Реферат по онтологии
Истина в теории познания
ПЛАН
1. Аспекты категории «истина».
2. Истина и формы ее инобытия.
3. Литература.
1. Аспекты категории «истина».
Достижение истинного знания является главной целью и ценностью познавательной деятельности человека. Однако сложности с пониманием природы истины возникают сразу, как только произносится само слово «истина». Дело в том, что оно туг же сопрягается в сознании с целым спектром близких по смыслу терминов: правда, правота, законосообразность, подлинность, достоверность, правильность, очевидность, точность, откровение и т.д.
Часто путаница при исследовании феномена истины как раз и возникает оттого, что не вычленяют различные ее аспекты, которые хотя и связаны, но все же отнюдь не тождественны друг другу. С анализа этих аспектов мы и начнем рассмотрение проблемы.
Онтологический аспект. Истина рассматривается здесь как свойство самого бытия и даже как само бытие. Еще А.С. Хомяков, а позднее ПА. Флоренский1 обратили внимание, что в основе русского слова «истина» лежит древний санскритский корень es-, что буквально переводится как «быть», «существовать». Соответственно, истина может отождествляться с каким-то подлинным бытием, противостоящим бьпию иллюзорному, не подлинному.
Мир платоновских идей или Царство Божие истинны, ибо противостоят мнимому — телесному или греховному — чувственно воспринимаемому бытию. Истина здесь сопрягается с непосредственной духовной очевидностью и религиозным откровением. Однако ее можно не только созерцать умным взором мудреца, на чем настаивала античная традиция; но в ней и с ней, с позиций христианского вероучения, можно непосредственно духовно жить, руководствуясь ведением сердца. Недаром Христос говорит своим ученикам: «Я есмь Путь, Истина и Жизнь». Богоподобное бьпие в «свете истины» есть конечная цель человеческих дерзаний и стремлений с позиций христианства, где знание, творчество и жизнь оказываются абсолютно тождественными друг другу в Царствии Божием.
Онтологическое понимание истины может бьпь проведено еще более радикально, как у B.C. Соловьева в «Критике отвлеченных начал». Для него «истина вообще не заключается в той или иной форме нашего познания... а в самом сущем, которое есть и познаваемое, т.е. истинный предмет знания... Мы можем мыслить истину только как сущее всеединое (которое у B.C. Соловьева совпадает с полнотой Божественного бытия), и когда мы говорим об истине, то мы говорим именно об этом, о сущем всеедином. Мы должны или совсем не говорить об истине, а потому и отказаться от всякого знания (ибо кто же захочет неистинного знания?), или же признать единственным предметом знания всеединое сущее, заключающее в себе всю истину. В самом деле, в этом полном своем определении истинасодержит и безусловную действительность, и безусловную разумность всего существующего». Здесь, правда, становится не очень понятным, как возможен феномен обособления части от такого исходного всеединства и, соответственно, феномен заблуждений.
Однако онтологическое истолкование истины возможно не только в религиозно-философских построениях. Оно свойственно и реалистическим доктринам, и даже обыденному сознанию2. Здесь истина сопрягается с законосообразным или идеалосообразным бьпием. Когда мы говорим «настоящий ученый», «истинный гражданин своей страны», «подлинный поэт», «типичный представитель своей профессии» и т.д., то везде подразумеваем, что нечто бытийствует в полном соответствии со своим эталоном или идеалом. Гегель бы сказал, что здесь предмет соответствует своему понятию, а потому он и истинен.
Если же дело обстоит противоположным образом, то можно сказать, что предмет ведет ложное или превращенное бьпие, не соответствующее его понятию (идеально-эталонной сущности). Например, преступник ведет превращенное (ложное) существование в качестве гражданина государства, ибо гражданин, по определению, законопослушен.
Специфически онтологическое истолкование истины характерно и для мира техники, что фиксируется в центральной категории технической мысли — «точность». Прибор или аппарат совершенны (истинны), если: а) в них точно воплощен конструктивный замысел инженера; б) они точно (бесперебойно) выполняют операции, ради которых сконструированы.
Логако-сематический аспект. Чаще всего он присутствует в так называемых дедуктивных науках и фиксируется терминами «правильность», «корректность», «достоверность». Под этим понимается формальная безупречность доказательства теоремы или получения какой-то логической формулы на основе исходно принятых аксиом и правил вывода. Соответственно, ошибочным (некорректным) будет признано доказательство теоремы, где или нарушена последовательность рассуждений, или в ткань доказательства неявно введены дополнительные допущения, или попросту наличествуют формально-логические противоречия (вроде одновременного признания суждений А и не-А).
