Диалектический материализм — это, пожалуй, наиболее развитый и систематический вариант праксеологической доктрины. Поскольку вплоть до последнего времени он занимал монопольное положение в отечественной философии, то мы, отсылая читателя к наиболее фундаментальным учебным пособиям по марксистской теории познания для обстоятельного ознакомления3, позволим себе лишь вкратце охарактеризовать его гносеологическую доктрину.
Краеугольный гносеологический тезис марксизма гласит, что в фундаменте познания лежит не индивидуальная, а общественно-историческая практика людей и что отражение внешнего объективного мира человеком осуществляется им не в социальном вакууме, а во взаимодействии с другими людьми и сквозь призму общественно выработанных схем, норм и идеалов познавательной деятельности, которые меняются от эпохи к эпохе. Хотя знание и приобретает в ходе исторического развития человеческого общества относительную самостоятельность, тем не менее именно материальная, а не духовная общественная практика является определяющим фактором его исторической динамики. Сточки зрения марксизма, именно материальная деятельность (т.е. деятельность человека по преобразованию материального мира и социальных условий своего существования) является и источником возникновения, и движущей силой развития, и высшей проверочной инстанцией человеческих знаний.
Принцип практики и принцип отражения материального мира в идеальных образах человеческого сознания — вот «два кита», на которых основана диалектическая теория познания марксизма. В сущности, вся она, во всех ее будущих сильных и слабых моментах, уже как бы заложена в следующих программных высказываниях К, Маркса: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его» и что «идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней».
Любопытно, что в рамках советского марксизма существовали как бы две ветви гносеологических исследований. Эту двойственность диалектического материализма мы отмечали и выше, в онтологическом разделе.
Одна гносеологическая ветвь брала на вооружение принцип отражения материального мира и делала упор на естественнонаучных фактах, помогающих материалистически осмыслить познавательный процесс. Тем самым она сближалась с западными позициями «научного материализма» и «научного реализма», что мы уже отмечали выше.
Другая ветвь разрабатывала в первую очередь диалектические аспекты познания и подчеркивала особое значение принципа практики, придавая ему предельно широкий и надперсональный характер. Здесь особенно привлекательной фигурой для марксистов-диалектиков был Гегель. Лидерами этого направления были Э.В. Ильенков, ГС. Батищев и ряд других исследователей. Прямое и резкое столкновение двух этих школ в рамках вроде бы единой марксистской гносеологии произошло вокруг проблемы идеального (знаменитая полемика между Э.В. Ильенковым и Д. И. Дубровским). Спор по поводу проблемы идеального, так и не получившей последовательного решения в рамках советского диамата, обнаружил наиболее уязвимую точку последнего — проблему происхождения и онтологического статуса явлений сознания. Дело в том, что у самих Маркса и Энгельса по поводу сознания и его-де идеального характера остались лишь отдельные отрьшочные замечания, а вот в трудах В.И. Ленина — другого классика диалектического материализма — содержались два несовместимых друг с другом положения.
В одном из них утверждалось, что для решения вопроса о происхождении сознания необходимо предположить, что в самом фундаменте материи присутствует фундаментальное свойство, подобное человеческим ощущениям3. В сущности, это типичная пантеистическая позиция, несмотря на все оговорки диалектико-монистического характера. Вместе с тем в его теоретическом наследии присутствует тезис, прямо опровергающий предыдущий, а именно: «назвать мысль материальной — значит сделать ошибочный шаг к смешению материализма с идеализмом». На самом деле это позиция не материализма, а радикального дуализма, несовместимая с предыдущей.
Основные трудности натуралистических и праксеологических доктрин как раз и группируются вокруг феномена сознания и происхождения его базовых структур типа философских категорий, математических идей или правил грамматики, которые, в принципе, не выводимы ни из каких природных процессов и ни из какой общественно-исторической практики, а предшествуют последним в качестве неустранимых условий их бытия и познания. Подобная автономия и фундаментальная роль идеальных образований вызывают к жизни совсем иные теоретико-познавательные ходы мысли.
Литература.
1. Алексеев П.В., Панин АВ. Теория познания и диалектика. М., 1991.
2. Армстронг Д. Материалистическая теория сознания //Аналитическая философия: Избр. тексты. М, 1993.
3. Беркли Дж. Соч. М., 1978.
4. ИвановА.В. Сознание и мышление. М., 1994.
5. Марголис Дж. Личность и сознание. М.,
6. 1986. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т 3 («Тезисы о Фейербахе»).
7. Поппер К.Р. Логика и рост научного знания. М., 1983.
8. Сознание и физическая реальность. 1996. № 1—2
9. Фоллмер Г. Эволюционная теория познания. М., 1998.
10. Франк С.Л. Предмет знания. Душа человека. СПб., 1995.