Следует отличать субстанциальную свободу от субъективной свободы, первая реализуется в государстве, вторая вторична первой. Объективная нравственность предшествует субъективной моральности. Государство - общая духовная жизнь, в кот. выражается их сущность и деятельность. Поэтому имеет значение является ли их жизнь чуждой рефлексией привычкой к этому единству или они являются мыслящими личностями и для себя существующими субъектами (Сократ, напр.).
Восток - детский возраст. В основе лежит непосредственное сознание, субстанциальная духовность, к кот. субъективная воля относится как верность, повиновение. В гос. жизни осуществляется разумная свобода, но не переходит в субъективную свободу. Один субъект признается субстанцией, кот. все принадлежит, так что никакой другой субъект не обособляется и не отражается в его субъективной истории. Нет индивидуального принципа, хотя есть его предчувствие, выражающееся во внешней борьбе таких государств с другими без внутренней динамики.
Средняя Азия. Отроческий возраст - задор и драчливость.
Греческий мир. Юношество. Формируется индивидуальный принцип и индивидуальности. Как и в Азии, принцип - нравственность, но он запечатлен в индивидуальности и выражает свободное хотение индивида. Происходит сочетание нравственной и субъективной воли - царство прекрасной свободы. Однако, эти два момента, разделенные в Азии, соединены непосредственно и наивно. Прекрасная нравственность еще не вырабатывалась путем борьбы субъективной свободы, не стала свободной субъективностью нравственности.
Рим - царство абстрактной всеобщности. Возраст возмужалости. Подчинение общей цели, причем индивидуум исчезает и достигает своей цели лишь в общей цели. Интерес обособляется от индивидуумов, но они получают в самих себе абстрактную формальную всеобщность. Всеобщее порабощает индивидуумов, им приходится отказаться в нем от себя, но зато они обретают всеобщность для самих себя, т.е. личность: они становятся юридическими личностями как частные лица. В той мере в какой индивидуумы подводятся под абстрактное понятие лица, этому же подвергаются народы, подчиняясь всеобщему и поглощаясь ее как масса. Рим становится пантеоном всех богов и всего духовного, но и эти боги и этот дух теряют свою жизненность. Возникает двойственность между целью государства как абстрактной всеобщностью и абстрактным лицом. Личность становится преобладающей и субъективная сила господства выступает в качестве принципа разрешения этой антиномии. Подавляя другие личности, она направляет отдельные лица искать утешения в частном праве, устанавливающем светское примерение. Но тогда становятся ощутимей страдания, вызываемые деспотизмом, и углубившийся в себя дух, покидает безбожный мир достигая в себе и для себя всеобщей субъективности, божественной личности. Светскому царству противопоставляется духовное царство, царство субъективности знающего себя в своей сущности подлинного духа. Наступает четвертый момент.
Германское государство. Старческий возраст - не характеризуется слабостью, но оказывается возрастом полной зрелости духа, в кот. он возвращается к единству как дух. Это государство начинается с примерения, совершающегося в христианстве. Но там оно совершается в себе. Для себя духовный мир оказывается противопоставлен светскому со всей его животностью. Светская жизнь должна соотв. духовной, но только должна. Духовная жизнь, погружаясь в мирское, отчуждается от себя, теряя всю свою силу. Эта испорченность духовной стороны, т.е. церкви, вызывает развитие более высокой формы разумной мысли - вновь углубившийся в себя дух делает свое дело в форме мышления и становится способным осуществлять разумное, исходя лишь из мирского принципа (смена католичества протестантством). Противоположность между государством и церковью исчезает, дух находит себя в светской жизни и организует ее как органическое в себе наличное бытие. Государство не стоит ниже церкви, церковь лишается привилегий, и духовное начало уже не чуждо государству. Свобода находит себе опору, свое понятие о том, как осуществлять свою истину. В этом цель всемирной истории. Такая история есть истинная теодицея Бога, т.к. все что совершалось в истории, было собственное его дело.
Восточный мир.
Китай, Индия, Персия, Египет как переход к греч. миру.
Греческий мир.
Римский мир.
Германский мир.
Ф. Энгельс “Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии”
Работа первоначально была опубликована в журнале NeueZeitкак критический разбор книги Штарке “Л. Ф.” (1885)
Главы не имеют названий. Всего их 4.
Глава 1. Отмечается революционный характер философии Гегеля. Согласно тезису о “разумности всего действительного и наоборот” и о “раскрытии действительности как необходимости”, по мере развития всё, бывшее прежде действительным, становится недействительным, утрачивает свою необходимость, свою разумность. По всем правилам гегелевского метода мышления, этот тезис обращается в “достойно гибели всё, что существует.” Истина, которую познаёт философия, представлялась уже не в виде собрания готовых догматических положений: истина – в самом процессе познания, в историческом развитии науки, никогда не достигающей состояния “абсолютного знания.”