Оппозиция «истина—ложь» может и прямо использоваться в логических исчислениях, но здесь квалификация суждений как истинных или ложных ограничивается лишь областью их формальных семантическихзначений (как в логике высказываний) безотносительно того, истинны ли эти суждения с точки зрения их реального предметного содержания. Например, суждение «неверно, что кентавр только лошадь» формально истинно, ибо по определению атрибутивным свойством кентавра является наличие человеческих характеристик. При этом с чисто содержательной стороны все рассуждения о кентаврах могут бьпь признаны ложными, ибо й действительности кентавры не существуют.
Цашосгно-эюисгшпцальный аспект. Он фиксируется в русском языке словами правда, праведность, правота. Под правдой в экзистенциальном аспекте понимается личностно продуманная и прочувствованная ценность, которая принимается человеком всем его существом и искренне утверждается им в жизненных поступках. Человек может при этом заблуждаться в конкретных актах личного выбора (бьпь неправым) и даже руководствоваться в своем поведении объективно ложными (неправедными) ценностными представлениями. В таких случаях он подлежит объективному моральному и социальному осуждению, но в субъективном-то плане он поступает вполне искренне и правдиво. Желательно, конечно, чтобы человек руководствовался подлинными ценностями, логически осмысливал происходящее и почаще слушал свое сердце, дабы не ошибаться в сложных ситуациях морального выбора. Однако недаром все религии и духовные учения единогласно утверждают, что в жизнеустроительном плане гораздо лучше бьпь «горячим», чем «теплым», и лучше искренне ошибаться в действии, чем бездействовать в равнодушии.
Когда же произносят словосочетание «художественная правда», то имеют в виду чаще всего или убедительное воплощение идей автора в ткани художественных образов, или точное и яркое эстетическое отражение каких-то типических общественных явлений и представлений. В этом плане художественно правдивым может бьпь признано отражение в литературе каких-то разрушительных и безнравственных идей, как это удалось сделать Ф.М. Достоевскому в «Бесах». Другое дело, что безнравственному человеку никогда не суждено стать гениальным творцом. Прав А. С. Пушкин — «гений и злодейство две вещи несовместные», ибо подлинное гуманитарное познание и творчество исключают апологию и возвеличивание исподнего дна человеческой души.
В нравственно-социальном аспекте под «царством правды» разумеется воплощение в общественной жизни каких-то идеалов справедливости, честности и братства, что противостоит торжеству социального зла, насилия и лжи в виде «царства кривды».
Любопытно, что идеалы истинного познания, правдивого социального жизнеустройства, художественной правды в искусстве, нравственной правоты и праведности личного бытия всегда органично сопрягались друг с другом в русском национальном сознании. На это обращали внимание многие крупные отечественные мыслители. О многоаспектное™ русского слова «правда» писал С.Л. Франк, а Н.К. Михайловский отмечал, что «всякий раз, как приходит мне в голову слово «правда», я не могу не восхищаться его поразительной внутренней красотой. Такого слова, кажется, нет ни в одном европейском языке. Кажется, только по-русски правда-истина и правда-справедливость называются одним и тем же словом и как бы сливаются в одно великое целое».
В таком объединении различных аспектов истины есть глубочайший смысл, и он Особенно созвучен процессам, происходящим в современной культуре. Здесь достаточно указать на ценностные проблемы современной науки, дискуссии вокруг нравственного измерения искусства или поиски справедливого мирового устройства в условиях нарастающего глобального экологического и культурного кризиса. Мы еще остановимся на современных тенденциях синтетического понимания истины и ее критериев. Однако предварительно следует уточнить наиболее нас интересующий — гносеологический — аспект категории «истина» и те ее варианты, которые, существовали в истории философии.
2. Истина и формы ее инобытия.
При гносеологическом подходе к феномену истины необходимо избежать двух крайностей: наивного объективизма и догматизма, с одной стороны, субъективизма и релятивизма — с другой. Надо, следовательно, постараться дать такое определение истине, которое учитывает роль субъекта и не субъективирует истину; понимает момент относительности и исторической ограниченности любых наших знаний (как в индивидуальном, так и в социальном плане), но при этом не доводит эту относительность до релятивистских и в конечном счете до скептических утверждений.
С этих позиций нам представляется вполне разумным определение истины как такого объективного содержания нашихзнаний, которое не зависит ни от человека, ни от человечества. Подобное понимание восходит к марксисту В.И. Ленину, но оно может разделяться мыслителями и совершенно иных философских взглядов — например Н.О. Лос-ским. По Лосскому, истина — это имманентное обладание идеей трансцендентной предметности.