Хотя аналогия между точкой и живым организмом, а тем более наделенным разумом и самосознанием существом сама по себе довольно рискованна, однако известное основание для такой аналогии есть: как точка в геометрии, так и человек есть нечто неделимое. Тут кроется очень непростая проблема - не только проблема единичного и общего, но и проблема целого и части. В.С.Соловьев со всей решительностью утверждает: "Целое первее своих частей и предполагается ими". И в такой общей форме с этим трудно не согласиться. В самом деле, любой живой организм - как простейший, так и самый сложный, - первее своих органов и не составлялся из них чисто механически, как куча кирпича из отдельных кирпичей. Но рассуждение Соловьева, конкретизирующее этот бесспорный тезис, далеко не так бесспорно: "Это великая истина, очевидная в геометрии, сохраняет свою силу и в социологии. Соответствие здесь полное. Социологическая точка - единичное лицо, линия - семейство, площадь - народ, трехмерная фигура или геометрическое тело - раса, но вполне действительное, физическое тело - только человечество. Нельзя от-
рицать действительность отдельных частей, но лишь в связи с их
целым, - отдельно взятые они лишь абстракции". Спору нет, человек
всегда живет в обществе, способ его физического существования,
характер удовлетворения потребностей, формы общежития и особенности духовного мира формируется совместной деятельностью и общением людей. "Тело не слагается из точек, линий, фигур,а уже предлагается ими, - пишет Соловьев, - человечество не слагается из лиц, семей, народов, а предполагается ими".
Философ видит в человечестве в буквальном смысле индивидуум, субстанцию, единое живое существо, более того - личность, точнее, высшую из личностей, или Сверх-Личность. "Ясно, что речь идет не о понятии, а о существе, совершенно действенном, и если не совсем личном, в смысле эмпирической человеческой особы, то еще менее безличном. Чтобы сказать одним словом, это существо - сверхличное, а лучше сказать это двумя словами: Великое Существо не есть олицетворенный принцип, а Принципиальное Лицо, или Лицо-Принцип, не олицетворенная идея, а Лицо-Идея".
В своем учении о человечестве как едином индивидууме В.С.Соловьев возвращается к своему раннему увлечению - пантеистическому учению Спинозы, которое стоит у истоков его философии всеединства". Единая, вечная и бессмертная субстанция - это, по Соловьеву, не человек, а человечество.
Русский философ оказался перед дилеммой, которую хорошо сформулировал английский религиозный писатель К.С.Льюис: "Если человек живет только семьдесят лет, тогда государство, или нация, или цивилизация, которые могут просуществовать тысячу лет, - безусловно представляют большую ценность, чем индивидуум. Но если право христианство, то индивидуум - не только, а несравненно важнее, потому что он, человек, вечен, и жизнь государства или цивилизации - лишь мгновенье по сравнению с его жизнью". Приведем еще одно рассуждение в том же духе, принадлежащее на сей раз перу русского мыслителя. "Отдельная личность может достигнуть разрешения своей задачи, реального осуществления своего назначения, потому что она бессмертна, и потому что ей преподано ... разрешение свыше, независимо от времени, места или племени, но это осуществление лежит за пределами этого мира. Для коллективного же и все-таки конечного существа - человечества - нет другого назначения, другой задачи, кроме разновременного и разноместного (т.е.
разноплеменного) выражения разнообразных сторон и направлений
жизненной деятельности, лежащих в его идее...". Эти слова принадлежат современнику В.С.Соловьеву Н.Я.Данилевскому.
Именно потому, что человек укоренен в трансцендентном, он по своей ценности выше всякого имманентного образования. В этом - истина христианского персонализма и его непреходящее значение. Та ценность личности, на которой стоит и вместе с которой падает европейское сознание неотъемлемых прав человека, уходит своими корнями в убеждение, что существует бессмертная человеческая душа, составляющая субстанцию каждого единичного человека. И, напротив, отрицание этой субстанции, создание мифологемы человечества как развивающегося имманентного Бога, в котором, как в Боге-Природе Спинозы, нет места для свободы и самоопределения личности, порождает условие для утопий, которыми так богат наш век.
В самом деле, как мы могли убедиться на собственном опыте, в утопических идеологиях и движениях человек приносится в жертву некоторой отвлеченной конструкции, нередко именуемой человечеством отдельная личность, ее судьба, страдания и боль теряют всякое значение перед лицом "прогрессивного развития" человечества в целом, которое превращается в иллюзорный масштаб оценки всех явлений и событий. К сожалению, этого рода утопическому сознанию отдал дань и замечательный русский философ В.С.Соловьев. И лишь в последнем своем произведении, в "Трех разговорах", он, разочаровавшись в своей утопии, намечает контуры иного подхода к истории. Но этим новым замыслам уже не суждено было осуществиться из-за преждевременной смерти мыслителя.
