В настоящее время выделяется более двадцати различных типов рациональности, и существует тенденция их количественного роста. Это объясняется, во-первых, многовариантностью реализации гносеологических и онтологических характеристик рациональности, во-вторых, количественным и качественным многообразием приобретаемых внешних определенностей. Представляется возможным наряду с широко распространенной исторической использовать также гносеологическую классификацию и применить эти два подхода как основания для дальнейшего создания иерархической теории типов рациональности. Вместе с тем нельзя говорить о возможности жесткой типологизации. Указанные характеристики в силу своей неоднозначности (например, экзистенциальная и социокультурная) не могут быть строго регламентированы, четко обозначены и структурированы. Каждая эпоха, каждый индивидуальный жизненный мир привносит свою самость, свою специфику в процесс становления рациональности, обретения ею своего типа.
Многообразие типов рациональности, указывая на широкий «спектр ее возможностей», доказывает также и ее ограниченность. Обретая свой особый тип, свое бытие, она одновременно с этим обретает и свою границу, свое другое бытие. Граница типа рациональности, утверждая собой данный тип, данное ставшее бытие, одновременно и отрицает это бытие, но не как «абстрактное ничто вообще», а как сущее ничто или «другое». Именно эта граница рациональности есть необходимое условие существования множества ее типов, когда, осознавая «нечто» мы осознаем и «другое». Существование многообразных типов рациональности порождает определенные отношения между ними, принимающие самые различные формы — от полной автономности и независимого существования, до теснейшей взаимосвязи и взаимовлияния. В качестве основных форм указаны диалог, толерантность и плюрализм.
В последние десятилетия философы, социологи, науковеды все активнее обсуждают проблему рациональности; в философии науки она стала одной из самых актуальных.Не только сегодня, но и в первой половине XX века проблема рациональности была предметом рассмотрения многих философов: А. Бергсона, Э. Гуссерля, М. Вебера, М. Хайдеггера, К. Ясперса и др. Во многом именно эти мыслители определили тот угол зрения, под которым проблема рациональности обсуждается и сейчас.
Три крупных стадии исторического развития науки, каждую из которых открывает глобальная научная революция, можно охарактеризовать как три исторических типа научной рациональности, сменявшие друг друга в истории техногенной цивилизации. Это - классическая рациональность; неклассическая рациональность и постнеклассическая рациональность. Причем появление каждого нового типа рациональности не отбрасывало предшествующего, а только ограничивало сферу его действия, определяя его применимость только к определенным типам проблем и задач.
Каждый этап характеризует особое состояние научной деятельности, направленной на постоянный рост объективно-истинного знания. Если схематично представить эту деятельность как отношения "субъект-средства-объект" (включая в понимание субъекта ценностноцелевые структуры деятельности, знания и навыки применения методов и средств), то описанные этапы эволюции науки, выступающие в качестве разных типов научной рациональности, характеризуются различной глубиной рефлексии по отношению к самой научной деятельности.
Классический тип научной рациональности (XVII—XVIII вв.) исходил из того, что при теоретическом объяснении и описании объекта надо абстрагироваться от всего, что относится к субъекту (исследователю), применяемым им средствами и совершаемым операциям. Такая элиминация рассматривалась как необходимое условие получения объективно-истинного знания о мире. И хотя в конце XVIII — первой половине XIX в. механическая картина мира утрачивает статус общенаучной и намечается переход к новому состоянию естествознания, очерченный выше общий стиль мышления ученого и тип научной рациональности сохраняются.
Положение принципиально меняется в связи со становлением, так называемого неклассического естествознания (конец XIX — середина XX в.). Формируется неклассический тип научной рациональности, который уже учитывает зависимость результатов исследования от характера тех средств, к которым прибегает ученый (в особенности в случаях эксперимента), и от специфики тех операций, которым подвергается изучаемый объект. Что же касается самого субъекта и тех внутринаучных и социальных ценностей и целей, которые его характеризуют, то все это по-прежнему выносится за скобку, не находит отражения в описании и объяснении изученного.
И наконец, в последней трети двадцатого века происходит рождение новой, постнеклассической науки, для которой характерны такие взаимосвязанные черты, как исследование сверхсложных, саморазвивающихся систем и междисциплинарность этих исследований. Такому состоянию и тенденциям развития современной науки соответствует постнеклассический тип научной рациональности, рассматривающий деятельность ученого в более широком поле: теперь уже учитывается соотнесенность получаемых знаний об объекте не только с исследовательскими средствами и операциями, но и с ценностно-целевой (как внутринаучной, так и вненаучной, социальной) ориентацией ученого.
Чрезвычайно важно подчеркнуть особую значимость этого типа научной рациональности в развитии современного общества. Ведь вопреки мнению крайних антисциенистов, видящих в науке злого демона, способного погубить цивилизацию, выход из сегодняшней экологической и социокультурной ситуации, очевидно, «состоит не в отказе от научно-технического развития, а в придании ему гуманистического измерения, что, в свою очередь, ставит проблему нового типа научной рациональности, включающей в себя в явном виде гуманистические ориентиры и ценности».
Каждый новый тип научной рациональности характеризуется особыми, свойственными ему основаниями науки, которые позволяют выделить в мире и исследовать соответствующие типы системных объектов (простые, сложные, саморазвивающиеся системы). При этом возникновение нового типа рациональности и нового образа науки не следует понимать упрощенно в том смысле, что каждый новый этап приводит к полному исчезновению представлений и методологических установок предшествующего этапа, напротив, между ними существует преемственность. Точно так же становление постнеклассической науки не приводит к уничтожению всех представлений и познавательных установок неклассического и классического исследования.
Когда современная наука на переднем крае своего поиска поставила в центр исследований уникальные, исторически развивающиеся системы, в которые в качестве особого компонента включен сам человек, то требование экспликации ценностей в этой ситуации не только не противоречит традиционной установке на получение объективно-истинных знаний о мире, но и выступает предпосылкой реализации этой установки. Есть все основания полагать, что по мере развития современной науки эти процессы будут усиливаться. Техногенная цивилизация ныне вступает в полосу особого типа прогресса, когда гуманистические ориентиры становятся исходными в определении стратегий научного поиска.
Список литературы
философия возрождение проблема рациональности
1. Автономова Н.С. Рассудок. Разум. Рациональность. – М.: Наука, 2001.
2. Алексеев П.В., Учебное пособие, Хрестоматия по философии - М.: Тк Велби, Изд. Проспект, 2004.
3. Бучило И.Ф. Чумаков А.Н. Философия: учебное пособие. М.: ПЕРСЭ, 2001.
4. Гриненко Г.В. История философии. М., Юрайт, 2004
5. Гуревич П.С. Философия. – М., НПО «Модек», 2004.
6. Зотов А.Ф., Миронов В.В., Философия: учебник - М.: академический Проект, 2003.
7. Краткая история философии. Под ред. В.Г.Голобокова. М., 2001.
8. Кузнецов В.Г., Философия: учебник - М.: Инфра-М, 2005.
9. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеал рациональности. – М.: Изд-во «Лабиринт», 2004.
10. Сидорина Т.Ю., Философия: учебник -М.: Гардарики, 2003.
11. Швырев В.С. Рациональность как философская проблема //Рациональность как предмет философского исследования. – М.: ИФРАН, 2005.
Размещено на http://www.