Создание к концу XIX века общества неограниченного потребления и общества новых производственных технологий изменило ведение домашнего хозяйства.
По мере того, как все эти механические приспособления, использующие коммунальные ресурсы – воду, газ и электричество – входили в повседневный американский быт, и по мере того, как домашняя хозяйка переходила от угольной печи к приборным щиткам [5 , 462], менялось ее представление о семейной жизни и о ее роли в ней.
Как видно из вышесказанного, со второй половины XIX века американская семья несет бремя перемен, образа жизни и отношений с другими общественными институтами, имеющими немаловажное значение для культуры в целом, и находящимся в этом смысле в передних рядах.
Меняется отношение к браку и безбрачию, а единобрачие заменяется правом вступать в повторные браки, меняется отношение к измене, сексуальным отношениям супругов [32].
2.3. Демократизация образования США (XIX век)
2.3.1. Период конца XVIII – середины XIX века
(до гражданской войны)
Судьба школ и других образовательных заведений в США были тесно связаны с историей формирования буржуазной экономики страны и общественно-демократическими процессами, происходящими в ней. Эта связь и определила специфику развития американских образовательных учреждений XIX столетия. Так как поселенцы были разной национальности и принадлежали к тому или иному религиозному направлению, то и школы в различных колониях складывались не по единому типу. Но и в этом многообразии преобладали школы английского типа. Как правило, школы функционировали на средства местных управлений или частных пожертвований. В конце XVIII века в США по-прежнему не существовало стройной системы образования. Оно носило в основном частный характер, и его выгодами могли пользоваться лишь богатые. Между начальной и средней школой не было достаточной преемственности.
Национальная система образования США со всеми ее специфическими особенностями, начала складываться после Войны за независимость. Большие заслуги в становлении системы образования нового буржуазного государства принадлежат видным американским просветителям Б. Франклину и Т. Джефферсону. Последний в заметках о штате Виржиния [1 , 155-279] писал, что «единственным надежным хранителем власти и правительства является сам народ. И как раз для того, чтобы люди стали в этом надежными, необходимо до определенной степени усовершенствовать их сознание… Поправка к нашей конституции должна в этом помочь нашему народному образованию". [1, 156] В 1786 году в письме к Уиту Джефферсон излагает мысль о том, что самый важный законопроект во всем подготавливаемом своде – закон «о распространении знания среди народа». «Для сохранения свободы и счастья нельзя, - по его словам, - изобрести более прочного фундамента». [1, 156] В сентябре 1817 года в плане создания начальных школ Джефферсон пишет: «право это или же долг общества – заботится о своих маленьких гражданах против воли их родителей? И как далеко простирается это право и долг на охрану жизни ребенка, его собственности, его образования, его морали и нравов». В билле «О всеобщем распространении знаний» (1779) он предусматривал осуществление всеобщего обязательного образования и организацию для этой цели школы двух ступеней – элементарной и грамматической. [10, 511] Создание бесплатной начальной школы проектировалось на средства, получаемые в результате сбора налогов. Следующей ступенью были четырехгодичные, средние (грамматические) школы.
В первую половину XIX века почти во всех штатах были приняты законы о введении бесплатного начального образования. Так, к началу сороковых годов XIX столетия государственная начальная школа охватила около половины детей штатов новой Англии, седьмую – центральных и шестую часть детей – западных штатов. [10, 513]
Очевидно, что уже первые законодательные акты говорят о стремлении подчинить школу потребностям экономики, прочно связать ее с нуждами развивающейся промышленности и сельского хозяйства. Дух практицизма, который характерен для американской школы и сегодня, обусловлен этими историческими причинами. Отделение государства от церкви (1818 год) позволило легче перейти к созданию светской школы. Это привело к тому, что в американских школах, меньше ощущалось религиозное влияние, чем в странах западной Европы того времени [25, 155]. Федеральное правительство передало делообразование в руки законодательных собраний штатов. Тем самым была закреплена исторически сложившаяся децентрализованная система образования, при которой немаловажную роль играла общественность, так как школы содержались на средства жителей. Децентрализация способствовало привлечению населения к решению многих школьных вопросов и создавало более благоприятные условия для развития образования.
По мнению же Бурстина [6, 205], процесс демократизации образования в Америке XIX века, с самого начала шел под влиянием различных факторов.
