Стержень размышлений Кавелина — поиск социальных форм, которые позволили бы органично сочетать общечеловеческое и национально — самобытное при приоритете последнего. По его мнению, "общечеловеческие идеалы- могут быть только продуктом самодеятельного народного гения, результатом народной жизни" и "их нельзя переносить и пересаживать из одной страны в другую" (6, с. 454). Не соглашаясь с идеями ф. М. Достоевского и других об изначально высокой нравственности русского народа, Кавелин подчеркивает необходимость конкретного анализа его "характеристических свойств и особенностей", придающих ему "отличную от всех других физиономию" (6, с. 460). Именно поэтому внедряемые социальные формы определяют жизнь народа "лишь настолько, насколько им ассимилированы и усвоены, а усвоено и ассимилировано может быть только то, что отвечает существу и потребностям народа" (6, с. 500). Кавелин обращается и к другому ключевому сюжету российской мысли — проблеме прогресса. Социальный прогресс, полагает мыслитель, выражается не в изменении внешних социальных форм, но во внутреннем саморазвитии личности, ее культуры; прогресс возможен только там, где есть развитая личность. Обосновывая данный тезис. Кавелин подчеркивает особенности социального познания, обращается к элементам социальной психологии и т. п. Таким образом, мы видим у него движение к этико — психологической школе, став — шей стержневым направлением российской социологии. Итак, на предсоциологическом этапе российская общественная мысль сформировала программное поле социологических исследований, поставила ряд кардинальных вопросов, заложила основы социальной методологии. В итоге вторая половина XIX в. и становится тем периодом, когда рядом с социальной философией возникает и бурно развивается российская социологическая наука. Теоретическая эволюция российской социологии Выше шла речь об эволюции российской социологии в историческом аспекте и почти не затрагивались вопросы содержательного плана.
Производство знаний может рассматриваться в логике различных зависимостей. Скажем, история социологии может быть представлена как совокупность индивидуальных вкладов, обусловленных личностными особенностями исследователей, имеющими особое значение в социальном познании. Но в таком случае мы получим хотя и важные, но только первичные факты, мало говорящие о внутренней логике эволюции науки. Более значима модель имманентного движения социологических идей, что позволяет увидеть их внутреннюю логику, закономерность возникновения отдельных школ, определить взаимосвязь между эволюционирующими идеями и их социокультурными основаниями,. т. е. во втором случае речь идет о теоретической истории социологии. Такая история предполагает содержательное определение места исторического этапа социологии на шкале ее теоретической эволюции, а также преобладающий на данном этапе тип исследования общества* Соответственно раскрывается характер социальной онтологии, т. е. способа понимания социальной реальности, и социальной гносеологии как системы, наиболее распространенных теоретико-методологических принципов. В итоге обозначаются Главные объекты социологического анализа. Изучение истории российской социологии показывает, что в ее теоретической эволюции идеально—типически можно выделить три периода, хронологически совпадающие с описанными выше историческими этапами и выражающиеся в синтетической, аналитической и аналитике — синтетической ориентациях исследований.
Синтетическая ориентация. Характерная черта исследований (и для объективизма, и для субъективизма) — оптимизм, утверждающий возможность глобального познания общества и его законов на основе синтеза естественнонаучных и социальных знаний. В исследованиях господствуют позитивистские модели общества, дополняемые в той или иной форме элементами натурализма. В онтологическом плане общество -трактовалось либо в духе холизма как надындивидуальный организм (органицизм, географический или экономический детерминизм), либо в духе монадологии, исходящей из первичности индивидуального субъекта (личности) и сочетания естественных социальных законов с моральной санкцией, реальности и идеала (этико— психологическое направление). Заметим при этом, что в отличие от западной социологии, довольно жестко отталкивавшейся от истории, пока веберовская традиция социологического анализа после второй мировой войны не начала, набирать силу, российская социология изначально проявила тягу к синтезу этих областей гуманитарного знания. В результате у многих социологов (от Лаврова и Данилевского до позднего Сорокина) мы обнаруживаем стремление написать социологически интерпретированную историю культуры. Синтетической ориентацией определялась и методология исследования. Повсеместно использовались предельно широкие понятийные конструкции в контексте социологического реализма. Ведущими принципами исследования выступали эволюционизм (теории прогресса), детерминизм и особенно редукционизм, натуралистический или психологический. При этом. психика человека рассматривается всеми школами в качестве последней грани между природным и социальным мирами.
