Закон сохранения и превращения энергии устанавливает не
только то, что при превращениях одних видов энергии в другие
остается постоянным ее численное значение, но и то, что каждый
вид энергии (электромагнитная, тепловая, механическая) облада-
ет способностью при определенных условиях превращаться в
другие ее виды. Он свидетельствует о неуничтожимости движе-
ния не только в количественном (непрекращаемость), но и в каче-
ственном отношении (безграничная способность каждой формы
движения превращаться в другие). Попытки отрицать это всегда
терпели крах.
56
Одна из таких попыток была предпринята в середине XIX в.
в связи с установлением так называемого второго начала термо-
динамики. Обобщив огромный опытный материал, ученые при-
шли к выводу, что в замкнутой материальной системе, т. е. в
системе, не обменивающейся энергией с окружением, все формы
движения имеют тенденцию превращаться в беспорядочное
движение частиц, т. е. в тепловое движение. Так как теплота
может переходить лишь от более нагретых тел к менее нагретым,
в большинстве столкновений более быстрые молекулы будут те-
рять скорость, а более медленные — приобретать ее, и в конце
концов распределение энергии по всем частям замкнутой систе-
мы станет однородным. Иными словами, в ней установится теп-
ловое равновесие, при котором нет превращения одних форм
движения в другие. Исходя из этого и считая замкнутой системой
всю Вселенную, некоторые ученые заключили, что через более
или менее длительный период времени должна наступить «тепло-
вая смерть Вселенной».
Это заключение равносильно признанию уничтожимости дви-
жения (в качественном отношении). Если наступит момент, когда
движение утратит способность превращаться в различные формы,
значит, был момент, когда оно эту способность приобрело. Но,
естественно, такая способность не могла возникнуть из ничего.
Если только нечто сверхъестественное, кзкое-то чудо сможет
вывести «умершую» Вселенную из равновесия в будущем, то
тогда только чудо могло привести ее в то далекое от равновесия
состояние, в каком она находилась до сих пор. Таковы, указывал
Ф. Энгельс, неизбежные следствия теории «тепловой смерти Все-
ленной», противоречащие принципу несотворимости и неуничто-
жимости движения, являющемуся выводом из всего опыта че-
ловечества. Физик В. Нернст (1864—1941) писал, что с подобными
следствиями естествоиспытатель никогда не согласится.
Подвергая философской критике теорию «тепловой смерти
Вселенной», Энгельс выражал уверенность, что естествознание
ее опровергнет. И действительно, еще в XIX в. благодаря иссле-
дованиям Л. Больцмана (1844—1906) и Дж. Гиббса (1839—1903)
выяснилось, что тенденция к превращению всех форм движения
в изолированной системе в теплоту означает только то, что за
менее вероятным состоянием системы следует более вероятное
ее состояние. Но у системы, содержащей бесконечное число час-
тиц, все состояния равновероятны. И если Вселенная бесконечна,
содержит бесконечное число частиц, тепловое равновесие ни-
когда не станет ее наиболее вероятным состоянием. Позднее
в общей теории относительности было показано, что тепловое
равновесие не ожидает Вселенную, даже если она содержит ко-
нечное число частиц. Материя без движения не существует. А су-
ществует ли движение без материи?
Мысли, эмоции, ощущения существуют лишь в сознании лю-
дей; все это — явления нематериальные. Не будет ли тогда смена
ощущений, мыслей, настроений, чувств движением без материи?
57
Чувство, мысль, настроение — это всегда чья-то мысль, чье-то
настроение. Нет мыслей, настроений, эмоций без людей, чьими
мыслями, настроениями, эмоциями они являются. А люди — су-
щества материальные. Смена мыслей, настроений, ощущений
отнюдь не есть движение без материи, ибо эта смена явлений
сознания происходит только в материальном объекте — в чело-
веке. Правда, объективные идеалисты утверждают, что вне че-
ловеческой головы существуют «безлюдные мысли». Но любая
попытка доказать это утверждение, противоречащее всему опыту
человечества, всем данным науки, терпит крах. И движение вне
сознания, и движение в сознании не бывает без материи. Мы при-
ходим, следовательно, к двум выводам: нет материи без движе-
ния, нет движения без материи.
5. ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ
Герои многих фантастических романов, совершая космиче-
ские путешествия, остаются нередко молодыми, в то время как
их сверстники на Земле старятся. Есть ли какая-то доля истины
в ссылках авторов таких романов на научные открытия наших
дней?
