Другой разновидностью идеализма является субъективный идеализм. Термин «субъективный» означает «зависимый от сознания субъекта, существующий лишь в сознании субъекта». Для субъективного идеализма характерна абсолютизация роли сознания субъекта. Каковы его «земные» основы? Дело в том, что начиная с эпохи Возрождения, в период зарождения капиталистических производственных отношений проявляется пристальное внимание к внутреннему миру человека, к субъективному «Я». С чем это связано? Во-первых, достаточно высокий для того времени уровень развития материального производства, накопленный человечеством опыт освоения природы, а также значительные научные достижения и в целом развитие духовной культуры привели к тому, что человек из полностью зависимого от внешнего объекта (природы, общественной ситуации, религии и т.п.) постепенно превращается в субъекта, в определенной степени господствующего над объектом. Человек начинает чувствовать себя более свободным, в чем-то определяющим внешние обстоятельства. Естественно, встает задача изучения своих собственных, человеческих, субъективных способностей, определения человеческого «Я». Во-вторых, зарождение и развитие частного капиталистического предпринимательства требовало научного осмысления роли личности в общественной жизни в целом и в процессе производства, прежде всего. Следовательно, внимание к изучению субъективной активности в познании и в утверждении активной роли субъекта в практической жизни было объективно обусловлено зарождением капиталистического способа производства.
Чтобы более наглядно представить точку зрения субъективного идеализма, попытаемся ответить на вопрос: как для каждого из нас представлен окружающий мир, как и где он существует? Он существует для нас только через наши собственные ощущения и только в нашем сознании. Лиши нас ощущений и сознания, и мир для нас перестанет существовать: мы никак не сможем его почувствовать и осмыслить. Причем каждый из нас представляет мир по-своему, индивидуально, каждое субъективное сознание уникально. Получается, что вне нашего сознания материальный мир для нас не существует. Иными словами, субъективный идеализм отождествляет вещи, объекты с ощущениями субъекта. Основной тезис субъективного идеализма: «предмет, вещь – совокупность ощущений субъекта». Упрощенно логику рассуждений субъективного идеалиста можно представить следующим образом: на вопрос «Что такое яблоко?» можно ответить так: «Яблоко – это круглое, сладкое, твердое, красное» и т.д. А что такое «красное», «твердое», «сладкое», «круглое»? Это ощущения субъекта. Следовательно, вещи (предметы) – это совокупность ощущений субъекта. Если последовательно проводить эту идею, то можно прийти к солипсизму (от лат. solus – единственный, ipse – сам), т.е. к выводу о том, что существует только человек и его сознание, а объективный мир, в том числе и другие люди, существуют лишь в сознании субъекта. Таким образом, гносеологическим основанием субъективного идеализма является абсолютизация ощущения как источника познания. Наиболее крупными представителями субъективного идеализма в истории философии являются английский философ Д. Беркли (1685–1753), английский философ, историк, психолог Д. Юм (1711–1776) и немецкий философ И. Фихте (1762–1814). Сегодня субъективный идеализм представлен такими течениями, как экзистенциализм, неопозитивизм и др. Современный субъективный идеализм ставит проблему специфически: через ориентацию на ценности и смысл жизни каждого конкретного человека. Для человека объективный, вне сознания существующий мир не имеет никакого смысла. Важно другое: что есть внутри меня, что я внутренне, субъективно переживаю? Моя жизнь уникальна и неповторима, у меня собственное представление о смысле жизни, об идеалах и ценностях. Объект во мне, а не вне меня, он от меня зависит. Мое «Я» первично, определяющее, остальное бессмысленно. Проникнуть во внутренний мир другого человека нет никакой возможности. Мое «Я» «приговорено вариться» внутри себя, меня не интересуют какие-то объективные законы материального мира сами по себе. Такая форма мировоззрения, призывающая обратиться внутрь себя, своего субъективного «Я» и закрыть глаза на то, что делается вне его (Ф. Ницше, М. Хайдеггер, Ж.П. Сартр, А. Камю и др.), характерна для той системы общественных отношений, из которой человек устранен как личность, где понятие свободы вывернуто наизнанку.
