·Именно поэтому человек всегда стремился найти универсальный этический закон, который мог бы не только охватывать и разрешать все многообразие поведенческих ситуаций, но и обеспечить единство подходов человечества к определению нравственных критериев.
·Еще в VI веке до нашей эры греческий философ Питтак из Митилены сформулировал правило, которое можно считать наиболее ранней формулировкой универсального этического принципа: "Что возмущает тебя в ближнем, того не делай сам". В последствии эта установка трансформировалась в золотое правило христианской этики: "Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки." [Евангелие от Матфея 7:12]
·Стоит однако заметить, что выведение этой формулы - заслуга не только европейской и христианской мысли. Примерно в одно время с Питтаком китайский философ Конфуций (ок.551-479 гг. до н.э.) учил, что претворять гуманность (жэнь, основное понятие этики Конфуция) означает, в частности, "не делать другому того, чего не пожелал бы себе".
·Самое примечательное в приведенных нами формулировках - высший этический Закон исходит фактически не из трансцендентальности, не от Бога, а из человека. Построенная на этом принципе система нравственных ценностей является по существу своему эгоцентричной и как бы не имеет внешнего источника.
·Для древнего грека такой образ мышления, которому соответствует золотое правило, вполне естественен. Однако поразительно, что этот совершенно несвойственный для ортодоксально-религиозного мышления эгоцентризм как бы "не замечает" христианское богословие. Традиционная религиозная мысль отмечает здесь лишь то, что на поверхности: золотое правило исходит от Христа. А то, что он прямо указывает: система этических координат исходит из персонифицированной души, остается как бы сокрытым, опущенным "за незначительностью".
·И это вполне понятно: ортодоксально-религиозное мышление исходит из того, что во всяком Законе должно быть начало божественное, а не человеческое. В эту мировоззренческую систему просто не вписывается ни творческое Богоподобие человека (о чем мы уже говорили), ни то, что именно в человеке заключено высшее нравственное начало объективированного бытия.
·Еще один шаг к формулировке высшего этического Закона сделал Кант. Его категорический императив - безусловно приближение к универсальному началу: "Поступай так, чтобы максима твоей воли всегда могла быть вместе с тем и принципом всеобщего законодательства". [Кант И.Соч., т4, ч.1 М.,1965. Стр. 260 ]
·Однако сам же Кант понимал, что побный подход к определению высшей этической установки требует все же введения определенных ограничений, которые позволили бы избежать чисто формального понимания этики: "...поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству". [Кант И. Соч., т4, ч.1 М.,1965. Стр. 270]
·Но ни золотое правило, ни категорический императив все же не являются действительно всеобъемлющим, универсальным этическим законом, в котором бы так же отражалось истинное место человека в общей системе ценностей.
·В этих формулировках содержится определенный изъян, который не только значительно ограничивает сферу их действия, но и возводит к абсолюту эгоцентризм закона, лишая его универсализма. Отсюда неизбежное обращение закона в свою противоположность: вместо всеобщего начала нравственности, он становится началом, от которого - путь к злу.
·Иначе говоря, золотое правило и категорический императив законы-оборотни: представляясь абсолютно универсальными, они по существу своему представляют абсолютно противоположное универсализму начало.
·Если я должен поступать с людьми так, как мне хотелось, чтобы и они поступали со мной, то я неизбежно буду переносить на других людей весь комплекс моих представлений об этике отношений. Индивидуальное переносится на общее и определяет его. Тупиковость буквального следования этому принципу очевидна: далеко не во всех случаях будет совпадать то, что желало бы Я с тем, что желали бы Мы, но именно Я предписано определять принципы "общего законодательства".
·Это можно проиллюстрировать массой примеров от простейше-бытовых до глобально-планетарных. Представьте себе двух людей, один из которых любитель бражных и шумных компаний, другой - погруженный в себя философ. Теперь поселите их в одно место. Хотя бы в одну комнату студенческого общежития и пусть они применят друг к другу золотое правило.
·Представьте себе человека, в характере которого заложена потребность следования за лидером, и человека, для которого свобода самопроявления - высший идеал. Куда будут направлены максимы их воли, скажем, при определении политического устройство общества? К полному неприятию демократии у первого и полной неприемлемости диктатуры у второго. Вот вам и готовые исходные данные для этического и социального конфликта, порождаемого неизбежным в этой ситуации навязыванием чужой воли.
·Конечно, к этим формулам можно пристегнуть массу оговорок, "исправляющих" возможные "огрехи" их действия, однако это не изменит существа проблемы ни на йоту, ибо порок закона в самой его сути.
