Харассмент и российские женщины (стр. 3 из 3)

Территория харассмента в определении участниц фокус-групп. Согласованная формулировка того, что считать сексуальным домогательством, звучала следующим образом: «домогательство с применением физического воздействия после неоднократных отказов женщины».

Когда вторая, третья попытка, после того, когда ты дала понять, что тебе это не надо, а он при этом увеличивает свою… Когда он знает, что тебе не нравится, но при этом домогается. Навязывание своей симпатии с применением силы.

Все остальное – флирт. Безобидные служебные ласки описывались глаголом приобнять – словом, не обнаруженным автором ни в одном из словарей, но употреблявшимся на всех фокус-группах, как, впрочем, и в текстах (в Интернете), посвященных харассменту. Флирт не предосудителен, даже желателен, так как улучшает настроение, дает возможность продвижения по службе.

Иногда это даже поощряет работницу, ей это приятно. Иногда женщине стоит пофлиртовать, вспомнить, что она женщина. Дома дети, муж злой, кастрюльки… Легкий флирт ни к чему не обязывающий, от тебя только лишь зависящий, приведет он к чему-то или нет. Это очень хорошо для женщины.

Территория харассмента в определении закона. Наиболее близкая к теме харассмента ст.133 УК РФ «О понуждении к действиям сексуального характера» (по мнению экспертов, работающая очень плохо) дает такое определение: «…Понуждение лица к половому сношению или совершению иных действий сексуального характера… путем шантажа, угрозы уничтожением, повреждением или изъятием имущества…» Здесь, как мы видим, не место таким тонкостям, как «нарушение неприкосновенности частной жизни» в законодательстве США, уже цитированное нами.

Можно только констатировать, что норма российского законодательства вполне соответствует уровню порога предосудительного поведения в общественном мнении.

«У них в Америке». При обсуждении харассмента у участниц фокус-групп естественным образом возникали образы Америки и американок. В основном это были стереотипы, одновременно непростая смесь разных представлений и чувств. Разумеется, ссылки на чуждый менталитет. Ну, это в Америке, у нас такого, слава богу, нет. Там у них немного по-другому менталитет работает.

Звучало сожаление, что женщины в России лишены подобной защиты своих прав, и признание того, что возможность для женщины использовать в трудовых отношениях свой сексуальный ресурс является неплохой компенсацией за несовершенства российской жизни.

Американки, они более агрессивно на это настроены, и у них есть, насколько я понимаю, правовая база. Законов больше. Они себя чувствуют более защищенными женщинами. Хотелось бы что-то похожее на то, что есть в Америке, чтобы не было сексуальных домогательств на работе, ситуаций с любовницами начальника. Мне хочется, чтобы были реально какие-то законы, чтобы не просто я сама с этим всем разбиралась, а чтобы было какое-то законодательство (18–24, студентки).

Американки, они теряют те преимущества, которые имеем мы. Но там можно добиться этого другими путями. Люди там по-другому воспитаны, другие порядки, у них же чуть что – так суд, любую проблему ты можешь решить через суд, они защищены своим государством, может быть, в этом разница. Более высокий уровень жизни, в связи с этим у них другие запросы, они постоянно в ожидании бороться за свои права (18–24, без в/о).

Подводя итоги. Можно сделать вывод о том, что современный гендерный дискурс в России является соединением модернизационных и традиционных, даже архаических пластов. Как и в других областях общественного сознания, имеет место не столько сосуществование различных тенденций (что было бы естественно), сколько наличие целостного «неклассического» комплекса, который самими носителями воспринимается как вполне органичный и бесконфликтный. Этот комплекс имеет следующие черты:

сильные достижительские установки (на образование, самореализацию, построение карьеры); согласно данным массовых опросов, женщин готовы видеть в политике, бизнесе, на ключевых постах государства, в том числе на посту президента страны;

толерантность как готовность принять широкий диапазон нормы частного поведения и одновременно как отказ от нравственных оценок способов достижения новой цели, «успешности», цинизм как следствие;

отсутствие групповой солидарности (жалобы на сексуальное домогательство, как правило, не вызывают поддержки в кругу коллег и подруг, а объявления типа «приглашается на работу молодая женщина без детей» воспринимаются не как дискриминация, но как возможность использовать свое конкурентное преимущество теми, кто этим требованиям соответствуют.

Особое внимание обращают на себя элементы архаики, неотделенность семейного, сексуального в трудовых отношениях. Формальная регламентация трудовых отношений прописана только в больших компаниях западного образца, работа в которых привлекательна, но зачастую эта этика воспринимается как «чужое», в плане харассмента в том числе. Во всех остальных случаях имеет место смешение частного и публичного, простые связи зачастую более удобны для обеих сторон (работодателя и работника). Последний часто оказывается в полной зависимости от первого, в то же время эти простые связи дают очень простой и доступный канал мобильности в реализации карьеры, получении других бонусов, в комфортном проживании жизненного цикла.

Возможно, исторически гораздо более раннее, чем в развитых странах, включение российских женщин в общественное производство способствовало сохранению в трудовых отношениях черт архаики, свойственных эпохе традиционного аграрного, домануфактурного, производства.

Список литературы

1 Дюк Е. Заметка с поля// Вестник общественного мнения. 2008. № 2. С. 67.

2 Бэби-бумерами принято считать послевоенное поколение, родившееся между 1946 и 1964 гг.

3 Эти и последующие количественные данные взяты из опроса Левада-Центра 2006 г. по репрезентативной российской выборке (N=1600).