Антропология есть также философия истории. Философия же истории есть неизбежно эсхатология. Философия истории есть не столько учение о смысле истории через прогресс, сколько учение о смысле истории через конец.
Как существо исключительно природное и социальное, как создание общества человек лишен внутренней свободы и независимости, он определяется исключительно извне, в нем нет духовного начала, которое было бы источником творчества.
В чем религиозный смысл человеческого творчества? Смысл этот гораздо глубже обыкновенного оправдания культурного и социального творчества. Творческий акт человека, в сущности, не требует оправдания, это внешняя постановка вопроса; он оправдывает, а не оправдывается. Творческий акт человека, предполагающий внебытийственную свободу, есть ответ на Божий призыв к человеку, и он нужен для самой божественной жизни, он имеет не только антропогоническое, но и теогоническое значение. Последняя тайна о человеке, которую он с трудом способен понять, связана с тем, что человек и его творческое дело имеют значение для самой божественной жизни, являются восполнением божественной жизни. Тайна человеческого творчества остается сокровенной, не откровенной в Священном Писании. Во имя человеческой свободы Бог предоставляет самому человеку раскрыть смысл его творчества.
... Поэтому творческий акт человека есть самообнаружение в полноте божественной жизни. Не всякий творческий акт человека таков, может быть и злое, дьявольское творчество, но оно всегда есть лжетворчество, всегда обращено к небытию. Подлинное творчество человека христологично, хотя бы в сознании этого совершенно не было видно. Гуманизм не понимает этой глубины проблемы творчества, он остается во вторичном. Христианское же сознание, связанное с социальной обыденностью, оставалось закрытым для творческой тайны о человеке, оно было исключительно обращено к борьбе с грехом. Так было до времени. Но возможно возникновение нового человеческого самосознания в христианстве. Антропологические исследования должны подготовлять его с разных сторон. Традиционные христианские антропологии, как и традиционные философские антропологии, идеалистические и натуралистические, должны быть преодолены. Учение о человеке как творце есть творческая задача современной мысли». (3, С. 12-16)
5.Вывод
Из философии Бердяева, можно сделать вывод, что научное знание может быть духовной опорой человека, но он нуждается и в такой поддержке, которая не может быть выработана наукой, принципиально отличается от научных истин своим назначением и применением. Ценности родились в истории человеческого рода как некие духовные постулаты, помогающие человеку устоять в жизненных перипетиях и испытаниях, как представления о желаемом в человеке и его образе жизни. Они сформировались как цели, к которым можно и необходимо стремиться и достигать. Поэтому ценность, в отличие от истины, которая всегда реальность, идеализированная в знании, есть определенный идеал, сложившийся в данной культуре.
Объектом пристального внимания Николая Бердяева был человек. Но его волновала не столько трагедия человеческого существования, сколько свобода творчества человека, его способность к проектированию и самопроектированию.
Творчество не оправдывается религией, а само есть религия, есть подлинное основание смысла жизни. Основание первичности духа как творческой реальности и составляет задачу философии. Философия должна соединить теоретический и практический разум, обеспечить достижение целостности в познании. В этой целостности разум соединяется с волей и чувствами, избегает рационалистической рассеченности. (4)
Парадигма антропоцентризма (философия эпохи Ренессанса) разорвала естественные связи человека и природы. Человек обрел свободу от природы, еще не попав в зависимость от общества. Одиночное существование как нельзя лучше отвечало хуторной системе европейской экономической жизни: из себя, через себя и для себя.
Оставшись один на один с миром, человек ищет себе опору и находит ее в своем сознании, в своих сущностных силах, в состоянии своей воли. Формируется особая культура своеволия и субъективизма. Классической формулой антропоцентризма стало противостояние «я» и «не-я», обеспечив относительное единство людей я их абсолютную борьбу за выживаемость. Нещадная эксплуатация природы обернулась эксплуатацией людей. «Война всех против всех» становится нормой человеческого существования.
Всеединство реализует сотворчество Бога и человека, осуществляет софийность как воплощение мудрости природы творимой и природы творящей, их к эволюции.
Общее дело — это высшая цель и организация человеческой деятельности, которой предшествует сродность, соборность, всеединство, софийность и которая закладывает предпосылки ноосферы как диалектического отрицания биосферы, связанной с возникновением и развитием человечества. Познавая законы природы и совершенствуя технику, человечество оказывает определяющее влияние на ход процессов, протекающих на Земле и околоземном пространстве. Антропогенная деятельность уже давно превысила уровень геологических изменений.
Зародившись на Земле, ноосфера имеет тенденцию к постоянному расширению, превращаясь в особый структурный элемент космоса.
Сродность и соборность задают общий принцип отношения к миру, всеединство формирует идеал этого отношения. Что касается обеспечения общего дела, то оно софийно организует осуществление этого идеала.
Таким общим делом для современного человечества является не только простое приумножение ноосферы, но и оптимальное решение глобальных проблем в условиях сотворчества человека, общества и природы, которое требует особой культуры.
Предложенная в философии Бердяева и русского космизма вообще система отношений: сродности и соборности, всеединства и софийности, общего дела и ноосферы — закладывает основание антропокосмической парадигмы общественного развития, ноосферой по своей цели и православно-христианской по обеспечению этой цели.
Таким образом, смыслом жизни является этическое перевоспитание личности, основанное на осмыслении времени, как великой ценности, дарованной человеку, и на понимании того, что должен держать ответ за то, как им распорядился. Необходимо в полной мере осознать необратимость, неповторимость потока времени, в каждый текущий момент которого открывается возможность либо умереть, либо реализовать свою деятельную волю и тем самым остановить, либо безвозвратно упустить время. Это возможно только в том случае, если он свое время, во-первых, рассматривает как пространство для саморазвития и индивидуального творчества, во-вторых, осознает, что в любой данный момент он несет ответственность за все, что за этим мгновением последует. Такая позиция помогает человеку осмыслить процесс своего существования, бытия в мире и почувствовать себя господином этого процесса, способным влиять на его конкретные ритмы.
Культура в целом есть результат вечного творчества, вечных духовных исканий человека, связанных с бескорыстной жаждой познания и созидания. Моральные нормы человеческого общежития при всем их историческом разнообразии всегда включают вечный общечеловеческий идеал любви и добра. Поэтому, когда мы говорим, что поиски смысла жизни зависят от духовных запросов человека, а совесть является механизмом, побуждающим к действию и осуждающим за действия, мы с необходимостью должны переступить границу между временностью индивидуальной жизни и вечностью общечеловеческих ценностей. В противном случае с понятием “совесть” можно будет совместить самые чудовищные поступки, а с понятием “творчество” его противоположность – “разрушение”.