Личность Вл. Соловьева - большая, глубокая, широкая, даже величественная, хотя в то же время до чрезвычайности сложная и запутанная. Но во всей этой сложности была одна особенность - неугомонное стремление бороться с нелепостями и язвами окружающей жизни. Однако из этого вечного недовольства окружающим и их этого постоянного страстного стремления преодолевать несовершенства окружающей жизни сама собой вытекает еще одна идея, которую можно с полным правом считать для Вл. Соловьева окончательной, итоговой и заключительной. Это то, что можно назвать философией конца. В течение всей своей жизни он только и знал, что наблюдал конец (это видно из его диссертационных работ).
Можно, конечно, не верить в Бога, и в его откровение, так
же, как можно не верить во внешний мир и в его воздействие на органы чувств человека. По Соловьеву, ответ на вопрос, какое из этих двух неверий легче, зависит от характера и душевных склонностей того или другого мышления. Но если он отвергает Бога и откровение сверхприродной и сверхчеловеческой действительности, тогда ему следует воздержаться от собственных метафизических построений. Во всяком случае, очевидно, что от положительного решения метафизического вопроса - достаточно здесь напомнить о констатации Соловьева, согласно которой материализм может быть назван бессознательной метафизикой эмпиризма, - зависит окончательное значение всех других вопросов, не только биологического но и духовного, и социального. Если это выразить в одном предложении, жизнь души, отдельная от своего безусловного содержания и окончательных целей, лишается всякого смысла!
Как бы то ни было, но не обратить внимание на то, что философия Вл. Соловьева насквозь проникнута религиозной убежденностью и глубокой верой в Бога, который, согласно первому посланию Иоанна есть любовь, и не хотеть знать, что духовный ответ на эту божественную любовь оказывается мотивом, побуждением и движущей силой всего мышления Соловьева, совершенно невозможно. Ныне, когда над человечеством нависла угроза самоуничтожения, необходимо преодолеть ценностный релятивизм и вернуться к традиционному пониманию добра как единого для всех абсолюта. И сегодня является не только законным, но и неотложным востребовать и допустить обсуждение вопроса, что такое этот абсолют, точнее: кто есть этот абсолют и в чем, следовательно, состоит идея наивысшего добра или блага в традиционном понимании.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
За столь короткий жизненный период В.С.Соловьев успел лишь наметить самые общие контуры своей теоретической филосифии, но по указанному пути пошла практически вся последующая философия Богопознания.
Философия цельного знания, которую стремился создать В.С.Соловьев, исходит из признания необходимости развития как науки, так и философии, и теологии. Он доказывает, что при правильном взгляде они не противоречат друг другу, а взаимодополняют, давая необходимую материальную основу знанию, сообщая ему идеальную форму, получая абсолютное содержание и верховную цель. Выступая за развитие научного знания и искренне стремясь к развитию науки в России, философ все же считал, что она никогда не приведет человека к пониманию смысла Вселенной.
На мой взгляд нельзя однозначно согласиться с утверждением Вл. Соловьева , что источником высших истин является религия, Божественное откровение. Но и не стоит отвергать то, что любая попытка человеческого разума построить систему, отвергающую "Божественное начало", неосуществима. В отличии от философа, я не могу отдать предпочтение религиозным началам перед чисто научным знанием и считаю, что полное "постижение Божества" и "религиозных истин" уяснить разумом невозможно. Однако как и В.С.Соловьев симпатизирую "разумной вере", а не "слепым религиозным поклонениям".
Стремление В.С.Соловьева сгладить противоречия между верой и знанием, между религией и наукой делают его взгляды весьма своеобразными. После проведенного анализа можно с уверенностью утверждать, что в основании его мысли лежит религиозно-нравственное начало. Сводя воедино знание и веру, с одной стороны, и науку, философию и религию, с другой, В.С.Соловьев открыл пути к пониманию человека, не только как существа "познающего", но и как существа "хотящего", наделенного верой, способностью к целеполаганию и свободе действовать.
Поставленные на исходе XIX в. проблемы снова встали перед Россией на исходе текущего столетия. Снова перед человечеством нашего государства стоит дилемма. Но в любом случае духовные уроки Владимира Сергеевича Соловьева и других русских мыслителей должны быть учтены любым "архитектором" любой перестройки.
ИСПОЛЬЗУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА.
1.Введение в русскую философию./ Лазарев В.В., Абрамов А.И., Авдеева Л.Р. и др. Учебное пособие. - М.: Интерпракс, 1995.
2.Гайденко П.П. Человек и человечество в учении В.С.Соловьева. Вопросы философии, 1994, N6.
3.Даам Х. Свет естественного разума в мышлении Вл.Соловьева. Вопросы философии, 1992, N8.
4 Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии. Учебное пособие для гуманитарных вузов. - М.: Наука, 1995.
5.Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время. - М.: Прогресс,
1990.
6.Лосев А.Ф. Владимир Соловьев. - М.: Мысль, 1983.
7.Русский космизм. Антология философской мысли/Сост. С.Г.Семеновой, А.Г.Гачевой, - М.: Педагогика-Пресс, 1993.
8.Соловьев В.С. Избранное. - М.: Советская Россия, 1990.
9.Соловьев В.С. Философия искусства и литературная критика.
М., 1991.
10.Уткина Н.Ф. Тема всеединства в философии Владимира Соловьева. Вопросы философии, 1989, N6.