По Канту, синтетические суждения (когда новое знание не выводится, а синтезируется) бывают двух видов: «апостериорные» (на основе опыта — в естествознании) и «априорные» (когда суждения не могут быть выведены только из опыта, например, суждение: «Все, что случается, имеет причину».). Достоверными могли бы быть только априорные синтетические суждения. Они дают приращение знания (так как являются синтетическими) и в то же время не опираются на опыт (так как априорны — доопытны). Но как они возможны?
По Канту, априорные синтетические суждения — это те, которые человек придумывает для объяснения каких-либо явлений. Это как бы условия, при которых, по нашему мнению, могут существовать данные явления. Например, для объяснения движения небесных тел человек выдумал закон всемирного тяготения. Есть ли такой закон в природе, мы не знаем и никогда не узнаем, но с его помощью нам удалось объяснить движение небесных тел.
Все априорные синтетические суждения основаны на априорных понятиях и априорных законах. Априорное у Канта можно понимать как нечто врожденное, присущее всем людям. То, в существовании чего люди не сомневаются. Например, в то, что есть пространство, время, мир, душа и т.д.
Точно так же и достоверность для Канта — это не объективная истинность в нашем понимании, а лишь всеобщность, то есть то, что получается у всех людей, в силу сходства априорных знаний.
Кант анализирует чувство, рассудок и разум и находит их априорные формы, которые и обусловливают возможность существования априорных синтетических суждений, а значит, и возможность достоверного знания.
По Канту, математика основана на априорных формах чувственности, которыми являются пространство и время. Геометрия — на созерцании явлений в пространстве, арифметика — на созерцании явлений во времени. Человек не из опыта получил эти формы, мы не задумываемся об их существовании, они для нас всегда есть, и без них существование вещей для нас невозможно. Априорные формы являются синтезаторами нового знания. Они упорядочивают хаос впечатлений, как правила игры в шахматы заставляют перемещать фигуры в определенной последовательности. Правила организуют игру.
Априорность пространства и времени сообщает созерцаниям и, следовательно, и математике безусловную всеобщность и необходимость, то есть достоверность. У всех получается одно и то же, так как у всех одни и те же априорные формы. Мы умеем считать потому, что синтезируем чувственные впечатления — когда мы считаем, то мы соединяем в одно число впечатления, относящиеся к одному выбранному нами времени, складываем их. А умеем измерять, потому что уверены, что пространство есть и есть, что измерять. Следовательно, все математические науки не дедуктивные (не на основе аналитических суждений). Суждения математических наук априорные синтетические. Они дают прирост нового знания.
Все априорные синтетические суждения — всего лишь выдуманные нами условия для объяснения данных опыта. Математические суждения — это условия для любых явлений.
В естествознании априорные синтетические суждения получаются, потому что рассудок подводит всякое содержание чувственных созерцаний под априорные понятия рассудка — категории. Например, под такие как субстанция, причина, следствие, возможность, случайность, необходимость и т.д. Так как эти категории априорны, то выводы о явлениях у всех людей одинаковы, и они их воспринимают как достоверные. Кроме того, единство самосознания обеспечивает единство восприятия предметов в целом. то есть соединяет отдельные ощущения в целостный образ данного предмета.
Рассудок мыслит все предметы и явления подчиненными трем законам: 1) закону сохранения субстанции, 2) закону причинности, 3) закону взаимодействия субстанций.
Эти законы априорны и принадлежат рассудку, а не вещам. Подчиняя явления этим законам, рассудок формулирует законы, которые мы называем законами природы. На самом деле — это законы, которые создал наш рассудок, это выдуманные рассудком условия, при которых возможны данные явления. Отсюда, по Канту, все знания естествознания субъективны. Поэтому и возможно их уточнение и изменение в ходе научного познания. Этот вывод и есть «коперниканский переворот Канта». До него все просветители были убеждены, что человек познает законы самого мира. Кант же считает законы природы вообще непознаваемыми. А то, что мы называем законами природы, — всего лишь изобретение человека. Но так как три априорных закона у всех одинаковы, все люди признают законы физики, химии, биологии и т.д. достоверными.
А как обстоит дело в философии (метафизике)? Есть ли тут достоверное знание?
