Информационная и телекоммуникационная революция превратили войну из соревнования в грубой силе в соревнование умов в опросе о том, кто именно способен быстрее, эффективнее и масштабнее нанести урон противнику, оставаясь при этом на расстоянии тысячи километров от мест намечаемых ударов.
Однако было бы полным абсурдом сводить все причины войн к одной лишь человеческой агрессии. Конечно, война есть социокультурной и социально психологический феномен. Она – неизбежный результат самого жизнеустройства и жизненного уклада людей. Поэтому, что бы правильно понять сущность войны и найти пути и средства ее предотвращения, необходимо принимать во внимание, как все атрибуты природы человека, так и весь комплекс социальных, социокультурных, экономических, территориально – географических, политических и иных факторов существование человеческих сообществ.
Разумеется, в условиях цивилизации открытая агрессия, как на индивидуальном, так и на коллективном уровне в значительной мере сублимируется, природная агрессивность как бы отходит на дальний план, определяющую значимость приобретают целенаправленный расчет и рациональный выбор. В целом можно согласится с Клаузевицем, который считал что война « представляет собой странную троицу, составленную из насилия как первоначального своего элемента, ненависти и вражды, которые следует рассматривать как слепой природный инстинкт, из игры вероятности и случая , что делает ее свободной душевной деятельностью, из подчиненности ее в качестве орудия политике, благодаря чему она подчиняется простому рассудку».
В принципе все войны носят идеологический характер в том смысле, что каждая из вовлеченных в нее сторон посягает на образ жизни и систему ценностей своего противника. В то же время война, будучи соперничеством, за власть и влияние во всех их формах и проявлениях, - политический акт. Или как писал Клаузевиц, « война есть не только политический акт, но и подлинное орудие политики, продолжение политических отношений, проведение их другими средствами».
Но агрессивность государства питается, прежде всего, агрессивностью его людей, с мотивом агрессии теснейшим образом связано чувство враждебности к чужим. Весь исторический опыт свидетельствует о том, что люди просто не могут обходиться без врагов.
Возможность «вечного» мира
Изучая политические конфликты и используемые в этих конфликтах средства, нельзя обойти тему войны. Война – ровесница и – увы! – почти постоянная спутница политики. Поэтому мы будем рассматривать войну, как политический конфликт социальных общностей, открыто на протяжении хотя бы относительно продолжительного периода использующих в своем противоборстве массовое организованное вооруженное насилие. Такое широкое понимание войны - без фиксации внимания на ее участниках и масштабов – охватывает, как партизанские и гражданские, так и все другие, включая мировые войны. Вместе с тем отметим, что война это не любой политический конфликт, в ходе которого применяется оружие. Выстрелы в декабре 1825 г. на Сенатской площади в Петербурге, как и стрельба на Краснопресненской набережной в Москве в октябре 1993 г., не означали, что в России шла война.
В соответствии с принятым подразделением политических конфликтов на внутренние и международные можно выделить и два наиболее распространенных типа войн и вооруженных конфликтов.
Первый преимущественно связан с использованием насилия как средство внутриполитической борьбы и столкновение социально – политических, этнических, религиозных и т. д. интересов. В истории он представлен гражданскими войнами, повстанческими движениями, вооруженными восстаниями и переворотами. Иллюстрациями здесь могут быть крестьянская война под предводительством Е. Пугачева в 1773 – 1775 гг., события в бывшей Югославии или племенная война в Руанде в последнее десятилетие ХХ в. Для таких войн и вооруженных конфликтов характерны боевые действия сравнительно низкой интенсивности с участием иррегулярных воинских или военизированных формирований – партизанских отрядов, ополчений, отрядов самообороны, боевых дружин, вооруженных объединений, созданных на средства частных лиц или не государственных организаций.
Второй обусловлен политическим противоборством и столкновением интересов государств, межгосударственных союзов, и военно– политических блоков. Войны и вооруженные конфликты этого типа ведут, как правило, регулярные армии, располагающие теми средствами вооруженной борьбы, которые готово предоставить в их распоряжение государство, действующее от имени всего общества в целом. К этому типу войн и конфликтов относятся, например, русско-французские войны 1798 – 1800, 1805 и 1806 – 1807 гг., русско-японская война 1904 – 1905г., боевые действие в Персидском заливе в 1991 г.
Используя такое разграничение, не следует проводить жесткие грани между различными типами вооруженных конфликтов. Можно привести примеры, как гражданские войны (это было в той же Югославии) ведут к вмешательству в события зарубежных государств, а войны между государствами стимулируют вооружение граждан и соответствующие формы их участия в межгосударственном противоборстве, как это было в обеих отечественных войнах, пережитых нашей Родиной. В условиях, когда « государство и общество все больше стремятся отождествлению друг с другом» из 45 вооруженных конфликтов происходивших на нашей планете в 1990 – 1996 гг., вряд ли можно выделить конфликты только одного чистого типа. Скорее, они относятся к тому или к другому из них «по преимуществу», но не полностью.