·Я ясно вижу, что человечество не может удовлетворить ни попытка составить перечни этических норм, исчерпывающих все возможные бытийные ситуации, ни предложенные этические универсумы.
·Первые потому, что не могут исчерпать всего разнообразия ситуаций и кроме того, не имеют подлинно универсального и общечеловеческого характера, так как относятся к конкретно-историческим типам культур.
·Вторые потому, что возводят в абсолют эгоцентризм и в силу этого не позволяют гармонизировать отношения человек - человек, человек - общество, общество - человек.
·Так где же тот Категорический Универсум, который мог бы действительно внести в человечество подлинную гармонию отношений? Который мог бы стать всеобщим этическим Законом, основой и критерием подлинной нравственности.
·Решая эту проблему мы вновь должны обратиться к стержневому понятию Бытия - творческому началу. Я говорю: Высший Этический Закон, который я называю Категорическим Универсумом, - прост. Он - органическое следствие определения высшего смысла и цели Бытия.
·Реализуя свое Я, стремись к тому, чтобы максима твоей реализации либо совпадала с максимами реализации других Я, либо нейтрализовала, реализуя их, либо была направлена параллельно им, но не ограничивала и не препятствовала этим максимам.
·Или: Реализуя свое Я-Творец, ты можешь делать все, что хочешь и можешь, но поступай так,чтобы не ограничить и не воспрепятствовать реализации другой личности.
·У меня спросили
·У меня спросили: "А если в человеке заложены садистические начала, то как быть с реализацией такой личности? Следуя вашей логике, его садистическое начало тоже должно найти свое воплощение!"
·- Да. Чтобы не произошло разрушение личности порожденными воздержанием чудовищами, чтобы она достигла полной своей воплощенности, садистическое начало тоже обязано реализоваться.
·- Однако как это возможно?
·- Вы сами теперь можете дать ответ: если максима садистической воли нейтрализует максиму мазохизма. Все очень просто: достаточно, чтобы садист встретился с мазохистом. Пределы их взаимоотношений определяются Категорическим Универсумом. Не преступая их, человек не нарушит высший этический Закон, но даст возможность взаимной реализованности.
·Не слишком ли у нас опыта, чтобы наконец понять: Все что подавляется в психике человеке, неизбежно прорвется неуправляемой паталогией. И то, что говорю я, это не потакание в человеке Зверю, это приручение его. То же самое относится и к сексуальной "нестандартности".
·- А если это педофилия?
·Даже если ребенок склонен принят ее, это будет подавлением несформировавшейся еще воли, а значит противоречием Категорическому Универсуму. В отношении несформировавшейся воли любое действие чревато ее подавлению. Поэтому в отношении ребенка даже самые очевидно благие намерения должны осуществляться со всей осторожностью.
·А если человек склонен к пьянству, он тоже должен реализовать это свойство своей натуры?
·- Мера всему и критерий всего - способность творения. Алкоголь, разрушая психику и организм, ограничивает возможности творения, убивает в человеке творца.
·- А как же быть с теми, чье творчество наоборот стимулировалось вином?
·- Человек должен найти в себе силы, чтобы не превзойти меру, за которой вино приводит к убийству в нем творца.
·Назад к содержанию
·6.На пороге новой эры
·Первое откровение от Бога. Второе откровение от Богочеловека. Третье откровение будет от Человека.
·Я уверен, что в третьем тысячелетии человечество переживет еще одну нравственно-этическую революцию, которая вознесет человека на вершину персоналистической воплощенности, вершину земной свободы. И с этой вершины перед человеком откроется новый горизонт: ведущей тенденцией станет не персонификация, не обретение личной свободы индивидуальности, а стремление человеческого социума (сообщества индивидуальностей), к слиянию в единый мировой организм, единую информационно-энергетическую систему.
·Но ведущей линией начала третьего тысячелетия будет именно освобождение индивидуальности, достижение полноты индивидуальной воплощенности.
·Блестяще существо этой революции было выражено Бердяевым, которого с полным основанием можно считать одним из первых предвестников наступления новой эры. "Моя попытка построить философию вне логической онтологической и этической власти "общего" над личным плохо понимается и вызывает недоумение. Но я уверен, что все основы философии требуют пересмотра в этом указанном мной направлении. Это имеет важные социальные последствия, но еще более последствия религиозные и моральные. Такой тип философии совершенно ошибочно было бы смешивать с философией прагматизма или с философией жизни. Персоналистическая революция, которой по-настоящему еще не было в мире, означает свержение власти объективации, разрушение природной необходимости, освобождение субъектов-личностей, прорыв к иному миру, к духовному миру." [Бердяев Н. Самопознание. Опыт философской автобиографии. М. "Книга" 1991 г. стр.298-299 ]