Вторая часть «философии права» посвящена морали, как право субъективной воли. Согласно Гегелю, развитие понятия воли состоит в том, что после того, как она получила наличное бытие «в некотором внешнем» (собственности), она должна получить его также «в некотором внутреннем», т.е. «она должна быть сама для себя субъективностью и ставить себя перед самой собой». К рассмотрению морали Гегель переходит сразу же после трактовке наказания как снятия преступления. Указывая, что моральная воля проявляется в поступках, Гегель считает, что если с ним связано зло, то оно уже не носит характер юридически наказуемого преступления, а если с ним связано добро, то оно уже не определяется через соответствие юридическим законам. В праве моральной воли Гегель выделяет следующие три стороны как представляющие единичное, особенное и всеобщее: 1) поступок должен совпадать с субъективным («моим») умыслом, 2) субъективное намерение должно иметь своей целью благо, 3) поступок должен соответствовать добру как объективной ценности.
Поскольку тремя формами развития «нравственного духа» Гегель считал семью, гражданское общество и государство, поскольку речь шла о необходимости рассматривать моральное определение в контексте социально определенного бытия людей, понимаемых уже не как абстрактные индивиды, а как члены различных социальных образований. Главную ценность Гегель придавал той добродетели, которая есть просто добропорядочность, т.е. «одно лишь простое соответствие индивидуума обязанностям, диктуемым теми обстоятельствами, в которых он находится» в данном обществе. В итоге Гегель растворял нравственность в поддерживающих социально-политическую стабильность нравах народа, у которого выработалась «привычка к нравственному…..»
Определяя семью как первоначальную, «непосредственную субстанцию духа», Гегель выделял в ней следующие три стороны: брак как таковой, семейную собственность и воспитание детей. Согласно Гегелю, в браке имеет место единство природного и духовного начал, вследствие чего он отвергал трактовку брака либо лишь как полового отношения, либо лишь как любви. «Правовая нравственная любовь» - такое определение брака давал Гегель, заявляя, что «вступление в состояние брака» является «объективным назначением, и следовательно, нравственной обязанностью единичных личностей» и что брак представляет собой «один из тех абсолютных принципов, на которых зиждется нравственность общественного союза» в целом. В детях по Гегелю, единство брака становится «самостоятельно сущим существованием и предметом», и в них же воплощается существование рода. Признание совершенно летних детей юридическими лицами, способными самостоятельно обладать собственность и основывать собственную семью, Гегель квалифицировал как «нравственное распадение семьи», образующее переход к гражданскому обществу.
Гегелевская философия истории
Гегель имел прекрасную философскую и инструментальную базу для создания своего грандиозного, по меркам 19‑го века, труда. «Философия истории» посвящена, прежде всего, изучению и объяснению общественно-исторического процесса и его законов, в ней сделана попытка дать всеобъемлющую теорию исторического процесса и, соответственно, картину всемирной истории.
Уже во введении к рассматриваемой работе ученый дает свою классификацию историографии, уточняя собственную позицию в этом вопросе и говоря о том, что темой данного труда являются не общие рассуждения о всемирной истории, но именно она сама. Гегель называет три существующих разновидности историографии. Первоначальной историографией он обозначает в общем-то античный, бессистемный, описательный период, при этом начисто отвергая как возможный источник исторических знаний народные мифы, легенды, песни на том основании, что такие смутные способы представления собственной истории характерны лишь для непросвещенных, варварских народов. Труды древних историков философ рассматривает только как источник отдельных исторических фактов для дальнейшего изучения и обобщения.
Другой вид историографии Гегель назвал рефлективным, поставив его на ступень выше первого, поскольку этот вариант изложения фактов и явлений уже имеет некую общность, основу — позицию автора исторического описания. И в зависимости от нее различает четыре разновидности этой историографии: духовная, прагматическая, критическая и обобщающая. Духовная рефлексия наблюдается в трудах таких авторов, которые для создания у читателя доверительного настроения к тексту излагают события и передают речи исторических личностей языком своего времени и в результате такие компиляции тем дальше оказываются от оригинала, чем более правдоподобными их желал сделать автор. Прагматическая рефлексия наблюдается когда автор стремится использовать описываемые явления и факты истории для каких-то выводов или поучений своих современников, опыт предков они пытаются перенести на современную им почву. Критическая рефлексия грешит изложением не самой истории, а истории истории, дает оценку исторических повествований и пытается исследовать их истинность и достоверность. (Кстати, этот подвид историографии стал особенно популярным у нас в России в течение последнего десятилетия.) И, наконец, последним подвидом рефлективной истории является обобщающая (не всеобщая!), которая руководствуется общими точками зрения на отдельные общественные предметы и явления (например, история искусства, история права и т.д.). Такие обобщающие рефлексии естественно находятся в тесной связи со всей историей народа, и весь вопрос в том, «…выявляется ли связь целого или этой связи ищут лишь во внешних отношениях». Если срабатывает первый вариант, то такая рефлективная история превращается в третий вид, философскую историю.
