Во многих странах значительным удельным весом в структуре социально-политической психологии обладают представления о религиозной дифференциации людей и межконфессиональных отношениях. В одних странах (например, в Северной Ирландии) они практически совпадают с национально-этническими, в других (Ливан) имеют самодовлеющее значение, в-третьих, восприятие этнических различий причудливо переплетается с конфессиональной идентификацией (Индия) или даже формируется ею (в бывшей Югославии православные сербы, католики хорваты и мусульмане боснийцы принадлежат в действительности к одному этносу, но воспринимают себя как разные народы).
Совокупность рассмотренных когнитивных образований представляет собой основу, на которой формируются установки, выражающие социально-групповую ориентацию и идентификацию личности, систему представлений «мы-они». Современный человек идентифицирует себя не с какой-либо одной, а с несколькими большими общностями: с национально-государственной, региональной («Запад»), религиозной, этнической, социально-классовой, локальной («москвич»), профессиональной, культурной, корпоративной, политической, демографической («молодежь», «женщины») и т.д. Для социально-политического «слоя» его психологии имеет существенное значение не столько набор этих идентификаций, сколько их психологическая иерархия, соотносительная «сила», т.е. кем он ощущает себя в большей и кем в меньшей мере.
Продуктом всей системы социальных представлений и идентификаций является оценка человеком собственных жизненных возможностей. Она строится на основе его знаний об общественных отношениях и социально-экономической ситуации в стране, о положении той группы или групп, с которыми он себя более всего идентифицирует или на которую ориентируется, стремясь в нее проникнуть. В эту оценку включается и представление об уровне стабильности макроэкономической и политической ситуации, определяемое как внутренними, так и международными факторами. Индивидуализированная оценка возможностей складывается в результате взаимодействия всех этих видов социальных знаний с «уровнем Я», т.е. с оценкой человеком собственных сил и способностей.
В следующем столбце матрицы размещаются ценности, на которые ориентируется личность. Необходимость выделения ценностей в особый компонент установок отстаивалась некоторыми авторами, не разделявшими распространенного мнения об их трехчленной структуре и о совпадении ценностей и эмоций24. Этот подход, означающий включение в структуру четвертого компонента, представляется более адекватным психологическим реалиям.
Если когнитивный компонент установки как бы представляет в психике реальность мира внешних объектов и ситуаций, то ее ценностный компонент выражает отношение человека к этой реальности, которое основано на представлении о должном, желаемом. Знание о том, какова действительность на самом деле, естественно отличается от знания о том, какой она должна или не должна быть.
Выявление истинных ценностей личности, особенно социально-политических, - не простое дело: особенностью большинства ценностей является их конвенциональный, общепринятый характер - люди заимствуют их из культуры общества, в которой «хорошее» отделено от «плохого» четкой гранью и сводится к набору истин, с которыми готов согласиться каждый. Все знают, что лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным, и мало кто в конце XX в. будет отрицать, что свобода - это благо, а рабство - зло. При желании нетрудно доказать, что у всех или почти всех людей ценности одинаковы (во всяком случае на вербальном уровне), что означало бы полную бессмысленность работы с данной категорией, коль скоро она никак не отражает реального многообразия психологических типов личности.
Социологи и социальные психологи обходят эту трудность, вынуждая респондентов делать выбор из двух или большего числа ценностей, например, выбирать между свободой и равенством или между национальным величием и гарантированным международным миром. Такой выбор нередко носит несколько «навязанный» и искусственный характер: ведь человеку могут быть одновременно дороги и собственная свобода, и равноправные отношения между людьми; он может хотеть утверждения политического превосходства своей страны, но не ценой войн с другими странами. Тем не менее процедура выбора позволяет в какой-то мере выявить если не всю систему ценностей людей, то их иерархические отношения, относительную значимость для них каждой ценности. Тем более что во многих современных обществах наиболее распространенные ценностные представления символизируют определенные типы идейно-политических ориентации. Так, «свобода» обозначает экономический, моральный и культурный либерализм, минимальное вмешательство государства и других общественных институтов в распределение доходов и частную жизнь граждан, терпимость, максимальное ограничение сферы запрещенного (по социологической терминологии «норм-рамок»). «Равенство», напротив, предполагает сознательное ограничение имущественного и социального расслоения общества, активную регулирующую роль государства в распределении доходов и в экономической жизни в целом. Приоритет «национального величия» означает активную внешнюю политику, направленную на укрепление и расширение «зоны влияния» страны за пределами ее границ, содержание крупной армии, высокие военные расходы.
