Христианский гуманитарно-экономический открытый университет
Гуманитарно – экономический факультет
Гуманитарное отделение
Курсовая работа
на тему: Учение Канта о формировании самосознания развивающейся культурной жизни
Одесса- 2011
Введение
Вначале работы проясним тот социально-культурный контекст, в котором происходило формирование культурологических воззрений Канта.
В XIX в. состоялось окончательное крушение феодализма как системы определенных экономических, политических, социальных отношений, завершилось становление капитализма как нового, более прогрессивного по отношению к феодализму, строя, который восторжествовал сначала в Англии, Северной Америке и Франции, а затем и в других странах Европы и Южной Америки.
Быстрый рост технической мощи, коренные перемены в быте, образе жизни сопровождались всеобщей эйфорией и неумеренными восторгами по поводу прогресса. В массовом сознании того времени были широко распространены представления о том, что движение по пути прогресса не имеет предела, что по мере роста технической вооруженности труда и создания более совершенной материально-технической базы будут решены все проблемы, в том числе и социальные. Литература, музыка, философия самым непосредственным образом реагировали на перемены, происходившие в экономике и политике. Вкусы и мироощущение буржуазии становятся определяющими, что находит свое выражение в смене художественных стилей и направлений. К середине XIX в. классицизм был почти полностью вытеснен из всех отраслей духовного производства. В частности, в театре на смену героической трагедии пришла мелодрама, а на смену героической опере — лирическая опера и оперетта.
В первой трети столетия возникает и быстро достигает расцвета водевиль, ставший любимым театральным зрелищем практически для всех слоев населения от рафинированных аристократов до городских низов. на слова Шиллера, Робертом Шуманом — цикл его фортепианных пьес «Карнавал», Рихардом Вагнером — оперы «Тангейзер «и «Лоэнгрин». В литературе сентиментализм сначала сменяется романтизмом, а затем реализмом. Кумиром читающей публики вместо Шатобриана, Ричардсона, Жермены де Сталь, Шарля Нодье становятся Виктор Гюго, Жорж Санд, Бальзак. Молодые люди «из общества» зачитыватся уже не «Страданиями молодого Вертера» Гете; не «Дон Жуаном» Байрона, не поэмами Шелли, а романами Бальзака, Александра Дюма, Стендаля, историческими хрониками Проспера Мериме. Меняется стиль изложения, композиция приближается к внешнему течению жизни. Трансформируются представления о типическом, появляются новые элементы в понимании прекрасного. Литература обретает ярко выраженное социальное содержание и все более демонстрирует критическое отношение к окружающей действительности. В архитектуре ампир постепенно теряет чистоту и уступает место эклектическому смешению различных архитектурных стилей. Ему на смену приходит стиль «бидермейер», отражающий художественные вкусы бюргерской среды. Нарастает интенсивность культурных обменов. В первой трети века проводятся первые международные конгрессы, устраиваются первые международные выставки, быстрыми темпами растет число переводных изданий, расширяется круг людей, говорящих на двух и более языках. Европейская культура проникает на Восток, в страны Азии и Африки, где формируется местная интеллектуальная элита, придерживающаяся европейской ориентации. В то же время происходит процесс «регионализации культуры», который находит свое выражение в конституировании национального искусства, литературы, музыки и языка, в осознании специфичности национальных культур и их отличий одна от другой. Закладываются предпосылки для появления в ближайшем будущем в ряде европейских стран национального драматического театра, национальной оперы, национальной картинной галереи.
Существенные перемены происходят в первой половине XIX в. и в социально-философских и гуманитарных науках. Прежде всего меняется их лидер. Им становится историческая наука, которая развивается быстрыми темпами. Ее теоретики обосновывают принцип исторического подхода к действительности, о котором в прежние эпохи знали очень мало или не знали практически ничего. Жизнь человеческого рода начинает осознаваться как единый процесс, имеющий определенные закономерности. Их поиск определяется как цель исторического познания, которое не замыкается только на фиксации уже свершившихся событий, а стремится постичь их внутреннюю логику. Другим показателем происходящих перемен становится перемещение центра философской мысли из Франции, которая была бесспорным лидером в этой области знания на протяжении всего XVIII столетия в Германию. Здесь к середине века складывается такое мощное направление, как немецкий классический идеализм. Именно в нём в начале и в середине XIX века наиболее интенсивно разрабатывалась проблема культуры.
Наиболее крупными представителями немецкого классического идеализма были немецкие философы Иммануил Кант (1724-1804), Фридрих Шеллинг (1775-1854) и Георг Гегель (1770-1831). Сразу следует сказать, что никто из упоминаемых выше авторов не был «чистым культурологом», однако именно классиками немецкого идеализма были заложены основы философии культуры и сформулирован ряд проблем, которые являются центральными для современного культурологического знания. На первый план выходят проблемы диалектики, вопрос об отношении мышления к бытию, поиск духовных основ жизни человека и проблема культуры, которая начинает осмысливаться как одна из важнейших проблем философского познания. Главную задачу философии теперь видят в «формировании самосознания развивающейся культурной жизни».[1]По сути, именно в этот период складывается учение о культуре, которое рассматривается как учение о становлении и развитии телесно-душевно-духовной целостности человека в мире природы и одновременно в исторически - духовном мире.
