Вопрос о том, что изучает социология культуры, связан с противоречивой тенденцией современной социологии к многократному расщеплению (диверсификации) предметного пространства. Выступая на пленарном заседании в связи с открытием III Всероссийского социологического конгресса "Социология и общество: пути взаимодействия" (21 - 24 октября 2008 г.), ректор МГУ им. М. В. Ломоносова академик В. А. Садовничий выразил неподдельное удивление быстрому приросту социологических отраслей, среди которых выделяются социология праздников, социология финансового поведения и т.д. Действительно, в противовес естественнонаучному знанию, очевидно тяготеющему к конвергентности предметных областей, эвристическая ценность социологического знания без преувеличения раскрывается в гипертрофии предметных полей. К сожалению, не всегда это подкрепляется спецификой методологии, особенностями использования тех или иных эмпирических методов исследования в конкретной отрасли социологии, необходимой концептуализацией основных категорий и их включением в общенаучный дискурс - одним словом практически любая отраслевая социология бытует лишь вокруг какой-то своей, часто неопределенной "планеты". В этом смысле, думается, социология культуры все же имеет более надежные перспективы в сохранении своего научного статуса, поскольку объективно актуализирует те сферы человеческой коллективной и индивидуальной жизнедеятельности, которые объединены под веским и звучным именем культура.
Возвращаясь к сложностям в определении термина культура, стоит обратить внимание на некоторые противоречия, которые заставляют социологов культуры искать дополнительные возможности для конкретизации своего "отраслевого" предметного пространства. Традиционен подход, согласно которому культура обнаруживает ярко выраженные социальные коннотации на определенном этапе своей динамики, а в иных обстоятельствах они существуют латентно, превращаясь в слепки с действительности - культурные формы. Об этом Г. Зиммель в статье "Конфликт современной культуры" писал: "О культуре мы можем говорить только тогда, когда творческая стихия жизни создаст известные явления, находя в них формы (курсив наш. - Е. П.) своего воплощения; явления эти принимают в себя набегающие волны жизненной стихии, придавая им содержание и форму, порядок и предоставляя им известный простор..." [Зиммель, с. 494]. В современном приближении выделяются уровни "надбиологических программ", раскрывающие смыслы культурного развития. "Первый - это реликтовые программы, осколки прошлых культур, которые живут и в современном мире, оказывая на человека определенное воздействие <...> Второй уровень - это слой программ, которые обеспечивают сегодняшнее воспроизводство того или иного типа общества. И, наконец, третий уровень культурных феноменов образуют программы социальной жизни, адресованные в будущее. Их культура генерирует за счет внутреннего оперирования знаковыми системами" [Социологическая энциклопедия, с. 526]. Как видим, культура в многообразии своих форм, феноменов, явлений и процессов приобретает наиболее четко выраженные социальные смыслы и закономерности - "программы социальной жизни" - только в условиях, когда возможно оперирование знаковыми комплексами. Очевидно, что эта возможность актуализируется при наличии адекватных конвенциональных систем дешифровки этих знаковых систем. Проблема соотнесения культурных смыслов с программами социальной жизни чаще всего и рассматривается социологами в качестве отправной точки в научно-исследовательской практике. Но решение этой проблемы выходит далеко за границы социологии, а значит, требует привлечения дополнительных данных, получаемых из различных источников. Но происходит обратное - отсекается все "лишнее", которое, например, имеет выраженный теоретический характер, а не прикладной, опытный. Возникает в этом случае заметная диспропорция - постановка во главу угла генеральной "фигуры" исследования, которая в течение непродолжительного времени обрастает всем необходимым для формирования научной отрасли набором атрибутов - и методологией, и актуальностью, и научной значимостью. По всей видимости, именно этим и объясняется стремление предельно сузить объектно-предметное пространство социологической науки до какого-то одного существенного факта или события социальной жизни. Но осуществляется это, как правило, не за счет установления необходимых междисциплинарных связей и отношений, например, с историей, психологией, лингвистикой и т.д., что было бы, на наш взгляд, более верным направлением научного поиска. Очевидно, что такое "самоограничение" вынуждает исследователя создавать декларативные теоретические выкладки, напоминающие реферативные обзоры и не имеющие, по сути, связи с предпринимаемым социологическим изучением того или иного социального явления или процесса.
