Нетрудно заметить, что всякий мыслитель, задаваясь вопросами о методах получения новых знаний о мире, подвергает справедливой критической оценке формальную логику за пустот) ее содержания (Бэкон Декарт, Галилей, Кант, Гегель, Шопенгауэр). Такая критика необходима поскольку номинально логика определяется как наука о правильном мышлении и для пояснения ее познавательных возможностей приходится специально подчеркивать, что «правильное мышление» по законам формальной логики - это не познавательное мышление.
Декарт так формулирует свою методологическую установку и основные познавательные принципы. «Подобно тому как обилие законов часто служит оправданием для пороков - почему государственный порядок лучше, когда законов немного, но они строго соблюдаются - так вместо большого количества правил, образующих логику, я счел достаточным твердое и непоколебимое соблюдение четырех следующих.
Первое - никогда не применять за истинное ничего, что я не познал бы таковым с очевидностью, иначе говоря, тщательно избегать опрометчивости и предвзятости и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и столь отчетливо, что не дает мне никакого повода подвергать их сомнению.
Второе - делить каждое из исследуемых мною затруднений на столько частей, сколь это возможно и нужно для лучшего их преодоления.
Третье - придерживаться определенного порядка мышления, начиная с предметов наиболее простых и наиболее легко познаваемых и восходя постепенно к познанию наиболее сложного предполагая порядок даже и там, где объекты мышления вовсе не даны в их естественной связи.
И последнее - составлять всегда перечни столь полные и обзоры столь общие, чтобы была уверенность в отсутствии упущений»[62].
При самом общем подходе можно сказать, что первое познавательное правило Декарта выражает принципиальную сторону его учения - рационализм, второе - аналитический метод, второе вместе с третьим - кроме прочего содержит принцип редукции, четвертое - элементы системного подхода.
Националистская позиция Р. Декарта отчетливо выражена в следующих знаменитых рассуждениях «Но тотчас же вслед за тем я обратил внимание на то, что, в то время как я готов мыслить, что все ложно, необходимо, чтобы я, который это мыслит, был чем-нибудь. Заметив, что истина я мыслю, следовательно я существую, столь прочна и столь достоверна, что самые причудливые предположения скептиков неспособны ее поколебать, я рассудил, что могу без опасения принять ее за первый искомый принцип философии»[63]. На основании этого абсолютно истинного для сознания (мышления) всякого человека знания: «Я существую», Декарт приходит к формулировке всеобщего критерия истинности знания: «Заметив, что в этом я мыслю, следовательно я существую, нет ничего, что убеждало бы меня в том, что я говорю истину, кроме того, что я очень ясно вижу, что для того, чтобы мыслить, надо существовать, я решил, что могу принять за общее правило, что все воспринимаемое нами весьма ясно и отчетливо - истинно, трудность состоит только в том, чтобы хорошо разобраться, какие вещи мы воспринимаем отчетливо» [64]
Важно отметить следующее: Бэкон и Декарт сходились во взглядах на то, что мир познаваем, и на то, что учение о познавательных методах (т е то, что мы сейчас называем логикой, методологией и философией науки) необходимо разрабатывать. Существенно расходились они в оценке источников и способов построения достоверного знания эмпиризм с опорой на индуктивный метод у Бэкона и рационализм с опорой на дедуктивный метод у Декарта. Как показал дальнейший ход развития науки и методологии научного знания, учения Бэкона и Декарта оказались не взаимоисключающими, а взаимодополняющими учениями об источниках научного знания и составили вместе основную «эмпирико-рационалистскую» традицию развития научного знания вплоть до нашего времени. Однако сейчас наблюдаются тенденции пересмотра этой традиции дополнительное внимание к ценностным критериям истинности знания в «постнеклассической науке» и дополнительный интерес к априорно-трансцендентным источникам человеческих знаний.
Мы говорили о критике формальной логики в смысле оценки ее ограниченных возможностей как инструмента познания (функционирования в сфере методологии научного познания). В сфере собственно логической мысли эта проблема была в это же время (в XVII в.) осознана и был предпринят опыт создания логики, не связанной в единую формальную систему, т.е логики как методологии научного познания. Этот опыт известен как «логика Пор-Рояля», изложенная в книге «Логика, или искусство чыслить» (авторы Антуан Арно и Пьер Николь).