Аффективные компоненты установок, образующие правый столбец матрицы, наиболее полно выражают их «силу», истинную значимость в психологической структуре личности. Эмоция, аффект - наиболее «психологический» и наиболее индивидуальный из всех компонентов установки: если знания и ценности могут быть механически усвоены человеком из его социально-культурной среды и представлять собой лишь явление общественного сознания, то эмоция по поводу объекта установки означает, что отношение к объекту переживается субъектом, что данный объект так или иначе затрагивает сферу потребностей личности. Установка, не имеющая отчетливо выраженного эмоционального компонента, скорее всего, является «слабой», не играет большой роли в мотивации и поведении человека.
Горизонтальные, пронумерованные от 1 до 8 разделы матрицы отражают различные аспекты социально-политической действительности, представленные в психологии личности. Они расположены в порядке нисхождения от абстрактного к конкретному - от наиболее обобщенных представлений об обществе, социальных ценностей и эмоций до установок, отражающих связь социэтальных реалий с личной судьбой. Ни конкретное «наполнение» этих разделов, ни их дифференциация не претендуют, повторим еще раз, на полноту и бесспорность; каждый из них может быть расширен или сужен, число разделов может быть доведено до 20, 30 или любой другой цифры, Задача матрицы - наметить возможную модель исследования социально-политических установок и формализовать гипотезы о корреляциях как между различными компонентами установок (представленных в матрице как горизонтальные), так и между различными установками (вертикальные).
Идеологические представления и ценности
Если рассмотреть, например, первый горизонтальный раздел матрицы, можно заметить, что в его «когнитивном» подразделе представлены различные, существующие в современном общественном сознании способы типологизации общественных систем: 1) формационный; 2) основанный на критериях свободы и демократии и 3) на уровне технико-экономического развития общества. Последний способ типологизации в условиях современного обострения экологической проблематики и угрозы термоядерной катастрофы все чаще связывается и сливается с критериями «естественности» и гуманности - гармоничных отношений общества и природы, способности общественной системы реализовать приоритеты выживания, физического и морального здоровья человека. Каждый из этих способов типологизации не является чисто объективистским, ценностно нейтральным, предполагает предрасположенность к определенной ценностной ориентации. Люди, верящие в формационный принцип классификации обществ, скорее всего, оппозиционны капитализму и принимают социалистические ценности в том или ином их варианте или, по меньшей мере, считают равенство и социальную справедливость приоритетными принципами общественной организации. Для сторонников капитализма, даже если они и признают правомерность понятийной пары «капитализм-социализм», все же психологически более значимым является противопоставление «свободных» и «тоталитарно-авторитарных» (отождествляемых с социализмом) обществ.
Типологизация на основе уровня технико-экономического развития общества, на первый взгляд, менее идеологична, но и она коррелируется с определенными ценностными ориентациями. Правда, в данном случае эта корреляция неоднозначна: один и тот же когнитивный компонент может соответствовать противоположным идейно-ценностным установкам. Деление обществ на доиндустриальные, индустриальные и постиндустриальные одинаково значимо и для «технократов», видящих в техническом прогрессе и экономическом росте генеральный путь к решению всех проблем человечества, и для «гуманистов» и «экологов», акцентирующих антигуманные последствия этих процессов.
Ряд ценностей, включенных в 1-й раздел матрицы, вообще не имеет явного отношения к абстрактно-теоретической типологизации обществ. Объектом соответствующих установок является не тип общественного устройства - формы собственности и власти, но принципы организации, функционирования и развития данной общественной системы. Эти ценности фиксируют выбор между приоритетами порядка, дисциплины, стабильности, верности традициям, жест ко иерархической организации власти и свободной от жестких правил и социального принуждения жизнедеятельности людей, инициативы, добровольности, постоянного обновления, неинституциональной и неформализованной «прямой» демократии. Соответствующие системы ценностей на Западе обычно обозначаются как консервативная и либеральная, существуют они и при «реальном социализме». Западные консерваторы и либералы могут быть одинаково привержены принципам частной собственности, свободной конкуренции и парламентской демократии, а «социалистические» - государственной собственности, планированию и «партийному руководству».