Многие города во всем мире мечтают стать новыми Силикон Вэлли. Бесчисленное число работ посвящено немудреным рецептам превращения места в технополис. Для этого необходимы определенное количество венчурного капитала, университет, налоговые и организационные инициативы, направленные на создание благоприятных условий для малого бизнеса. Все эти факторы достаточно легко достижимы, затем появляются брошюры, в которых предстает во всей красоте окружающий место ландшафт с футуристическим именем, создаются хорошие условия для полноценных сообществ. Казалось бы, имеется все для появления очередного мирового индустриального центра. Сегодня во всем мире насчитывается огромное количество такого рода предложений, за которыми на самом деле скрываются лишь «высокотехнологические фантазии» без реального подтверждения.
Новая региональная политика сегодня вся пронизана идеями «имиджмейкерства» и новой идеологией высоких технологий. Именно две этих черты доминируют в деятельности большинства местных правительств. По справедливому замечанию М. Кастельса (М. Castells. 1994.), результатом таких увлечений становится потеря контроля над ситуацией со стороны местных правительств. Они сами еще не понимают, что результатом их усилий становится «творческое разрушение» или «разрушительное творчество», как еще один виток процесса соревнования территорий или предпринимательской инициативы в случае ориентации их деятельности на внедрение высоких технологий. Инновации и инвестирование приводят к успешному строительству новых индустриальных пространств, к новой совершенно экстраординарной волне реиндустриализации, что, по мнению М. Кастельса, отрицает мифы о постиндустриализме.
Эти города все больше берут на себя роль двигателей нового этапа экономического развития, организационного образца нового индустриального пространства. Однако для того чтобы понять место феноменов технополисов, недостаточно изучить эмпирические данные о их появлении. Их создание стало реальностью еще и в результате исторических факторов, инспирировавших их рост. В целом же появление технополисов — это лишь одна из граней инновационного комплекса, который складывается из социальных, институциональных, организационных, экономических, территориальных структур, создающих условия для постоянного генерирования синергетических процессов. Развитие такого комплекса становится решающим фактором экономического роста и предметом политического и социального престижа. Таким образом, в создании технополисов не меньшую роль, чем собственно экономические и технологические причины, играют соображения государственной и территориальной политики. Поэтому и в изучении причин появления технополисов следует различать явные и скрытые цели их появления.
М. Кастельс при составлении типологии технополисов во всем мире стремился именно к тому, чтобы в ее основе лежали как имплицитные, так и эксплицитные факторы. Всего он выделил 4 типа технополисов. Первый тип включает в себя индустриальные комплексы высокотехнологичных фирм, строившихся на основании инновационного комплекса в стороне от мест традиционной концентрации промышленности. Типичным примером такого рода является Силикон Вэлли. В рамках этого же типа выделяются технополисы, созданные в индустриальных регионах, которые в результате появления там новых производств переживают процесс реиндустриализации. Типичным примером такого рода является Бостонский Рут-128. Решающую роль в появлении технополисов в упомянутом случае сыграли правительства и университеты.
Другой тип технополисов — научные города, отличает отсутствие тесной связи с производством. Один из типичных образцов — российский Академгородок близ Новосибирска. Еще одним типом технополисов являются технологические парки, задачи которых при создании виделись в пробуждении нового индустриального роста за счет целенаправленных усилий по повышению эффективности производства. Для этого в местах их дислокации создавались привилегированные условия для ведения бизнеса. Образцами такого рода являются София-Антиполис во Франции, Кембридж в Британии.
Четвертый, смешаный тип, в котором сочетаются все названные факторы в рамках единой программы. Классическим образцом такого рода является программа «Технополис», реализуемая в Японии.
Говоря о связях технополисов со всем инновационным комплексом, М. Кастельс обнаружил тесную связь между ними и традиционными метрополисами, из которых по-прежнему проистекает огромное число научных и индустриальных инноваций. Он обнаружил сохранение лидирующих ролей Токио, Парижа, Лондона и утрату позиций Нью-Йорком, Берлином, так же как и появление новых центров, заменивших их, — Лос-Анджелес, Мюнхен.
Глобальный город — современный центр развития городской цивилизации
Одной из наиболее важных всемирных тенденций в развитии городов является глобализация. Сущность этого процесса в концентрации важнейших экономических, финансовых, политических функций в нескольких крупнейших мировых центрах-городах. В той или иной мере глобализация отражается на других поселениях стран расположения «глобальных городов». Авторство в обосновании концепции большинством авторов приписывается С. Сассен-Кооб (S. Sassen-Koob. 1991) и А. Кингу (A. King. 1990). Глобальные города, по мнению С. Сассен-Кооб, это центры:
сосредоточения руководства организацией мировой экономики;
основного сосредоточения финансов и тех специализированных фирм, которые вновь ввели
обрабатывающую промышленность в ранг одного из ведущих секторов экономики;
производства, включая создание инноваций в ведущих отраслях экономики;
рыночной торговли товарами и нововведениями.