Любой материальный объект занимает какое-то место, на-
ходится на каком-то расстоянии от других объектов, обладает
какой-то конфигурацией и размерами в трех измерениях. Эти
формы сосуществования материальных объектов называют
пространственными формами и отношениями, или просто прост-
ранство/и. Длительность явления, следование сменяющих друг
друга явлений, имеющие лишь одно измерение,— эти формы
существования явлений называют временными формами и отно-
шениями, или просто временем.
То, что пространственные и временные характеристики мате-
риальных явлений независимы от нашего сознания, было в тече-
ние тысячелетий в глазах всех мыслителей, убежденных в суще-
ствовании материального мира, чем-то само собой разумею-
щимся. Основоположник классической немецкой философии
И. Кант (1724—1804) тоже не сомневался в объективном суще-
ствовании вещей материального мира. Но он оказался первым
философом, поставившим под сомнение распространенную уве-
ренность в объективном существовании пространственных и вре-
менных характеристик материальных вещей. К этому Канта
побудили некоторые положения, принятые в науке и философии
его времени.
Важнейшие положения той геометрии, которую и теперь изу-
чают в школе, были разработаны древними греками и подытоже-
ны в «Началах» Евклида (III в. до н. э.). Евклидова геометрия была
единственной известной человечеству геометрией вплоть до пер-
вой четверти XiX s. В этой связи и во времена Канта господство-
вал взгляд, что аксиомы евклидовой геометрии (например, «крат-
чайшее расстояние между двумя точками — прямая», «через
58
точку вне прямой можно в той же плоскости провести только
одну прямую, параллельную данной») не допускают исключений
или исправлений, что они суть всеобщие и необходимые истины,
установленные раз и навсегда. Точно так же считались не допус-
кающими исправлений и исключений истинами общепринятые
суждения о времени. Так, утверждалось, что существует одно-
единственное время, которое не зависит от вещей, ибо незави-
симо от того, существуют вещи или нет, движутся они или нахо-
дятся в покое, оно всегда течет равномерно, не подвергаясь
никаким изменениям. Так считал, например, французский фило-
соф-материалист П. Гассенди (1592—1655). Наконец, во времена
Канта никто не сомневался, что контакт с вещами, опыт — это
воздействие вещей на нас, вызывающее у нас определенные впе-
чатления, наблюдения (из которых рассудок делает выводы);
из наблюдений же нельзя вывести всеобщих положений, законов,
не допускающих исключений, поскольку число фактов, подчиняю-
щихся такому закону, бесконечно и все их наблюдать невозмож-
но. Хотя в течение многих веков, прошедших с момента установ-
ления аксиом евклидовой геометрии, человечество накопило
огромный опыт, всеобщие суждения о пространстве и времени
практически не менялись. Их истинность считалась несомненной,
и крупные мыслители еще до Канта заключали, что источником
таких суждений является вовсе не опыт.
О том, что свойственно вещам, рассуждал Кант, мы узнаем
только из контакта с ними, из опыта. Наши же суждения о прост-
ранстве и времени получены не из опыта, а это значит, что их
источник не во внешних вещах, а в нас самих, в нашем уме.
И Кант заключал: представления о пространстве и времени свой-
ственны нашему уму в качестве «форм созерцания», присущих
ему до всякого созерцания, до всякого опыта. Никакой опыт
невозможен без этих форм, во всяком опыте мы пользуемся ими.
Пространство и время — это как бы очки, без которых мы не
можем смотреть на вещи. Сквозь зеленые очки все представляет-
ся зеленым. Сквозь «очки» пространства и времени все кажется
существующим в пространстве и во времени. Но эти «очки» прису-
щи нашему сознанию, вне которого нет ни пространства, ни
времени.
О том, что представляет собой опыт в действительности, будет
рассказано в гл. XIV. Здесь заметим лишь, что опыт отнюдь не
сводится к впечатлениям, вызываемым у нас вещами, и к после-
дующей их логической обработке. Важнейшую роль в опыте иг-
рает воздействие человека на вещи; оно-то и позволяет обосно-
вывать всеобщее положение. Что же касается мнения об абсолют-
ной истинности общепризнанных в XVIII в. суждений о простран-
стве и времени, то в XIX—XX вв. это мнение было опровергнуто.
В XIX в. математики открыли геометрии, отличные от евклидовой.
Оказалось, что утверждение «через точку вне прямой можно
в той же плоскости провести только одну прямую, параллельную
данной» неверно в геометрии Н. И. Лобачевского (1792—1856), а