Следует отметить, что, размышляя о причинах появления и об особенностях приднестровского цивилизационного разлома, Е. Бершин в какой-то мере подтверждает наше предположение о наличии территориальных цивилизационных разломов между цивилизациями, которые ощутимы не только с внутренней стороны, но, что интересно, заметны и внешне, в буквальном смысле этого слова.
Как думается, территориальные цивилизационные разломы – это всегда «внешность», ярко выраженная форма, производная, следствие культурного, религиозного и других возможных разломов как между цивилизациями, так и внутри цивилизаций. У территориального цивилизационного разлома всегда есть определенное основание или основания. Но, в свою очередь, протекание цивилизационного разлома может быть и незаметным, неявным, но от этого сила его воздействия на процесс развития цивилизаций не прекращается.
Также несколько цивилизационных разломов, вероятно, одновременно могут иметь место в определенный этап развития цивилизации, «наслаиваяясь» друг на друга. Но все без исключения цивилизационные разломы представляют собой процесс и итог отражения в сознании человека (а может быть и в подсознании) неприятия новых форм жизни, сложностей фазы перехода и этапа адаптации человека и общества к новой реальности.
Примечания
1. Моисеев Н.Н. Современный антропогенез и цивилизационные разломы. Эколого-политологический анализ. – М., 1994.
2. Моисеев Н.Н. Как далеко до завтрашнего дня… Свободные размышления. 1917 – 1933. – М., 1997.
3. Бершин Е. Приднестровский разлом. – http: www. //cis. ng. ru /words / 2000 – 06 – 28/4 _ razlom. html.
В.И. Гасумян,
СГАУ, г. Ставрополь
ПРОБЛЕМА ДЕСТРУКЦИИ В МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКОЙ ПАРАДИГМЕ
ХХ век поставил перед человечеством проблемы, прямо связанные с вопросами выживаемости, сохранения цивилизации, основанной на постулатах гуманизма, культуры и общечеловеческих ценностях. Развитие культур европейского ареала долгое время шло под знаком рационализма, власти разума и материализма. Господство материалистической философемы, утверждавшей приоритет материальных ценностей над духовными, построение на ее основе грандиозных и увлекательных, но, как оказалось, ложных идеологических систем привели человечество к страшным деструктивным явлениям, вспышкам коллективной агрессии, войнам, революциям, массовому уничтожению человека человеком, разрушению культурных ценностей и окружающей среды. Несомненно, что изучение феномена деструкции в социокультурном процессе дает возможность более глубокого и определенного осмысления такого рода явлений. Проблеме деструкции, разрушительным тенденциям, проявляющимся на индивидуальном и коллективном уровне, посвящены труды выдающихся русских мыслителей: В.В. Розанова, И.А. Ильина, Н.А. Бердяева, Л.Н. Гумилева и др.
Понятие «деструкция», «деструктивность» в русском языке обозначает негативные, разрушительные явления действительности. «Советский энциклопедический словарь» определяет, что деструкция есть «нарушение, разрушение нормальной структуры чего-либо» (1, С. 383). Это понятие предполагает, что нормальный ход вещей, развитие какого-либо процесса, исторического, эволюционного движения может быть нарушено; связи, обеспечивающие устойчивость той или иной системы, могут быть разорваны, жизнь остановлена. Жизнь представляет собой не только плавное, гармоничное развитие живой материи. К сожалению, история человечества знает страшные потрясения, ее сопровождают войны, революции, расколы – явления, которые укладываются в определение «деструкция». Особенно часто деструктивные аспекты жизни стали проявляться в ХХ веке. Парадоксальность ситуации заключается в том, что развитие материалистической цивилизации сопровождается невиданными до сих пор процессами распада культурных связей, агрессии, негативными проявлениями человеческой природы.
Величайший русский ученый, создатель оригинальной теории этногенеза Л.Н. Гумилев описал закономерности проявления деструктивности в истории культуры. Он вывел генезис деструктивности, дал ее характеристики и особенности проявления в историческом развитии обществ, показал формы проявления деструкции в искусстве и литературе. Л.Н. Гумилев объединил деструктивные явления и процессы в общее понятие «антисистема», выявил причины появления антисистем, их типологические черты и свойства, установил связи с нормами этики. Антисистема и система – два противоположных явления развития этнических цивилизаций. Важным качеством систем, в том числе этносистем, культурных и социальных систем, является внутренняя тенденция к воспроизводству и усложнению своих структур и подсистем. Система стремится к устойчивости и динамическому развитию. Она допускает структурную множественность, вариативность, иерархичность. Антисистема, напротив, «развивается» в сторону статичности, покоя, упрощения своих структур, в конечном итоге – стремится к смерти. Однако систему и антисистему порождает человек, и не просто человек, а пассионарий, тот, кто испытывает жажду свершений. Таким образом, опираясь на основные положения учения Л.Н. Гумилева об антисистемах, можно сделать вывод, что деструктивность является негативным, отрицательным фактором развития этносистемы, той или иной этнической культуры. Деструктивное мировоззрение оказывает негативное, разрушительное воздействие на биосферу, окружающую среду и культуру.
