постоянно изменяющейся структурой, которая все же допускает много
нонконформизма и личной свободы.
Говоря это, я однако не склонен предполагать, что существующая ныне
социальная система будет продолжать свое существование бесконечно, и в то же
время надеяться на реализацию идеала любви к своему ближнему. Люди,
способные любить, при нынешней системе по необходимости составляют
исключение; любовь является по необходимости маргинальным явлением в
сегодняшнем западном обществе. Не столько потому, что многие профессии не
допускают отношений любви, сколько потому, что дух общества,
сосредоточившего свой интерес на произ-водстве товаров и алчущего товаров,
таков, что только нон-конформист может успешно защищать себя от него. Те,
кто серьезно относятся к любви, как единственному разумному ответу на
проблему человеческого существования, должны придти к выводу о необходимости
важных и радикальных перемен в нашей социальной структуре, если любви
предстоит стать общественным, а не исключительно индивидуальным и
маргинальным явлением. О направлении таких перемен в рамках этой книги можно
только намекнуть. Наше общество управляется менеджерской бюрократией,
профессиональными политиками; люди подвергаются массовому внушению, их цель,
вернее самоцель - больше производить и больше потреблять. Все виды
деятельности подчинены экономическим целям, средства становятся целями,
человек является автоматом -хорошо накормленным, хорошо одетым, но без
какого-либо высшего интереса к своим характерным человеческим качествам и
функциям. Если человек в состоянии любить, он должен занять свое высшее
положе-ние. Экономическая машина должна служить ему, а не он ей. Он должен
получить право участвовать в переживании, участвовать в работе, а не только,
в лучшем случае, в прибылях. Общество должно быть организовано таким
образом, чтобы социальная, любящая природа человека не отделялась от его
социального существования, а воссоединилась с ним. Если правда, как я
пытался показать, что любовь это единственный здравый и удовлетворительный
ответ на проблему человеческого существования, то любое общество, которое
исключает развитие любви, должно в конце концов погибнуть от того, что оно
противоречит основным потребностям человеческой природы. На самом деле,
говорить о любви - это не "проповедь" по той простой причине, что это значит
говорить о высшей и истинной потребности каждого человеческого существа. То,
что эта потребность скрыта, не означает, что ее не существует. Анализ
природы любви раскрывает ее общее отсутствие сегодня и ведет к критике
социальных условий, ответственных за это отсутствие. Вера в возможность
любви как социального, а не только исключительно индивидуального явления,
это разумная вера, основанная на способности понимания самой природы
человека.
1Хотя особое значение придавалось теории и практике этого вопроса в
восточных, особенно в индийской, культурах, те же цели преследовались в
недавнее время и на Западе. Наиболее серьезной, на мой взгляд, является
школа Гиндлера, цель которой в чувствовании собственного тела. Для понимания
гиндлеровского метода ср. также работы Шарлотты Сэлвер, ее лекции и курсы в
Новой школе в Нью-Йорке.
2См.Herbert Marcuse's article "The Social Implications of
Psychoanalytic Revisionism" Dissent, New York. Summer. 1955.