По Канту, метафизика использует только априорные синтетические суждения. Их возможность обусловлена тем, что разум образует три априорные идеи:
а) о душе (о целостности психических явлений);
б) о мире (о целостности ряда причинно-связанных явлений);
в) о Боге (как безусловной причине всех явлений).
Разум все впечатления подгоняет под эти априорные идеи. Одно и то же явление мы воспринимаем и как относящееся к миру, и как принадлежащее душе, и как имеющее безусловную причину [для верующих это Бог, для атеистов — субстанция]. Суждения разума выступают условиями существования всех явлений, как в математике. Но в отличие от математики (у нее априорные формы чувственности — пространство и время, а у философии априорные идеи — мир, душа, Бог) и от рассудка (который дает только один ответ) разум на все вопросы может дать несколько ответов. Можно доказать, например, что мир не имеет границ и начала во времени, и наоборот. Это означает, что разум по своей природе противоречив. Эти противоречия (антиномии) мнимые, они возникают потому, что разум пытается выйти за пределы явлений и познать мир сам по себе, но это невозможно, так как мир сам по себе непознаваем. Поэтому об одном и том же мире мы имеем столько философских учений, сколько самих философов. Точно так же обстоит дело и с религией.
Человек, по мнению Канта, принадлежит и миру явлений, где он поступает необходимо (как биологическое и физическое существо), и миру вещей самих по себе, где человек свободен, так как он обладает противоречивым разумом.
Как же человек должен поступать, если разум дает противоречивые советы? По мнению Канта, существует априорный нравственный закон — «категорический императив» (безусловное предписание), которым и руководствуется человек. Кант формулирует его так: «Каждый должен поступать так, чтобы правило его поведения могло стать правилом поведения для всех». У этого категорического императива существует и вторая формулировка: «Человек всегда есть цель и никогда — средство».
Нравственность, по мнению Канта, существует, потому что люди не могут ни доказать, ни опровергнуть существование Бога. В первом случае люди боялись бы наказания, во втором — ничего не боялись бы. Но так как они не уверены, что Бог есть или нет, то они испытывают нравственные муки.
Мораль — величайшая загадка для Канта: «Две вещи наполняют душу все новым и возрастающим удивлением и благоговением, чем чаще, чем продолжительнее размышляешь о них — звездное небо надо мной и моральный закон во мне!»
После Канта все философы стали искать априорные условия получения достоверного знания во всех областях знаний. Познать явление означало найти эти априорные условия, делающие выводы о явлении всеобщими и достоверными. В таком понимании познания физика Ньютона уже не формулирует условия всеобщности всех явлений, которые мы наблюдаем в мире. Такие условия, как нам всем кажется, сформулировал Эйнштейн.
2. Философия Фихте, Шеллинга и Гегеля
Иоганн Готлиб Фихте (1762-1814) родился в крестьянской семье. Получил образование. Преподавал. Добровольцем сражался против Наполеона. Умер от тифа. Главный труд «Наукоучение» — это трактат о бытии и науке.
Фихте против кантовской вещи самой по себе. Что нам может говорить о том, что она есть, если мы в принципе не можем ее воспринимать? Любое восприятие есть акт нашего сознания. Поэтому первичной, всеобъемлющей реальностью у Фихте является абсолютное человеческое Я. Оно обнимает все, что может быть мыслимо. Кроме Я (большого) есть не-я и я (маленькое). От не-я я (маленькое) получает толчок. Мы его не познаем, а лишь чувствуем. Содержание наших ощущений не дано нам извне, объект всегда дан субъекту, без субъекта нет объекта. Эта данность получается в результате продуктивной деятельности Я. «Интеллектуальное созерцание» устраняет противоположность субъекта и объекта. То есть Я воспринимает свои же ощущения как не-Я, но это тоже Я.
Например, перед нами букет цветов. Все ощущения цвета — это явления нашего сознания. В природе нет ни синего, ни красного, ни зеленого — электромагнитные волны цвета не имеют. Радуга только в наших глазах (а точнее — в нашем сознании). Следовательно, если убрать из восприятия то, что относится к субъекту (а это — цвета), то букет исчезнет. Для нас его не будет. Он — наше творение. Он — Я. Но в этом Я мы можем отделить собственное тело (я) и букет (не-я), от которого наше я и получает толчок, и наше я воспринимает букет как нечто объективное, хотя он целиком состоит из наших ощущений, то есть оно есть Я.