад насчитывал тысячу слов,
то окажется, что каждое новое слово осваивалось ими в среднем
раз в 10 тысяч лет...
Но, как бы ни были велики трудности на этом пути, рано или
поздно они преодолевались. Решающую роль в их преодолении
сыграло развитие общения между членами стада, а потом обще-
ства, тесно связанное с усложнением орудийной трудовой дея-
тельности. По мере того как труд выявлял общие черты все новых
и новых классов объектов, эти черты получали общее наимено-
вание. Общие языковые выражения позволили совершить труд-
ный переход от наглядных представлений к отвлеченным поня-
тиям, к мышлению — отличительной черте сознания. Жизнь
древних предков человека, коренным образом изменявшаяся
под влиянием изготовления орудий и общественных отношений,
шаг за шагом вносила в их анатомию такие изменения, благодаря
которым им стали доступны речь и мышление: верхние конечно-
сти животного превратились в человеческие руки, а его мозг —
в мозг человека.