Министерство общего и профессионального
образования Российской Федерации
Нижегородский государственный университет
им. Н.И. Лобачевского
Кафедра философии
реферат
на тему
"ПРОБЛЕМА СВОБОДЫ В АНТИУТОПИЯХ ДВАДЦАТОГО ВЕКА"
Руководитель:
доцент, к. ф. н.
В.Г. Артемова
Исполнитель:
студент 6 курса д/о
химического факультета гр. 26 М
П.А. Крестьянинов
Нижний Новгород
2009
Содержание
Введение
1. Антиутопии. Анализ и размышления
1.1. Тоталитарное общество
2. Корни тоталитаризма
Заключение
Список литературы
Двадцатый век заставил многих задуматься как о своем будущем, так и о будущем существующих государств.
Процесс активного преобразования политического строя, государственных институтов, систем управления и власти начался в Европе и, отчасти, в России еще в девятнадцатом веке. Этот мятежный век был отмечен революциями во Франции и Германии, попыткой декабрьского переворота и отменой крепостного права в России и т. д.
Девятнадцатый век характеризовался взлетом не только естественнонаучной, но и гуманитарной мысли, в частности, социальной. И идеологи всех крупных революций, несмотря на различие подходов, имели совершенно благие намерения: построение общества социальной справедливости.
На смену веку мятежному пришел страшный, железный век - двадцатый. Прокатились две мировые войны – самые кровавые и разрушительные в истории человечества. Уже в начале века стали формироваться тоталитарные государства, в которых человека пытались превратить в контролируемый "винтик" государственной машины. Словно подчиняясь какому-то закону превращения добра во зло, свобода и демократические принципы породили тиранию (например, нацисты в Германии пришли к власти путем выборов).
Многие думающие, неравнодушные к будущему люди испытали разочарование в прежних общественных идеалах. Писатели двадцатого века стали размышлять о возможности образования "негативных" социальных систем в своих произведениях, называемых антиутопиями.
1. Атиутопии. Анализ и размышления
Обратимся к более точному определению антиутопии.
"Антиутопия – идейное течение современной общественной мысли…, которое в противоположность утопии ставит под сомнение возможность достижения социальных идеалов и установления справедливого общественного строя, а также, как правило, исходит из убеждения, что произвольные попытки воплотить в жизнь справедливый общественный строй сопровождаются катастрофическими последствиями."
К этому определению можно добавить, что современные антиутопии в определенном смысле продолжают традиции более ранних произведений (Дж. Свифта, М. Е. Салтыкова-Щедрина и др.), вместе с тем рассматривая затрагиваемые проблемы более глубоко и остро.
Рассмотрим теперь ряд известных антиутопий двадцатого века, попытаемся найти общие черты в описываемом ими обществе, а также выделим и раскроем проблемы, поставленные в них.
К первой четверти двадцатого века основные черты тоталитарного государства уже во многом сформировались (к сожалению, не обошлось без горького примера России). Однако, государство и общество – вещи разные. И создатели антиутопий в той или иной степени описывают тоталитарное общество, в которой идеология несвободы, не ограничась реализацией внутри государственного аппарата, проникла на все уровни общественной и частной жизни. Каков же общий портрет подобного общества?
Первая, сразу же бросающаяся в глаза черта тоталитарного общества – всеобъемлющий контроль определенной его части над всеми аспектами жизни людей. Так, у Дж. Оруэлла ("1984") этот контроль осуществляет полиция мысли с помощью "мониторов" и микрофонов, установленных не только в общественных местах и квартирах, но и в парках и лесах вокруг Лондона. В романе Е. Замятина "Мы" дело обстоит еще проще: все дома изготовлены из прозрачного стекла.
Но дело даже не в технике "шпионажа". За приборами стоят мощные, закрытые от посторонних организации ("Полиция Мысли" у Оруэлла, "Хранители" у Замятина), имеющие право не только следить, но и карать. Именно наличие подобных организаций, выслеживающих и пресекающих инакомыслие, является характерным признаком тоталитарной системы.
Однако, по мнению авторов антиутопий, данная проблема глубже активного государственного надзора. Несвобода не только реализуется внешними силами, она закладывается в души людей.
…Есть много мнений о сущности свободы. Можно придерживаться точки зрения экзистенциалистов и понимать свободу как индивидуальную и данную человеку уже постольку, поскольку он есть. Можно считать, что, поскольку человек продукт биологических и социальных процессов, то он ими детерминирован, и, таким образом, свободы нет. Я считаю односторонними и не совсем корректными вышеперечисленные подходы к этой проблеме. Не надо пытаться искать однокачественную свободу. Есть много различных, несводимых друг к другу ее видов.
