…Но проблема человека стала особенно неотложной и мучительной для нас потому, что мы чувствуем и сознаем, в опыте жизни и опыте мысли, недостаточность и неполноту антропологии патристической и схоластической, а также антропологии гуманистической, идущей от эпохи Ренессанса». (6, С. 67-73)
«Человек может быть познаваем как объект, как один из объектов в мире объектов. Тогда он исследуется антропологическими науками - биологией, социологией, психологией. При таком подходе к человеку возможно исследовать лишь те или иные стороны человека, но человек целостный в его глубине и в его внутреннем существовании неуловим. Есть другой подход к человеку. Человек сознает себя также субъектом и прежде всего субъектом. Тайна о человеке раскрывается в субъекте, во внутреннем человеческом существовании. В объективизации, в выброшенности человека в объективный мир тайна о человеке закрывается, он узнает о себе лишь то, что отчуждено от внутреннего человеческого существования.
…Лишь в человеческом существовании и через человеческое существование возможно познание бытия. Познание бытия невозможно через объект, через общие понятия, отнесенные к объектам. Это сознание есть величайшее завоевание философии. Можно было бы парадоксально сказать, что только субъективное объективно, объективное же субъективно Бог сотворил лишь субъекты, объекты же созданы субъектом» (5, С. 39)
2.1 Философия как ценность
Что же такое ценность в ее сущностном, познавательном и культурном аспектах?
Ценность заключает в себя отношение к формам человеческого бытия, выражая человеческое измерение культуры;
Ценность апеллирует к разуму, чувствам и воле человека, она осознанное и жизненно прочувствованное бытие;
Ценность – это индивидуально, личностно выстроенное отношение к миру, возникающее на основе знаний, информации о всеобщем человеческом опыте, т.е. кроме эмоций, оценок, выводов из собственных жизненных реалий, включает и социальную истину, сложившуюся вне индивидуального осмысления бытия;
Ценностные ориентации имеют опору как на общечеловеческие нормы и ценности, так и на специфические конкретно-исторические формы культуры. Каждая культура включает в себя некий фонд абсолютов и святынь, некое ценностно-нравственное ядро – набор определенных жизненных ситуаций, с которыми люди встречаются во все эпохи: проблемы любви, долга, ответственности, трусости и героизма, жизни и смерти, красоты, правды, чести, достоинства и пр. Конечно, в каждую эпоху неодинакова значимость данных ценностей. Кроме того, они наполняются в определенной степени различным содержанием. Отношение людей, их поведение в этих ситуациях также может быть различным, и тем не менее в них сохраняется некое общее понимание, можно сказать, объективность, от которой человечество отталкивается в своих оценках, и которая позволяет людям понимать, о чем идет речь. Эти ценности можно назвать «вечными». (8,С.66)
Человек не просто провозглашает какие-либо ценности, он определяет их в соответствующей последовательности, предпочтении одних над другими. Классическая триада наиболее значимых общечеловеческих ценностей – Истина, Добро и Красота в разные исторические эпохи принимала различный иерархический порядок, отражая основную духовную направленность эпохи: в античности – это Логос, как Истина и Добро, в эпоху Возрождения – Красота, в Новое время – Научная Истина. Безусловно, определить однозначно статус той или иной ценности довольно сложно: и ценность жизни, и достояние свободы, и любовь, и добро оказывались различными по содержанию в разных эпохах и культурах. Ценность жизни не являлась безусловной в родоплеменном, рабовладельческом, да и феодальном обществах. Не является она таковой и в ряде восточных культур. Как показывает историческая практика, ценность жизни утрачивается в переходные эпохи, во времена больших исторических катаклизмов. Осознать ценность жизни, как высшую и основную, позволяет лишь развитое философское сознание, а реализовать ее – только социально стабильное и подлинно демократическое общество.
3. Свобода
В.Соловьев еще во второй половине XIX века предостерегал мировую общественность о надвигающейся опасности тотального рационализма и его пагубном влиянии на культуру. Разработанная им модель цельного знания должна была предупредить тенденцию распространения сциентизма. П.Флоренский, С.Франк, Н.Бердяев и другие оппозиционные философы аргументированно доказывали опасность и пагубность превращения науки в новую религию.
Бердяев пытается, рассматривать человека с философской точки зрения анализируя упущения науки и теологии в данном исследовании.
