Как видим, понимание интуиции в Новое Время оказывалось принципиально иным, чем в предшествующей философии античности и средневековья. Отличие, в конечном итоге, сводилось к тому, что процедуры идеализации, т.е. процедуры мыслимого конструирования объектов, не существующих и не осуществимых в действительности ( простейший вид таких объектов - математическая точка или геометрическая фигура), уже не содержали в качестве своего основания ничего чувственного, но “демонстрировали” способность человеческого интеллекта к ясному и отчетливому усмотрению некоторых, - в частности математических, - истин. Интуиция в представлении рационалистов XVII века есть высшее проявление единства знания, и притом знания интеллектуального, ибо в акте интуиции разум одновременно и мыслит и созерцает. Тем самым интуиция оказывалась принадлежащей к роду познания логического.
Представляется, что это обстоятельство существенным образом повлияло на развитие характера науки и ценностной определенности практической деятельности человека. Кроме того, изменение представления о соотношении логики и интуиции в процессе познания, формулировка теории интеллектуальной интуиции, в которой интуиция рассматривалась как важнейшая логическая форма человеческого интеллекта, изменило представления о разуме, почти разрушило интуицию реальности божественного присутствия в мире. Очевидным стало именно несоответствие универсальности разума как “орудия” конечному характеру человеческого “тела-машины”. Эта очевидность создала прецеденты для изменения этических и эстетических установок в освоении человеком природы, а в конечном итоге сняла преграды для технологического вмешательства в природу. Человек же стал пониматься в качестве силы, противостоящей природе и преобразующей ее объекты в необходимые для себя предметные формы. Науке стал воздаваться приоритет среди всех других видов познавательной деятельности постольку, поскольку именно науке присущ принцип объективного и беспристрастного исследования.
Фактически в Новое Время складывалась и развивалась традиция, когда логик сознательно стремился “дистиллировать” путь человеческого познания, отбросив все, что не приводило к успеху. Тем самым логика стремилась создать нормы и стандарты самого постижения истины. Таким образом, в Новое Время изменились задачи логики - ее ядро отныне составляет разработка норм истинности и методов достижения нового знания.
Позитивизм, а затем и логический неопозитивизм ХХ столетия осознал проблемы и задачи логики в контексте решения проблем обоснования научного знания. Именно в этом плане, собственно говоря, логика выглядит “полезной”. Неопозитивисты сумели достаточно подробно проанализировать вопрос о структуре научного знания, проблему объяснения и предсказания в науке, вопрос о гипотетичности научного знания, т.д. Иными словами, сложившиеся в науке приемы и способы исследования получали описания в логике как некоторые регулятивные процедуры, и обратно, с точки зрения этих нормативных процедур подвергались анализу и оценке конкретные научные теории.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В данном реферате мы коснулись некоторых исторических аспектов достаточно сложной проблемы соотношения интуиции и логики в науке. Выбранный нами угол зрения на развитие этих средств познавательной деятельности в естествознании позволил описать эволюцию представлений об интуиции и логике и рассмотреть их значимость в становлении культуры мыслительной деятельности. Важно подчеркнуть, что основными выводами проделанного нами исследования могут служить следующие моменты:
-во-первых, осознание наукой средств своей познавательной активности было бы невозможно без философского подхода к рассмотрению основных проблем естествознания. А это значит, что философия и естествознание имели и имеют класс общих проблем именно в области методологии научного познания;
-во-вторых, европейская культура мыслительной деятельности
исторически складывалась под знаком постепенного преобладания логической необходимости. Ценность полученного наукой знания во многом была определена его объективностью и предметностью, его значимостью в смысле способности раскрывать закономерности во взаимосвязях природных объектов и тем самым предоставлять возможность предвидеть их изменения или изменять их в соответствии с конкретными целями и условиями практической деятельности человека;
-в-третьих, интуиция, как один из важнейших источников и средств научного творчества в контексте методологического анализа проблем естествознания практически не рассматривалась. Тем самым интуиция оказалась “стихийным”, т.е. никак не поддающимся рефлексии, средством организации и направления научного изучения, как правило, наиболее сложных проблем естествознания.
-в-четвертых, сложившуюся ситуацию в рефлексивном осознании соотношения интуиции и логики в науке нельзя признать удовлетворительной. В любом случае, она требует своего дальнейшего рассмотрения, изучения и обсуждения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Асмус В.Ф. Проблема интуиции в философии и математике. М. Соцэгиз, 1963.
2. Кузнецова Н.И. Наука в ее истории. М., Наука, 1982.
3. Разум и культура. Труды международного франко-советского коллоквиума. М., Изд-во МГУ, 1983.
4. Степин В.С. Научное познание и ценности техногенной цивилизации. В журн. “Вопросы философии”., 1989, № 10, с. 3-18.
5. Философская энциклопедия. Тт. 1 - 5. М., “Советская энциклопедия”. М., 1960-1970.
6. Эрн В.Ф.. От Канта к Круппу. В журн. “Вопросы философии”. 1989, № 9. С. 96-108.
[1] Так, например, история свидетельствует, что известный последователь Канта, возвышенный В.Виндельбанд говорил на выборах: “Категорический императив Канта заставляет меня голосовать за национал-либералов!”.
[2] Борн М., Эксперимент и теория в физике. В журн.: “Успехи физических наук”, 1958, т. LXVI, вып.3, с. 374.
[3] Удивляться термину “вера”, который использует Платон для этого вида чувственного познания нельзя. Философ исходит здесь из той очевидности, что нельзя заставить человека признать что-либо существующим никакими силами, если он в это не поверил.
[4] Аристотель. “Вторая Аналитика”, I, 3, 72, в 18 - 20, русс. перевод, Л., 1952.
[5] В античной культуре миф был задан философии как нечто, ей предшествующее и содержащее символически и художественно выраженный универсум идей и образов. Благодаря систематически практикуемой рефлексии философия и “дистанцировалась” от мифа, и развила свое самостоятельное бытие.
[6]Любопытно, что изучение индукции было свойственно логическим системам Древнего Востока: и в индийской логике и в китайской философской школе Лао-Цзы довольно широко пользовались индукцией как методом наблюдения и средством осознания изменчивости мира. Индуктивную логику вполне можно рассматривать не как логику достижения истинного знания, но как логику постижения изменений в природе и человеческом мире.
[7] Р.Декарт. Избранные произведения. М., 1950, с.86.