Я бы выделил три вида свободы. Во-первых, это свобода общественная, понимаемая как возможность человека быть полноценным членом нормального общества и реализовывать общественные функции, служащие человеку, развивающие его. Во-вторых, это свобода личностная, то есть свобода человека быть личностью, быть самим собой. И, в-третьих, стоит отметить существование еще одного вида свободы, связанного со здоровьем и материальным благополучием. Назовем эту свободу "материальной".
Тоталитарная система, описываемая в антиутопиях двадцатого века (равно как и любая реальная), стремится уничтожить все три вида свободы. Как это происходит?
Общественная свобода устраняется искажением общества, причем это искажение достигается не только карательными механизмами, но и направленным формированием общественного мнения. Для этого используется ложь, политкорректно называемая некоторыми писателями дезинформацией. Созданием многомерной лжи о всех сторонах общественной жизни занимаются специальные организации типа "Министерства Правды" у Оруэлла, "БУМЛИТа" у Войновича и т. д.
Распространение лжи немыслимо без контроля над средствами массовой информации. Вспомним И. Ефремова. "Здесь существует чудовищная система фильтрации. В каждом Доме Зрелищ, на телевидении, радио у ни сидят "глаза владыки". Они вправе остановить любое зрелище, выключить всю сеть, если кто-нибудь попробует передать неразрешенное."
Контроль над общественным мнением был бы неполным без фальсификации истории, и это понимают все антиутописты. Документы, несущие информацию о прошлом, сжигаются в "дырах памяти" (Дж. Оруэлл), изымаются из библиотек и топятся в море (И. Ефремов), в лучшем случае, укрываются за семью замками в "Отделе предварительной литературы" (В. Войнович). Вместо уничтоженной или спрятанной реальной истории создается новая история, угодная правителям. Этот процесс описан во многих антиутопиях (и, к сожалению, мы имели и имеем печальную возможность наблюдать его в действительности), однако наиболее ярко подобное описание удалось Оруэллу, изобразившему в романе "1984" "динамичную", подвижную историю.
"…После того, как все необходимые поправки к какому-либо номеру "Таймс" собирали вместе и сличали, газета перепечатывалась, оригинал уничтожался, а исправленный экземпляр занимал свое место в подшивке. Этот процесс непрерывных изменений применялся не только к газетам…, к любой литературе…Каждый день, практически каждую минуту прошлое приводилось в соответствие с сегодняшним днем…Вся история стала всего лишь пергаментом, с которого соскабливали первоначальный текст и по мере надобности писали новый".
Зачем прибегать к подобным сложностям? Да затем, что если лишить людей прошлого, будет разрушена культура. А обществом, отторгнутым от собственной культуры, легко управлять. Впрочем, ответ на этот вопрос содержится в том же романе Оруэлла. Известный лозунг Партии гласит: "Кто контролирует прошлое - контролирует будущее".
Процесс разрушения тоталитарным режимом поля культуры, присущего обществу, усугубляется искажением языка.
…Вопрос о том, что сделало человека человеком, открыт и по сей день. Согласно одной версии, это был труд, причем на заре цивилизации этот труд был в подавляющем большинстве случаев физическим. По другой версии, толчком развития высоких уровней человеческой психики стало некое мистическое приобщение к высшему, или по крайней мере стремление к нему приобщиться (в самом деле, объяснение на основе трудовой деятельности поэзии, музыки, живописи, самого феномена вдохновения будет выглядеть натянутым). Есть точка зрения, согласно которой развитие человека обусловила коммуникация и основное ее средство – речь.
Наверное, на самом деле на развитие человека и общества оказывала влияние сложная совокупность факторов и, на мой взгляд, роль речи, языка в этом процессе часто недооценивается.
Язык – основной носитель устной культуры, первоначальной и "живой". Именно она поддерживает ту совокупность знаний, понятий и норм, которая на светском языке называется духовностью. Печатная или объективированная иным способом "культурная" информация таким свойством не обладает.
В самом деле, можно быть диким человеком и жить в деградировавшем обществе, в то время как в хранилищах будут пылиться книги, кассеты и лазерные диски (объективные носители) с осколками прошлой высокой культуры. За примерами далеко ходить не надо…