Экзистенциалисты Э. Фромм, Ф. Достоевский, Н. Бердяев пишут о «брошенности человека в свободу», о «бегстве от свободы». Почему? Значит, свобода не всегда и не для всех только благо, она может быть и тяжким бременем, тяжелым испытанием, и по этой причине – не востребована человеком. Свободы, как известно, не бывает без ответственности, а ответственность – это обязанность. Каждый ли из нас и всегда ли хочет быть обязанным? В этом вопросе и заключен ответ на то, почему иногда человек «бежит от свободы». Не «убегают», считают это ниже своего достоинства только сильные духом, Личности с большой буквы. У свободы разные проявления, и далеко не всегда она самоочевидна и желанна. Для соглашателя, конформиста, человека-общинника она вовсе не является абсолютной ценностью. Кроме того, нельзя забывать, что свобода одного – это всегда (или почти всегда) ограничение другого. Достижение свободы, как правило, – отречение от чего-либо. Всегда ли оно оправдано? Следовательно, свобода не только созидательна, она одновременно и разрушительна. Отказываясь от одного, человек заменяет его другим, иногда далеко не лучшим, уходя от одной зависимости, часто попадает в другую – свобода оказывается иллюзией. Но весь парадокс как раз и заключается в том, что и «бегство от свободы», и право на иллюзию, ошибки и заблуждения – это тоже свобода или попытка ее реализации. (9, С. 68)
«Человек сознает себя не только природным существом, но и существом духовным. В человеке есть прометеевское начало, и оно есть знак его богоподобия, оно не демонично, как иногда думают. Но самосознание человека двойственно, человек сознает себя высоким и низким, свободным и рабом необходимости, принадлежащим вечности и находящимся во власти смертоносного потока времени». (2, С. 90)
3.1 Проблема свободы в истории философии
Как показывает история, свобода бывает важнее, чем жизнь. Для человека, осознающего себя свободным, свобода является необходимостью, детерминирующей его существование, делающей его осмысленным. Как всякая ценность, свобода принадлежит к миру смыслов. В философии ХХ века на этом настаивал экзистенциализм, поставивший проблему соотношения свободы (человеческого существования) и несвободы (биологического существования). Но, прежде чем дойти до такой постановки проблемы, всю свою предыдущую историю философии придется биться над разгадкой «тайны свободы – бездонной и неизъяснимой» (Н. Бердяев).
История исследования проблемы свободы (это именно проблема, не имеющая однозначного решения) можно разбить на ряд этапов, каждый из которых был важным шагом в ее осмыслении. Философия изначально не могла не заняться данной проблемой не только потому, что это одна из смысложизненных проблем человеческого существования, но и потому, что сама философия возникает как свободный тип мышления, как мировоззренческое обоснование права человека на «непохожесть», на свободу. (10, С. 81)
Особую роль в анализе свободы сыграл Н.А. Бердяев. Свобода для него не просто характеристика человеческого бытия. Он онтологизирует свободу. Будучи религиозным философом, Н.А.Бердяев, тем не менее, ставит свободу выше, или лучше сказать, раньше Бога, точнее, до начала акта Творения. Для того чтобы творить, некое существо или сущность (человек или Бог) должно обладать свободой, внутренней свободой. Если Бог сотворил все в этом мире, то значит, он уже, как творец, обладал свободой. Значит, свобода уже существовала до начала акта творчества. Если бы свободы не существовало до начала Творения, то не было бы и самого Творения. Следовательно, делает вывод Н.А. Бердяев «свобода является безосновной основой бытия». Для религиозного философа вывод достаточно неординарный. В философии Н.А. Бердяева есть и еще один «крамольный» момент, – речь идет о богоподобии человека. Бог не сотворил и не мог сотворить человека по своему внешнему облику. Богоподобие человека не внешнее, а внутреннее. Богоподобие человека заключается в его способности быть творцом. Именно творческая сущность роднит человека с Богом. Именно творчество наполняет смыслом человеческое существование.
«Проблема человека может быть целостно поставлена и решена лишь в свете идеи Богочеловечества. Даже в христианстве с трудом вмещалась полнота богочеловеческой истины. Естественное мышление легко склонялось или к монизму, в котором одна природа поглощала другую, или к дуализму, при котором Бог и человек были совершенно разорваны и разделены бездной…в сущности, из учения об образе Божьем в человеке никогда не были сделаны последовательные выводы. Пытались открыть в человеке черты образа и подобия Божьего. Открывали эти черты в разуме и в этом следовали греческой философии, открывали в свободе, что было уже более связано с христианством, вообще открывали эти черты в духовности человека. Но никогда не открывали образа Божьего в творческой природе человека, в подобии человека Творцу. Это означает переход к совершенно иному самосознанию, преодоление подавленности и угнетенности…