В учении Л.Н. Гумилева дан генезис деструктивности, описана природа деструкции, раскрыты характерные черты этого явления, формы и способы проявления деструктивных мировоззрений в культуре, искусстве, литературе. Главным выводом нашего анализа можно считать утверждение Л.Н. Гумилева, что природа, живая жизнь не знают проявлений деструкции (даже когда происходят природные катаклизмы: наводнения, засухи, лесные пожары и другие негативные явления, природа быстро восстанавливает биосферу, восполняет ресурсы); деструктивность – чисто человеческая черта. Вторым важным выводом является положение учения Л.Н. Гумилева об антисистемах: одно дело – деструктивность жизненно необходимая, связанная с объективными условиями явлений пассионарного взрыва, ставящими человека в пограничные условия выживания, в которых он вынужден наносить вред биосфере, и совсем другое - когда человек, находясь в «поле свободы», реализует свою агрессивность, деструкцию, которая не согласуется с логикой объективной необходимости. Такой тип деструкции – преступление против жизни. Он попадает в поле этической ответственности за содеянное. Согласно Л.Н. Гумилеву, проявления деструктивного мировоззрения выражаются не только в неоправданной жестокости, садизме, варварском использовании природных ресурсов и других деяниях, негативно отражающихся на окружающей среде, но и явлениях культуры, литературы, искусства, философии, идеологии, религиозных верованиях и других проявлениях человеческого духа. Выражение своего негативного отношения к жизни в слове художественного произведения, в научном трактате, в религиозной доктрине – наиболее опасное для биосферы проявление деструктивности, потому что в нем антисистема заложена в закамуфлированном виде, спрятана в слове художественного произведения, которое может само по себе быть и очень красивым. Эта мнимая красота может увлечь малоискушенных, слабых людей, толкнуть их в бездну.
Очень многие положения философской, этической и мировоззренческой системы Л.Н. Гумилева перекликаются с идеями русского православного мыслителя И.А. Ильина. Проблема деструкции, нигилизма, зла наиболее остро поставлена в трудах этого философа, политического мыслителя и публициста, которому пришлось на личном опыте испытать разрушительную силу человеческой агрессии, деструктивности. Его труд «О сопротивлении злу силой» (2) посвящен борьбе против двух форм проявления деструктивности и зла: первая – это этическая и философская антисистема Л.Н. Толстого, вторая – политическая и социальная антисистема – революционный большевизм. И.А. Ильин знал, к чему на самом деле приводит жонглирование словами и подмена понятий. У него, в отличие от многих интеллигентов его поколения, хватало мужества признавать, что в катастрофе, постигшей Россию, в бедствиях, обрушившихся на русский народ, в значительной степени виновата образованная часть общества, владевшая словом, пользовавшаяся им для выражения своих идей. Деструкция, или в терминологии И.А. Ильина – зло, в том числе явление семиотическое, точнее, находит свое выражение в знаках человеческой культуры, имеет знаковый характер.
Однако сам по себе знак, например знак словесного искусства, еще не является сигналом деструкции. И.А. Ильин, совершенно определенно указывая, что деструктивность, зло во всех его проявлениях находится внутри человека, в его душе, обозначил и путь преодоления зла. Этот путь – отнюдь не внешнее движение человека в социальном или географическом пространстве, сопровождаемое общественно полезными делами, это, прежде всего, внутренний путь «борения» со злом внутри себя. Таким образом, И.А. Ильин выделяет ряд особенностей проявления деструкции. К ним относятся: замкнутость собственного «Я» на исключительно своих потребностях и душевных процессах, центрация внимания на их динамике, что порицается православной моралью; построение отношений с внешним, окружающим миром посредством навязывания миру собственной проблематики, вынос из себя, из своего внутреннего мира и наложение на внешний мир, созданный Богом, кризисных, негативных переживаний; стремление к сознательному или бессознательному упрощению всей многогранности явлений жизни, как индивидуальной, так и общественной, и природной; произвольные отношения со знаками культуры, со словами: свободное употребление вне культурного и исторического конкретного контекста понятий и терминов, произвольная подмена и вольная интерпретация выразительной стороны знака без учета его содержания, сознательное или бессознательное отделение конкретного плана выражения от конкретного плана содержания.