другом искусстве. Однако по-видимому, в искусстве любви больше, чем в
каком-либо другом искусстве, пропорция между мастерами и дилетантами
нарушается в сторону дилетантов. Наряду с общими условиями обучения всякому
искусству следует уделить внимание еще одному пункту. Искусству начинают
учиться не впрямую, а как бы исподволь. Прежде чем приступить к самому
искусству, нужно научиться большому числу, казалось бы, несвязанных вещей. В
столярном искусстве ученик начинает с того, что учится строгать доску;
начинающий в искусстве игры на фортепьяно начинает с гамм; ученик в дзенском
искусстве стрельбы из лука начинает с дыхательных упражнений. Если человек
хочет стать мастером в каком-либо искусстве, ему должна быть подчинена вся
его жизнь, или, по крайней мере, она должна быть связана с этим искусством.
Собственная личность становится инструментом в практике искусства,
инструментом, который нужно поддерживать в таком состоянии, чтобы он мог
исполнять свои особые функции. В отношении искусства любви это означает, что
тот, кто стремится стать мастером в этом искусстве, должен начать с
практикования дисциплины, сосредоточенности, терпения во всех сферах жизни.
Как нужно практиковать дисциплину? Наши деды были, казалось бы, гораздо
лучше подготовлены к ответу на этот вопрос. Они рекомендовали вставать рано
утром, не предаваться ненужным излишествам, упорно трудиться. Этот тип
дисциплины имеет очевидные недостатки. Она была сурова и авторитарна,
сосредоточена на ценностях умеренности и бережливости, и во многих
отношениях враждебна жизни.
Как реакция на этот вид дисциплины возникла все усиливающая тенденция
подозрительности ко всякой дисциплине и ленивого, недисциплинированного
потворства своим желаниям в остальной жизни, как противовеса и
противодействия шаблону жизни, навязываемому нам в течение восьми часов
рабочего времени. Вставать в определенное время, посвящать определенное
количество времени в течение дня таким действиям, как размышление, чтение,
слушание музыки, прогулка; не предаваться, по крайней мере сверх
определенного минимума, отклоняющимся действиям вроде чтения детективов и
просмотра кинофильмов не переедать и не перепивать - вот несколько ясных и
простых правил. Однако сущность в том, что дисциплина не может
практиковаться как какие-то извне навязанные правила. Надо, чтобы она стала
выражением собственной воли человека, воспринималась как что-то приятное.
Надо постепенно приучить себя к такому поведению, чтоб нехватка дисциплины
сразу почувствовалась, если перестанешь ее исполнять. Один из неудачных
аспектов нашей западной концепции дисциплины (как и всякой добродетели)
отражает мнение, что ее практикование должно быть чем-то мучительным, и
только если эта мука наличествует, то тогда "все хорошо". Восток давно
осознал, что то, что хорошо для человека -для его тела и духа - должно быть
приятным, хотя бы в начале и пришлось преодолеть некоторые препятствия.
Сосредоточенность еще более трудна для проектирования в нашей культуре,
где все, кажется, направлено против способности сосредоточения. Самый
главный шаг в обучении сосредоточенности это научиться оставаться наедине с
собой, без чтения, слушания радио, курения и выпивки. Да, быть в состоянии
сосредоточиться это значит быть в состоянии оставаться наедине с собой, - и
эта способность является необходимым условием способности любить. Если
человек привязан к другому человеку, потому что не могу стоять на
собственных ногах, он или она могут быть моим спасением в жизни, но это
отношение не будет отношением любви. Парадоксально, но способность
оставаться наедине с собой является условием способности любить. Каждый, кто
попытался оставаться наедине с собой, убедится, как это трудно. Он
почувствует беспокойство, возбужденность или даже испытает чувство сильной
тревоги. Он будет склонен рационализировать свое безволие в продолжении этой
попытки мыслью, что сосредоточенность не имеет ценности, что она просто
глупа, отнимает слишком много времени и т. д. и т. д. Он к тому же заметит,
что ему приходят в голову и овладевают им всевозможные мысли. Он словит себя
на том, что думает о планах на день или о каких-то трудностях в предстоящей
работе, думает, куда пойти вечером, или о каких-либо других вещах, которые
приходят в голову вместо того, чтобы в ней наступила пустота. В этом может
помочь выполнение нескольких упражнений. Например, сесть в свободную позу
(не слишком расслабившись и не слишком напрягаясь), закрыть глаза и
попытаться увидеть перед собой белое пятно, а потом постараться удалить все
рассеянные образы и мысли; попытаться следить за своим дыханием, не думать о
нем и не управлять им, а следить за ним - дыша, чувствовать его; далее,
попытаться почувствовать свое "я"; я - это я сам, центр своих сил, творец
своего мира. Следует делать такое упражнение на сосредоточение каждое утро,
по крайней мере, двадцать минут (а если возможно, то дольше) и каждый вечер
перед сном1.
