Всякое человеческое усечение богооткровенной религии есть не что иное, как ересь. Хотя у нас мало кто это понимает, бесспорный исторический факт состоит в том, что в течение последних полутора-двух веков своего существования Российская империя была поражена ересью, которую можно назвать человекобожием. В подлинном христианстве все устроено чрезвычайно мудро: первая заповедь наполняет духовным содержанием вторую, и любовь к ближнему становится настоящей, то есть Божественной любовью. Если же первая заповедь не выполняется, любовь к ближнему оказывается романтической и сентиментальной, а следовательно - фальшивой. Но для человека, находящегося в этой ереси, такая любовь является самым высоким и благородным из всех доступных ему переживаний, поэтому он культивирует ее в своей душе и сообразует с этим культом свои поступки, как его предки сообразовывали их с верой в Бога. Результат, однако, получается совсем другой. Романтизм и сентиментализм как раз и приводят к либерализации и эгалитаризации, что у нас и произошло. Забвение первой заповеди привело также к тому, что в России начался упадок монашеского подвижничества. Монах - это именно тот человек, который живет первой заповедью, любит Бога всеми силами своей души и хочет служить только Ему, для чего и покидает мир. И вот, уже при Екатерине таких людей можно было сосчитать по пальцам, а столетия за два до екатерининской эпохи их насчитывались тысячи! Это имело громадные последствия для нашей Церкви: к ней перестали поступать живительные соки опытного Богопознания, и она становилась все более начетнической и казенной. Люди улавливали это и постепенно теряли к ней уважение, начиная искать духовную пищу в других местах. Наконец произошло неизбежное: тускнеющее усеченное Слово перестало согревать сердце русского человека, и он соблазнился более ярким лжесловом. Случилось предреченное в Евангелии: "восстанут лжехристы и лжепророки" (Мф 24, 24). Такими лжехристами стали Маркс и Ленин.
Вот что произошло в метафизическом пространстве, спроецировавшись на наш материальный мир величайшим событием двадцатого века - русской революцией. Какой же вывод следует из того, что мы сейчас осмыслили?
Для этого нужно осмыслить и то, что произошло после революции. Поскольку лжецы суть одновременно и человекоубийцы (см. Ин 8, 44), они, называвшие себя марксистами-ленинистами, в России пролили у нас потоки крови. Потом испугавшись перешли от управления лжеслова к управлению цифры - сменили социализм на капитализм. И сразу же сделали для себя печальное открытие: капитализм отвратителен! Как не согласиться теперь с Николаем Гумилевым, совершенно точно выразившим характер происходившего в революционные годы в России: "для жизни низшей были числа". Не желая жить низшей жизнью, опять начали подумывать о возвращении к социализму, мерзости которого за десять лет успели почти забыться. Но снова увидеть его лицом к лицу, они всплывут в памяти, и наверняка опять захочется от него бежать. Куда же? Обратно к капитализму?
Нет, такое метание между лжесловом и цифрой бессмысленно - оно заведет нас в дурную бесконечность, которую так не любит философия. Но ведь есть способ избежать ее, есть выход наверх - к давно покинутому Слову. Чтобы подняться туда, нужно взять в качестве жизненного компаса Евангелие. Это кому-то может показаться подозрительно простым, но пусть он попробуйте сделать это - вы убедитесь, что это трудное дело. Однако другого рецепта не существует.
Список литературы
Виктор Тростников. Метафизика русской революции