Первое: неопределенность американского права и нечеткость различий между колледжами и университетами способствовали разрушению монополии в образовании.
Ни пороки, ни добродетели древних монополий (Оксфорда и Кембриджа) не могли быть перенесены за океан, так как многие традиции образования Старого Света затушевывались и теряли всякий смысл в Америке, в частности правовые полномочия различных органов управления колониями, особенно это касалось права создавать корпорации и устанавливать монополию, отличались друг от друга, ничто не имело так много последствий, как эта неопределенность правовой ситуации в Америке.
Накануне революции, по крайней мере, девять созданных в колониях учебных заведений (которые существуют и поныне) уже присуждали степени. В это время в Англии было всего лишь два учебных заведения, обладавших правом присуждать степени, - Оксфорд и Кембридж, чья уходящая корнями в далекое прошлое монополия все еще обеспечивалась искусно выработанными правовыми нормами, определяющими отличительные особенности этих заведений. Законность права старейших американских колледжей — Гарварда, Уильям-энд-Мэри и Йеля — присуждать степени основывается, как сказал бы юрист, на «праве давности», т.е., проще говоря, они в течение долгого времени присуждали степени и никтоим этого, по сути, не запрещал. История американского высшего образования могла бы быть совершенно иной, как, впрочем, и многое другое в американской культуре, если бы на американскую почву было полностью перенесено принятое в Англии резкое разграничение между корпорацией, обладающей монопольным правом присуждать степени и называющейся «университетом», и всеми «другими заведениями»; если бы был создан единственный для всех американских колоний королевский университет; если бы всем колониям было четко и определенно запрещено присуждать степени.
Второе: контроль извне сделал колледж частью общества.
Ученые, группировавшиеся вокруг университета, ревностно оберегали свою власть. А в Америке протестантский дух, присущий колониям, был, безусловно, созвучен усилению «мирского» (т.е. неакадемического) контроля.
Протестантская Реформация предоставила мирянам возможность участвовать в управлении церквами; другим моментом в подрыве власти класса священнослужителей явился допуск мирян к управлению университетами. «Со времен Реформации, — писал один из американских авторов в 1755 году, — понятие священности 7 колледжей и других религиозных папских заведений было отброшено... [6 , 211]
Стало очевидным, что участие «мирян» в управлении колледжами в большей степени определялось объективными условиями и отсутствием в Америке каких-либо институтов.
Колледжи создавали небольшие общины; светские советы по управлению помогали в распределении ограниченных ресурсов колледжей и были посредниками между ними и общиной, без поддержки которой никаких колледжей не было бы вообще. Управление новыми институтами неизбежно попадало в руки представителей всей общины.
Таким образом, еще в колониальный период возникла та модель управления извне, которая в дальнейшем всегда будет присуща американским колледжам, где из представителя общины создавался совет попечителей, который на законном основании владел колледжем и управлял им. Американским колледжам не суждено было стать самоуправляющимися гильдиями людей науки.
В третьих, географическое расстояние, представители многочисленных и разнообразных колледжей, разделенных значительными расстояниями, никогда не были объединены в сообщества ученых людей и не осознавали себя таковыми. Первостепенной целью американских колледжей было не умножение числа образованных людей на континенте в целом, а скорее обеспечение того или иного региона страны знающими священниками, юристами, врачами, торговцами и политическими деятелями. В Америке высшее образование строилось по территориальному принципу. Это различие имело большое значение, поскольку рассредоточение высшего образования служило укреплению местной основы федерального союза. Приближенность колледжа к дому, и, следовательно, меньшая стоимость обучения, по всей видимости, были решающими факторами при выборе колледжа.
В четвертых, социальная и географическая мобильность. Колледжи, имевшие непрочное положение, конкурировали друг с другом, стараясь завоевать себе репутацию, обеспечить финансовую поддержку, и, самое главное, привлечь студентов.
Несмотря на конкуренцию между колледжами, стоимость высшего образования, все же не была низкой. И хотя честолюбивые родители могли получить ссуду на образования своего сына, было очевидно, что обучение в колледже не для бедных. В начале XIX века еще не существовало широкой постоянной системы стипендий. Тем не менее, принимая во внимание все вместе взятое, положение с высшим образованием в Америке, было намного лучше, чем в Англии. Отличительной чертой американского колледжа являлся не объем передаваемых им знаний, а сведения о том, где и кому эти знания передавались.