Кроме этих упражнений можно научиться быть сосредоточенным во всем, что
бы ни делалось: в слушании музыки, в чтении книги, в разговоре с человеком,
в рассматривании чего-либо. То, что делается в данный момент, должно быть
единственной вещью, которой следует отдаваться целиком. Если
сосредоточиться, то не имеет значения, что делать; как важные, так и
неважные вещи получают новое измерение, потому что на них сосредоточено все
внимание. Обучение сосредоточенности требует избегать, насколько это
возможно, тривиальных разговоров, т. е. разговоров несущественных. Если два
человека говорят о росте деревьев, которые они оба знают, или о вкусе хлеба,
который они вместе ели, или об общем чувстве в своей работе, то такая беседа
может быть уместной при условии, что они переживают то, о чем говорят, а не
толкуют об этом отвлеченно; с другой стороны, беседа может касаться вопросов
политики или религии, и все же быть тривиальной. Так получается, когда два
человека говорят штампами, когда они не вкладывают душу в то, о чем говорят.
Я должен здесь добавить, что насколько важно избегать тривиального
разговора, настолько же важно избегать дурной компании. Под дурной компанией
я разумею не только людей злобных и вредных: их компании следует избегать,
потому что они отравляют атмосферу и угнетают. Я имею в виду такую компанию
"живых трупов", людей, чей дух мертв, хотя тело их живо; людей, чьи мысли и
разговорs тривиальны; которые болтают вместо того, чтобы говорить, и которые
изрекают мнения - штампы вместо того, чтобы думать самостоятельно. Однако не
всегда возможно даже не обязательно избегать компании таких людей. Если
реагировать не так, как они ожидают - т. е. произнося штампы и тривиальности
- а прямо и по-человечески, то часто случается, что такие люди меняют свое
поведение. Этому способствует их удивление перед чем-то неожиданным.
Быть сосредоточенным в отношениях с другими людьми это значит, в первую
очередь, быть в состоянии слушать. Большинство людей слушают других или даже
дают советы, фактически не слушая. Они не принимают слова другого человека
всерьез, они не принимают всерьез и свои собственные советы. В результате,
разговор утомляет их. Они подвержены иллюзии, что утомились бы еще больше,
если бы слушали сосредоточенно. Но истина в противоположном. Всякая
деятельность, если она осуществляется сосредоточенно, - пробуждает (хотя
впоследствии и наступает естественная и полезная усталость). В то же время
всякая несосредоточенная деятельность - усыпляет, хотя в конце дня она не
дает уснуть.
Быть сосредоточенным это значит жить полностью в настоящем, в здесь - и
- сейчас, а не думать о том, как сделать предстоящее дело, в то время, когда
нужно правильно делать что-то именно сейчас. Нет необходимости говорить, что
больше всего сосредоточенности должно быть у тех, кто любит друг друга. Он;
должны научиться быть близкими друг другу, не разбрасываться по многим
направлениям, как это обычно бывает. Начинать практиковать сосредоточенность
будет трудно; будет казаться, что этой цели никогда не достичь. Едва ли надо
говорить о том, что здесь необходимо терпение. Если забыть, что все требует
времени, и хотеть форсировать дело, то, действительно, никогда не достичь
успеха ни в обретении сосредоточенности, ни в искусстве любви. Чтобы понять,
что такое терпение, надо только посмотреть, как ребенок учится ходить. Он
падает, падает, и снова падает, и асе же продолжает делать попытки,
совершенствуется, пока однажды не пойдет, не падая. Чего мог бы достичь
взрослый человек, если бы обладал терпением ребенка и его сосредоточенностью
на важных целях!
Нельзя научиться сосредоточенности, не умея чувствовать себя. Что это
значит? Нужно ли все время думать о себе, "анализировать" себя? Если бы мы
говорили о том, что значит чувствовать машин, это нетрудно было бы
объяснить. Например, каждый, кто водит автомобиль, - чувствует его. Он
замечает даже малейший, необычный стук, малейшие изменения при включении
мотора. Точно также водитель чувствует изменения поверхности дороги и
движение машин, едущих перед ним и после него. Однако же он не думает обо
всех этих факторах; его ум находится в состоянии релаксированной
бдительности, открыт всем существенным изменениям ситуации, на которой он
сосредоточен, - безопасно вести автомобиль.
Если мы хотим узнать, как чувствовать другого человека, то самый лучший
пример даст нам чувствительность и отзывчивость матери к своему ребенку. Она
замечает любые телесные перемены, нужды, тревоги ребенка еще до того, как