Все сказанное выше приводит нас к мысли о том, что идеализм (как объективный, так и субъективный) имеет определенные гносеологические (теоретико-познавательные) корни. Они – в самом процессе познания, в его сложности и противоречивости. Уже в процессе познания существует возможность отрыва ощущений, понятий человека от реальных вещей, отлета фантазии от объективной реальности. Эта возможность становится действительностью в результате одностороннего, преувеличенного развития, раздувания одной из сторон, черточек, граней познания в абсолют, оторванный от природы, от материи и обожествленный. Объективный идеализм абсолютизирует роль понятий, абстрактного мышления, что и приводит к выводу о первичности идей, понятий и вообще идеального по отношению к материи, природе, бытию. Субъективный идеализм абсолютизирует роль ощущений, восприятий, одинаково противопоставляя их всему остальному миру.
Выше мы подчеркнули, что основной вопрос философии имеет две стороны. Вторая, гносеологическая, сторона основного вопроса философии формулируется так: «Познаваем ли мир?». Иначе, это вопрос о том, как относятся наши мысли об окружающем нас мире к самому этому миру, может ли человек в своих понятиях, суждениях, представлениях о действительном мире составлять верное отражение действительности? Материализм всегда стоял на позициях познаваемости мира. Подавляющее большинство философов-идеалистов также утвердительно отвечает на этот вопрос. Правда, следует оговориться: утверждения идеалистов и материалистов относительно возможности познания звучат по форме одинаково, но вкладывается в них различное содержание. Дело в том, что решение второй стороны основного вопроса философии неразрывно связано с решением первой его стороны, т.е. зависит от того, что признается первичным, иными словами, от уяснения того, о познании какого мира идет речь. Материализм говорит о познании объективного, материального мира, а сами знания рассматривает как идеальные образы этого мира. Субъективный идеализм сводит процесс познания лишь к описанию собственных ощущений. С точки зрения объективного идеализма, например, Гегеля, – человек познает не объективный, материальный мир сам по себе, а воплощенное в нем «инобытие» Абсолютного духа.
Вместе с тем есть философы, которые в принципе отрицают возможность познания мира. Такие философы называются агностиками (от греч. а – не, gnosis – знание). Агностицизму в древнегреческой философии предшествовал скептицизм (Диоген, Секст Эмпирик) (от греч. skeptomai – сомневаюсь). Скептики выражали сомнение в возможности достижения достоверного знания о мире. Наиболее крупными, можно сказать классическими, представителями агностицизма в истории философии были английский философ, историк, психолог Д. Юм и немецкий философ И. Кант (1724–1804). Юм – субъективный идеалист, следовательно, для него мир – «совокупность моих ощущений». На вопрос же о том, что стоит за нашими ощущениями, т.е. чем они вызываются, Юм отвечал, что мы не знаем и знать не можем. Кант в отличие от Юма утвердительно отвечал на вопрос о существовании объективной реальности. Кант признавал, что вещи существуют объективно, вне нас, независимо от нас. Но считал их «вещами в себе», так как «о том, каковы они сами по себе, – писал Кант, – мы ничего не знаем, а знаем только их явления, т.е. представления, которые они в нас производят, воздействуя на наши чувства»1. Кант доказывал, что между «вещью в себе» и «явлением» (тем, как она нам является) существует непреодолимая пропасть, которую человеческий разум не в состоянии преодолеть. Отличие агностицизма Канта от агностицизма Юма позволяет говорить о двух оттенках, разновидностях агностицизма: юмовского и кантовского. Таким образом, в решении вопроса о познаваемости мира можно выделить следующие основные позиции: скептицизм и агностицизм. гносеологический оптимизм.
Проблеме познания будет посвящена отдельная лекция. Подчеркнем лишь, что попытка решить вопрос о возможности познания мира, изолируясь от человеческой практики, – это бесплодная попытка. Только в практике человек может доказать истинность и мощь своего мышления. Следует также различать два аспекта проблемы познаваемости мира: 1) способен ли человек познавать мир, т.е. способно ли человеческое сознание правильно отражать мир? и 2) возможно ли достижение полного, исчерпывающего знания о мире? Ясно, что ответы на эти вопросы будут существенно отличаться.