Далее Гегель обосновывает как само понятие философской истории, так и его кажущуюся противоречивость. Ведь история, по определению, занимается лишь тем, что было и есть, а философия — наоборот, порождает собственные мысли, не принимая в расчет того, что есть. И если бы философия подходила к истории таким образом, то фактически это было бы не изучение, а конструирование истории, чего как бы не наблюдается. Поэтому Гегель говорит, что философия привносит с собой в историю лишь мысль о том, что в мире господствует разум, а потому всемирно-исторический процесс совершался и совершается разумно. Разум господствует как в мире вообще, так и в истории в частности. Это умозаключение является одной из основополагающих предпосылок всей работы.
Таким образом, Гегель характеризует свое понимание истории как мыслящее рассмотрение ее. Мир не предоставлен случаю и случайным внешним причинам, а управляется провидением. Всемирная история с его точки зрения не есть простое нагромождение тех или других событий, не поле, где господствуют случайность, произвол и хаотичное переплетение отдельных человеческих устремлений и чувств и не случайный круговорот общественных состояний и формаций. По мысли философа, собственно развитие свойственно только человечеству, так как человеческая история есть высшая сфера, в которой развивается духовное, мысль, познание. А вместе с этим и господствующий во вселенной абсолютный разум находит средства своего конкретного и сознательного воплощения в действительности, средства познания самого себя как вечной и неисчерпаемой силы совершенствования, прогресса и возникновения нового. Природе же присущи только простое изменение и вечное повторение явлений. Поступательного движения в ней нет, ибо нет в ней и духовной жизни: «…абстрактное изменение вообще, совершающееся в истории, давно уже было понимаемо в общем виде в том смысле, что в нем вместе с тем заключается переход к лучшему, к более совершенному. При всем бесконечном разнообразии изменений, совершающихся в природе, в них обнаруживается лишь круговращение, которое вечно повторяется; в природе ничего не ново под луной, и в этом отношении многообразная игра ее форм вызывает только скуку. Лишь в изменениях, совершающихся в духовной сфере, возникает новое». То есть всемирная история совершается исключительно в духовной сфере. Физическая природа, конечно, тоже играет некоторую роль, но все же субстанциальным является дух и ход его развития.
Искусство-религии-философия как ступени самопознания абсолютного духа
В третьем, завершающем разделе «Философии духа» характеризуется «абсолютный дух», переход к которому от «объективного духа» представлен Гегелем так: «мыслящей дух всемирной истории…..возвышается до знания абсолютного духа…» Оно выступает в виде «вечно действительной истины, в которой знающей разум является свободным для себя, а необходимость, природа и история служат только к его раскрытию….»
Тремя ступенями процесса «абсолютного духа» выступают искусство, религия и философия. Характеристика этих форм общественного сознания производится Гегелем преимущественно под углом зрения того, как в них выражается знание о духе как «боге».
Искусство, по Гегелю, есть непосредственная форма знания абсолютной идеи. «Эта форма,- указывает он, - есть конкретное созерцание и представление в себе абсолютного духа как идеала»; она представляет собой «форму красоты», в которой «природная непосредственность есть только знак идеи». Выделяя в развитии искусства символическую, классическую и романтическую формы, Гегель заявлял, что характерная для искусства в целом «чувственная внешность», не позволяющая «абсолютному духу» адекватно выразится в ней, делает для него необходимым возвышение на ступень религии в собственном смысле слова
«Истинная религия», «содержанием которой является абсолютный дух», охарактеризована Гегелем как «религия откровения», «и при этом такая, в котором источником откровения является бог». Об этой религии, под которой имеется в виду христианство, Гегель высказывается с величайшим пиететом, но трактует ее так, что ее представление о боге предстает как не вполне адекватное знание о нем, нуждающееся в «просветлении» со стороны философского мышления. Стоит заметить, что религиозная вера и религиозный культ отнесены Гегелем к сфере субъективного знания, которое есть «форма», а по содержанию абсолютный дух есть «в-себе-и-для-себя-сущий дух природы и духа». «Открытие» христианского бога, истолковываемое Гегелем как «опознание» нерасторжимой связи «всеобщего, простого и вечного духа в себе самом», таково, что «в этой форме истины истина является предметом философии».