Так обстоит дело во всяком познании, а равно и в области практического действия.
Однако в философии Гегеля была и консервативная сторона, связанная больше с его системой, чем с методом: каждая ступень исторического развития общества необходима и оправдана (время и условия её происхождения.) У всех философов преходящей оказывалась система: они возникали из непреходящей потребности духа преодолеть все противоречия, что означало бы достижение абсолютной истины и конец всемирной истории (новое противоречие.) Гегелем вообще завершается философия, с одной стороны, потому, что его система есть итог всего предыдущего развития философии, а с другой – потому, что указывает нам путь к действительному положительному познанию мира в науках и посредством обобщения их результатов при помощи диалектического мышления.
Подобное деление на метод и систему позволяет лучше определить её значение в теоретической жизни Германии 20 –30 гг. Младогегельянцы (DeutscheJahrbuecher; ReinischeZeitung) и пиетисты: политика и религия. Критика первыми религиозных и философских позиций вторых привела многих младогегельянцев к англо – франц. материализму, однако это уже шло вразрез с г. системой по вопросу об отношении абсолютной идеи и природы.
Это противоречие и разрешило сочинение Ф. “Сущность христианства.” (1841) Природа существует независимо от какой бы то ни было философии. Вне природы и человека (её продукта) нет ничего кроме продуктов нашей религиозной фантазии. (Однако не стоит забывать, что та же книга оказала влияние и на “истинный социализм”/Карл Грюн/ с его “освобождением человечества посредством любви.”)
Глава 2. Критика христианства привела к чёткой постановке высшего вопроса всей философии об отношении мышления к бытию, о том, что является первичным: дух или природа привёл к разделению философов на два лагеря: идеалистов и материалистов. Другая сторона этого вопроса – познание мира в наших представлениях и понятиях (вопрос о тождестве мышления и бытия). Агностицизм Юма и Канта преодолевается Гегелем с идеалистических позиций. “Самое же решительное опровержение этих взглядов заключается а практике (эксперименте и промышленности.)” Ф. Развивается от гегельянства к материализму, однако досадным образом смешивает материализм как мировоззрение и как определённую ступень его становления - “механический материализм” 18 века с его неисторическим взглядом на природу. Задача согласования науки об обществе, т.е. всю совокупность так наз. исторических и философских наук, с материалистическим основанием и не могла быть им даже поставлена.
Глава 3. Действительный идеализм Ф. выступает наружу в его философии религии и этики. Усовершенствование религии (сердечное отношение между человеком и человеком) должно привести к растворению в ней философии. Как бог в мировых религиях есть лишь результат абстракции, так и человек у Ф. абстрактен, есть только “мысленный образ”. В отношениях между людьми он видит только одну сторону – мораль. Однако его взгляды намного уступают Гегелю в плане содержания: лишь разумное самоограничение и любовь в общении с другими. Его мораль скроена для всех времён и народов и потому не применима нигде и никогда.
Надо было заменить культ абстрактного человека наукой о действительных людях и их историческом развитии. (Маркс, “Святое семейство”, 1845)
Глава 4. При разложении гегелевской школы образовалось ещё одно направление, связанное с именем Маркса. Принимать действительный мир – природу и историю – так, каким он сам даётся: без идеалистических предвзятостей. Гегель не был просто отброшен в сторону. За исходную точку был взят его диалектический метод, но в другой форме: не саморазвитие понятия. Человеческие понятия – отображения действительных вещей. Диалектика – наука об общих законах движения как внешнего мира, так и человеческого мышления. Мир состоит не из готовых предметов, а представляет собой совокупность процессов. Познание взаимной связи процессов в природе стало возможным благодаря трём открытиям: клетки, превращения энергии, эволюционной теории Дарвина. То же изменение взглядов должно было произойти и в истории человеческого общества (с тем существенным отличием, что здесь ничего не делается без сознательного намерения, хотя на поверхности происходит та же игра случая.) Исследовать движущие причины, которые ясно или неясно, непосредственно или в идеологической форме отражаются в виде сознательных побуждений в головах действующих масс и их вождей. История через призму борьбы классов. Появление же классов буржуазии и пролетариата было вызвано не столько политическими, сколько экономическими причинами – перемены в способе производства (развитие производительных сил и отношений обмена.) Доказано, по крайней мере для новейшей истории, что государство, политический строй, является подчинённым, а гражданское общество, сфера экономических отношений – решающим элементом. Соотношение формы и содержания исторического процесса (воли индивидов и государства.) Юриспруденция, философия, политика, религия – идеологическое оформление экономического содержания.