Последние годы ХХ в. позволяют с осторожным оптимизмом сделать вывод, во взаимоотношения развитых государств значение применяемой военной силы имеет тенденцию к понижению. Кроме того, современная военно – стратегическая ситуация на мировой арене такова, что использование военной мощи для достижение таких целей, как например поддержка государств и общественно политических движений, использующих террор или « революционное восстание», вызывает ответную реакцию международного сообщества, которая нейтрализует предпринятые усилия и оборачивается морально – и военно – политическими поражением подобных « революционеров».
Примером тому может быть ввод советских войн в Афганистан в декабре 1979г. анализируя причины побудившие руководство СССр к этому шагу, исследователи отмечают, что «выполнение интернационального долга» и прямое оказание военной помощи пришедшему к власти после апрельской революции 1978 г. революционно – репрессивному режиму, было следствием того, что политическое руководство Советского Союза исходило, прежде всего, из интересов укрепления международного влияния СССР, его политического доминирования на мировой арене. Как отмечают специалисты, не Афганистан оно боялось потерять, не 60 лет мира и добрососедских отношений между нашими странами. И даже не безопасность южных рубежей СССР - для него эти рубежи были вполне безопасными с 1943 по 1978 гг. Опасен был именно по советской внешней политики. Если бы СССР пересмотрел сове отношение к использованию вооруженных сил за пределами страны , то это, в свою очередь , поколебало бы и оценку событий в Венгрии в 1956 г. И Чехословакии в 1969 г. Логическая цепочка последствий могла бы быть очень длиной.. Мы знаем сегодня, что и в избранном варианте действий их последствия были прямо противоположены желаемому результату. Это помимо всего прочего указывает на взаимосвязь и взаимообусловленность политических средств, и целей их достижения.
Преимущественное использование тех или иных компонентов силы как инструмента политики открывает возможность выявить реальное, действительное содержание сталкивающихся интересов и политических целей. При этом нередко обнаруживается, что официально декларируемые цели и самые лучшие намеренья в политике выполняют функцию идеологического, пропагандистского обеспечения действий для достижения совсем иных целей, содержание которых отвечает интересам данной социальной общности, всего общества в целом или правящей группы.
Постоянное совершенствование вооружений, особенно быстрое в условиях НТР, привело к тому, что изменились не только формы, но и цели применение военной силы. Создание и распространение ядерного и термоядерного оружия, гонка ядерных вооружений внесли поправки в формулу, подытоживающую многовековой опыт ведения войн для разрешения противоречий в отношениях между государствами и народами: « Война есть не что иное, как продолжение политических отношений с привнесением иных средств». Это формула известного военного теоретика К. Клаузевица уже не может рассматриваться, начиная со второй половины ХХ в., как истина, имеющая всеобщее и безусловное значение для всех и всегда. И политической, и военной наукой убедительно обоснован тезис о том, что такой вид войны, как мировая ядерная, не является средством рациональной политики, направленной на передел мира, власти или ресурсов, ибо ведет к само уничтожению человечества как целого.
Поддерживая это утверждение, получившее широкое распространение в зарубежной и отечественной литературе, не будем идеализировать современность и постараемся реалистично рассмотреть роль военной силы в достижении целей, к которым стремятся участники политических конфликтов.
В этой связи надо учитывать, что во - первых, сегодня не существует абсолютной неизбежности перерастание «малой», т.е. локальной ядерной войны, в « большую мировую, а, следовательно, есть и опасность «малой» ядерной войны. Во-вторых, постоянно сближаются не только мощь и разрушительная сила обычного и ядерного оружия, но и последствия их применения, что не мешает массированному использованию обычных вооружений. (Экологические последствия вооруженного конфликта в Персидском заливе или в Чечне - лишь малая часть из возможных тому примеров.) В-третьих, если не сама война, то подготовка к любой войне - ядерной, обычной, малой или большой - была, есть и будет средством политики, инструментом достижения целей, поставленных перед собой участниками политического конфликта. В-четвертых, многие из больших и малых войн, известных нашей истории и современности, вызваны отнюдь не «рациональной политикой». Далеко не всегда те, кто принимает политическое решение об использовании вооруженного насилия, руководствуются рациональными соображениями. Их место нередко занимают эмоции, религиозные, династические или даже спортивные страсти. Так было, например, в 1969 г., когда вооруженный конфликт между Гондурасом и Сальвадором, получивший в литературе название «футбольная война», был спровоцирован итогом матча футбольных команд этих стран.