Общая гносеологическая позиция авторов (Логики Пор-Рояля» сродни декартовской. Это недвусмысленно выражено в словах «Истинный разум ставит все на свои места Он велит сомневаться в том, что сомнительно, отвергать то, что ложно, и, не кривя душой, признавать очевидное, его не смущают вздорные доводы пирронистов, не способные сокрушать разумную уверенность в том, что истинно ». Также и Декарт утверждал, что никакой скептик его не разубедит в очевидности «Cogto, ergo sum».
Как известно, формальная логика не предполагает в своем аппарате проверки истинности посылок. На эту проблему обращают внимание авторы «Логики, или искусства мыслить». «Насколько нам известно, философы обычно ограничиваются тем, что дают образцы правильных и неправильных умозаключений. Нельзя сказать, что от этих образцов нет никакого проку они подчас помогают найти ошибку в запутанном доказательстве или изложить свои мысля более убедительно. Однако не следует и переоценивать эту пользу, какую они способны принести. Ведь чаще всего мы ошибаемся не потому, что неправильно выводим следствия, а потому, что приходим к ложным суждениям (здесь, надо думать, к суждениям-посылкам), которые влекут за собой неверные заключения. От этого зла логика, по сути дела, еще не пыталась нас избавить. Оно-то и является главным предметом тех новых размышлений, которые читатели встретят в нашей книге повсюду».[65]
В связи со своей программой авторы «искусства мышления» понимают его шире и содержательнее, чем традиционные правила формальной логики. Главным образом это выражается введением в сферу рассмотрения «искусства мышления» особого (четвертого) «вида действия ума» - упорядочивания (помимо представления, суждения, умозаключения). Такой «вид мышления» сродни уже не столько формам мышления, сколько содержательной его части - метод. "Упорядочиванием мы называем здесь действия ума, посредством которых различные суждения и умозаключения относительно одного и того же предмета, например, относительно человеческого тела, располагают наиболее подходящим для познания этого предмета способом. Это называется также методом» [Арно, 1991, с 30]. В целом книга насыщена подробным и конкретным (с примерами) рассмотрением неправильных умозаключений, методов анализа и синтеза, проблем аксиоматизации знания. Одной из итоговых является глава «Метод наук, сведенный к восьми основным правилам». Из перечисления этих правил нетрудно увидеть большое сходство с рационалистской позицией Декарта:
«Два правила касательно определений:
1. Не оставлять без определения ни одного сколь-нибудь неясного или неоднозначного термина.
2. Использовать в определениях только хорошо известные или уже разъясненные термины.
Два правила для аксиом:
3. Принимать за аксиомы только совершенно очевидные положения.
4. Принимать за очевидное то, что признается истинным без особого напряжения внимания.
Два правила для доказательств:
5. Доказывать все сколько-нибудь неясные положения, используя для их доказательства только предшествующие определения, или принятые аксиомы, или положения, которые уже были доказаны.
6. Никогда не обманываться неоднозначностью терминов и не забывать мысленно подставлять определения, которые их ограничивают и разъясняют.
Два правила для метода:
7. Рассматривать вещи по возможности в их естественном порядке, начиная с самого общего и самого простого и излагая, прежде чем переходить к отдельным видам, все то, что относится к сущности рода.
8. По возможности делить всякий род на все его виды, всякое целое - на все его части и всякую задачу на все мыслимые случаи»[66]
Авторы подчеркивают, что в изложении правил для метода они используют оборот «по возможности», поскольку эти правила «часто невозможно строго соблюсти)). По существу это и есть методологические принципы, так как они, как и все методологические принципы, носят рекомендательный характер. Нетрудно видеть, что правила 7 и 8 одинаковы с правилами Декарта. Этим правилам декартовской методологии авторы «Логики Пор-Рояля» и придают особое значение: «...наука может быть доведена до совершенства только тогда, когда на два последних правила обращают такое же внимание, как и на все другие, и отступают от них только по необходимости или если из этого предполагают извлечь большую пользу»[67]