Город — это особый организм, для которого важны его месторасположение, внутренняя динамика и социальная структура. Вслед за развитием всемирной (мир-системной) экономики города теряют былое могущество или обретают новое, так же как и «второе дыхание». В большинстве современных исследований ученые концентрируются на внутристрановых аспектах развития городских систем. Международная деятельность, как правило, рассматривается как деятельность национальных государств, а не городов. Международная же экономическая активность сводится главным образом к деятельности транснациональных корпораций, банков. Именно в таком контексте чаще всего используется термин «глобализация».
В отличие от традиционных объяснений С. Сассен связывает глобальную экономику с развитием определенных городов, мест высокой концентрации потенциала роста.
Характеризуя современную глобальную экономику, необходимо отметить следующие ее основные черты. Неуклонно повышается объем иностранных инвестиций во всем мире. «Львиная» их доля приходится на развитые страны — 172 млрд. долларов из 203 млрд. общего объема в 1990 г. (S. Sassen. 1994). С 1985г. объем иностранных инвестиций увеличивается ежегодно в среднем на 22%. Еще большие темпы привлечения иностранных инвестиций демонстрируют страны Южной и Юго-Восточной Азии.
Главным объектом вложений иностранных инвестиций стала сфера услуг. В конце 80-х гг. объем вложений в эти отрасли составлял до 60%. Увеличивается значение транснациональных корпораций (ТНК). Так, на долю американских и зарубежных ТНК приходится до 80% международной торговли в США в конце 80-х гг.
Глобальная экономика движется по пути создания региональных экономических и политических союзов. Самыми яркими примерами такого рода являются Европейское сообщество (ЕС) и Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА).
Финансовая сфера демонстрирует возможности для получения прибылей в гораздо больших объемах, чем это возможно в традиционных отраслях производства, торговли. В силу этого она притягивает к себе все большее внимание. В финансовой сфере появились новые источники сверхприбылей, к числу которых относится торговля короткими деньгами, продажа долгов и т.д. Наиболее важными пространственными местами глобальной экономики становятся экспортные процессинговые (ориентированные на производство из ввозимых комплектующих материалов конечной продукции, освобождаемой от местного налогообложения), оффшорные зоны (места регистрации иностранных компаний без уплаты налогов с их прибыли) и глобальные города. Несмотря на то, что территориальная децентрализация экономической деятельности в последние годы должна была бы в принципе сопровождаться соответствующей децентрализацией собственности, в этом направлении произошли только небольшие изменения. Интернационализация и распространение финансовой индустрии открыли возможности роста для большого количества маленьких финансовых рынков, и этот рост стал основой для расширения всемирной экономики. Но контроль и управление промышленностью на самом высоком уровне стали концентрироваться в таких ведущих финансовых центрах, как Нью-Йорк, Лондон и Токио.
Наряду с падением былого значения агломераций под воздействием эффективных коммуникаций, происходит централизация некоторых видов деятельности на основании телекоммуникаций. Однако глобальные города — это не только координирующие центры, но также и центры производства услуг, необходимых для организации деятельности сети фабрик, заводов, учреждений, рынков услуг и финансовых нововведений.
Нью-Йорк, Лондон и Токио играют роль и как места сосредоточения производства, финансовых инноваций и централизованных рынков этих "товаров".
К концу всемирного долгового кризиса 1982 года крупные транснациональные банки доминировали на финансовых рынках с точки зрения объема и характера сделок между фирмами. После 1982 года их положение пошатнулось, возросло влияние других финансовых институтов. Это привело к преобразованиям финансовых отраслей, разрастанию финансовых институтов и быстрой интернационализации финансовых рынков. Объединение огромного множества рынков по всему миру в глобальную систему явилось причиной промышленного роста после 1982г. Вслед за движением финансовых потоков движутся фирмы и их представительства, занимающиеся предоставлением сервисных услуг. Происходит укрупнение фирм, специализирующихся на ключевых услугах в области консалтинга, аудита, рекламы. В середине 80-х гг. 5 крупнейших рекламных фирм контролировали 38% западноевропейского рынка и около 56% латиноамериканского и тихоокеанского рынков.