Важным представляется характер межпредметных связей в социологии. Эта общенаучная тенденция социогуманитарного знания приобретает особое значение, поскольку вне контекста межпредметного взаимодействия невозможно рассчитывать на эвристичность главных результатов, полученных в ходе исследовательского поиска. Актуально такое взаимодействие и для социологии культуры, впрочем, как и для любой другой отрасли социологического знания. Но и в этом случае обнаруживается проблема, которая приводит к явному "заужению" предметного пространства социологии культуры. Ведь к чему сводятся подобные межпредметные отношения? Прежде всего к возникновению междисциплинарных интересов в рамках одной - социологической, а не нескольких различных научных областей, что являлось бы более закономерным и значимым. Строго говоря такие связи и нельзя в полной мере назвать межпредметными, если они всего лишь апеллируют к "соседней" социологической отрасли. Для социологии культуры круг таких отраслей определился довольно давно. Речь идет о социологии искусства, социологии духовной жизни, социологии религии, этносоциологии. Такое взаимодействие главным образом скрывается за продолжительным спором относительно концептуализации основных категориальных систем, соответственно искусства, духовной жизни, религии и т.д. Использование каких-либо особенных социологических методов в исследовании указанных феноменов вряд ли возможно - как известно, одни и те же приемы и технологии перетекают из одной отрасли социологии в другую. Но для социологии культуры приоритетной в межпредметных связях должна оставаться ставшая в последнее время едва уловимой связь с философией, онтологией культуры.
Итак, что же изучает социология культуры? Вряд ли имеет значение утверждение о том, что социология культуры исследует собственно культуру - вернее, это недостаточно справедливое утверждение. В наши дни невозможно представить себе достаточно четко, как "выглядит" наука о культуре. Очевидно, что социология культуры - это все же наука об обществе, программы жизнедеятельности и жизнеспособности которого определяются в культурном пространстве - самой культурой как совокупностью онтологических кодов и знаков, человеком, носителем культуры и социальных связей, созидающим и разрушающим эти коды, природной средой, очеловеченной и естественной, космосом - физическим и метафизическим. Не следует в масштабе современной социологической науки намеренно ограничивать предметное поле в изучении культуры, ее многообразных форм и проявлений; необходимо соотносить культурное целое с миром человека, социальным космосом, межпоколенными трансляторами ценностей и норм.
Список литературы
1. Андреев И. Л. Осторожно с "часами" истории! // Вопр. философ. 1998. N 9.
2.Делитц Х. Архитектура в социальном измерении // Социол. исслед. 2008. N 10.
3. Зарубина Н. Н. Деньги и культура богатства: перспективы социальной ответственности бизнеса в условиях глобализаций // Социол. исслед. 2008. N 10.
4. Здравомыслов А. Г. Тройственная интерпретация культуры и границы социологического знания // Социол. исслед. 2008. N 8.
5. Зиммель Г. Избранное: В 2-х т. Т. I. Философия культуры. М., 1996.
6. Култыгин В. П. Тенденции в европейской социологической теории начала XXI века // Социол. исслед. 2001. N8.
7. Сендерович С. А. П. Чехов и Л. И. Шестов. А также кое-что об экзистенциальной социологии // Вопр. литературы. 2007. Вып. IV.
8. Социологическая энциклопедия: В 2 т. Т. I / Национальный общественно-научный фонд / Руководитель научного проекта Г. Ю. Семигин; Главный редактор В. Н. Иванов. М., 2003.
9. Штомпка П. Формирование социологического воображения. Значение теории // Социол. исслед. 2005. N 10.
10. Эпштейн М. Самоочищение. Гипотеза о происхождении культуры // Вопр. философ. 1997. N5.