Глава 1. Жизненный путь Иммануила Канта
Рассмотрение взглядов на культуру Иммануила Канта (1724—1804) целесообразно начать с рассмотрения его жизненного пути. Канта абсолютное большинство просвещенных людей воспринимает, прежде всего, как основоположника немецкой классической философии, как создателя системы трансцендентального идеализма, сформулировавшего основные вопросы, на которые должна дать ответы философия: Что я могу знать? Что я должен делать? На что я могу надеяться? Что такое человек?
Некоторые знают о нем как о крупнейшем этике, авторе знаменитого «категорического императива» : «Поступай так, чтобы максима твоей воли всегда могла иметь также силу принципа всеобщего законодательства»[2]Категорические императивы — это безусловные и всеобщие предписания, которые должны исполняться всеми в любой ситуации независимо от желаний. Категорический императив существует как моральный закон в человеке, как «голос разума», который является «внятным даже для самого простого человека», как присутствие в человеке высокой нравственной силы - его совести. По Иммануилу Канту, нравственность не связана с чувством, она всецело разумна. Моральное чувство представляет собой лишь интерес и уважение к моральному закону. Категорический императив - это выражение чистого практического разума не подчиненного способности желания.
Кант также автор не менее знаменитого афоризма о нравственном законе. Так в «Критике практического разума» И. Кант пишет: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, — это звездное небо над мною и моральный закон во мне …»[3]
Но в то же время Кант много сделал для осмысления природы культуры, для прояснения того, как культура связана с человеком, каковы механизмы и закономерности ее развития, чем она отличается от природы, каковы цели культуры. Ему же принадлежит постановка и решение вопросов о самостоятельной ценности культуры, об отличии культуры и цивилизации, о коренном противоречии современного общества, где все более и более проявляется разрыв между уровнем морального развития индивидов и уровнем их цивилизованности.
Кант первым зафиксировал различия в темпах развития отдельных областей культуры, предложил свою оценку эпохи Просвещения. Он же сформулировал мысль о необходимости исторического взгляда на культуру и обосновал идею, что стремление к овладению культурой принадлежит к числу базовых человеческих ценностей.
Кант Иммануил – великий немецкий философ и ученый, всю жизнь прожил в Кёнигсберге. Кант родился 22 апреля 1724 года в городе Кёнигсберге Восточной Пруссии в семье мелкого ремесленника, где он какое-то время жил и развивался. Предки Канта, что подтверждено документально, были настоящими немцами, но сам он, по неизученной причине, предпочитал версию своего польско-литовского происхождения. Согласно авторитетным свидетельствам, в доме Канта-старшего (Cant – в написании отца) “властвовал дух сурового благочестия и набожности”: в обязательном порядке были троекратные ежедневные молитвы, рождество встречали всей семьей, детям запрещалось подолгу смотреть на лошадей. Ближайшие чадолюбивые соседи и родственники очень жалели маленького Кант – он был очень маленьким, гораздо меньше одногодок, только голова у него была большая – и при каждом удобном случае старались, украдкой, подарить ему конфету. Известно также, что Иммануила прочили в пасторы, и только слабое здоровье отпрыска помешало родителям воплотить свои честолюбивые устремления. Надо сказать, что Кант (Kant – в его собственном написании) был до крайности слабым и болезненным ребенком, так что, даже пытаясь взобраться на подоконник (откуда часами мог наблюдать за уличной жизнью), он все время падал. Никто не мог поручиться, что это создание доживет до следующего утра. Однако, несмотря на все это, Иммануил с самого раннего детства и до глубокой старости оставался чрезвычайно пунктуальным человеком. Никогда он не забывал сделать ничего из того, что всегда помнил: бывало, оставив в одной из комнат, между делом, какой-либо мелкий предмет (перо, платок или пять талеров), он тут же возвращался и забирал его. Сам философ так и любил говаривать: “Пять талеров, которые я мыслю, ничем не отличаются от пяти талеров, которые лежат у меня в кармане!”. Пунктуальность и обязательность этого гения мысли были поистине безграничными. Широко известно, что когда Кант, будучи профессором Кёнигсбергского университета, выходил из дому на прогулку, местные бюргеры, ожидавшие его появления на некотором отдалении, сразу же начинали сверять свои часы. Причем, если выяснялось, что часы какого-нибудь незадачливого бюргера спешат или отстают на полминуты, тот в ярости разбивал их о мостовую, не в силах заподозрить господина Канта в непунктуальности. Это было время простых и суровых нравов.