Расхождения начинаются по вопросу детерминации психики — изнутри (психологизм) или извне (натурализм). Соответственно в центре .внимания социологии оказываются соотношения индивида и социального организма, индивида и группы, реальности и идеала, механизмы взаимодействия сознания индивида и группового сознания, факторы и способы социального действия. С течением времени обнаруживается недостаточная плодотворность жесткого редукционизма, ведущего к весьма абстрактным схемам. Пониманию этого способствовала и философская критика глобальных претензий позитивизма и экономического материализма. Усиливается внимание к проблеме культуры и социокультурных факторов, специфичности социального познания, синтезу положительных результатов различных подходов к обществу (Михайловский, Ковалевский и др.). Аналитическая ориентация. К концу XIX в. на передний план российской социологии выходит антипозитивистская парадигма, лидером которой становятся неокантианство, а в дальнейшем христианская социология. Господствующий тип исследований — ценностное моделирование общества, социокультурный анализ. Обосновывается необходимость особой теории социально—исторического познания в духе неокантианского разграничения номотетических и идиографических наук. В плане социальной онтологии сохраняются как холизм, так и монадология, но в антипозитивистском ключе. Неокантианство рассматривает общество не как организм, а как организацию духовно—нормативного типа, закономерности которой носят характер целевой необходимости. Реализация последней зависит от основанного на определенных ценностях выбора людей. Различного рода социальные структуры и институты суть лишь типы социального поведения. Такая ориентация значительно расширила круг проблем социологии, а также ее фактическую базу. Холизм же, в принципе соглашаясь с данным подходом, исходит из того, что мотивы поведения производны от сверхидеального бытия, и в этом ключе дает социологическую интерпретацию концепции всеединства В. С. Соловьева (С. Н. Булгаков, С. Л. Франк). В гносеологическом плане подчеркивается специфичность социального познания и наличие границ рационализации социальности. Утверждаются принципы индетерминизма, интроспекции, нормативизма.
Основные проблемы: индивид — норма — культура, реальное и идеальное в социуме, мотивация действия. Аналитико-синтетическая ориентация. Уже на предыдущей фазе конкретные школы явно ощущали необходимость взаимодополнения друг друга. Скажем, у неокантианцев довольно неожиданно открывается вниманий к проблеме социологического измерения, S .в социологии религиозных философов — стремление дать теорию реального функционирования общества в контексте его движения к Абсолюту. В результате дело идет к социологическому синтезу, но на основе анализа действительно социологических объектов. Лидируют две ориентации —- неопозитивизм и христианская социология, которые, внешне не принимая друг друга, фактически идут к одной цели — четкому определению статуса и пределов социологии как науки. В социальной онтологии преобладает тенденция к синтезу холизма и монадологии, к описанию общества как целостного организма, элементы которого связаны функционально. Вопрос о том, что скрывается за функциональными связями, либо снимается (бихевиоризм), либо переводится в сферу иррационального (христианская социология). Соответственно в социальной гносеологии утверждается стремление к методологическому объективизму на основе умеренного эволюционизма, синтеза реализма и номинализма, мягкого редукционизма.
Основная проблематика: социальное взаимодействие, его факторы и способы объяснения на основе синтеза эмпирического и теоретического анализа. При этом в отличие от прежних этапов проблема социально должного снимается в качестве научной, таковой теперь считается только социально сущее. Итак, за период с 60—х годов XIX века по 20—е годы XX века российская социология достигла зрелости, развитой куль — туры социологического анализа, сформировала необходимые институты. Четко была осознана необходимость интеграции социального знания, но не за счет подавления одних школ другими, а на основе принципа их дополнительности, коммуникации. Формы реализации такой интеграции были обоснованы российскими мыслителями уже в эмиграции (П. Сорокин, С. Франк). Социология России приобрела, таким образом, твердую собственную почву для перехода на качественно новый этап. Типологические черты и центральные темы российской социальной мысли Российская социально — философская и социологическая мысль представляет собой многоплановое явление. И все же мы можем вычленить некоторые общие для различных школ и тенденций типологические черты, общее проблемное поле, и тем самым описать российскую социологию как своеобразный тип социального мышления. Конечно, это вовсе не значит, что у каждого социального мыслителя и социолога такие. общие черты обязательно имели место. Однако даже отклоняя их, чтобы занять по отношению к ним некоторую иную? позицию, исследователь тем самым определенным образом и выделяет их. Важнейшей особенностью российской социальной мысли был органический подход к обществу, заключавшийся в стремлении представить мир как некое иерархизированное целое, где общество и человек хотя и своеобразные, но только элементы системы. Этим определялась склонность российских мыслителей к широчайшим социологическим обобщениям на основе принципа единства микрокосма и макрокосма и включения социальной эволюции в общемировую. Отсюда же вытекают усилия найти и обосновать общезначимый социальный идеал, руководствуясь которым можно освободить общество от тенденций, нарушающих его органичность, и сознательно —в духе социального конструктивизма — ориентировать общество на органическую целостность.