Если кто-то усомнится в этом объяснении моральных споров, пусть построит хотя бы воображаемое доказательство по вопросу о ценности, которое не сводилось бы к доказательству по вопросу о логике или об эмпирическом факте. Уверен, что ни одного примера ему привести не удастся. А если так, то он должен признать, что невозможность чисто этических споров не является <...> основанием для возражения против нашей теории, но, скорее, свидетельствует в ее пользу.
Защитив нашу теорию от той критики, которая единственно ей, по-видимому, и угрожала, мы можем теперь применить ее для определения природы всех этических исследований. Обнаруживается, что этическая философия заключается просто в утверждении, что этические понятия суть псевдопонятия и потому неанализируемы. Дальнейшая задача описания различных чувств, выражению которых служат различные этические термины, и различных реакций, которые они обычно вызывают, является задачей для психологии. Не может быть такой вещи, как этическая наука, если под ней понимать разработку истинной системы морали. Ибо, как мы видели, в силу того, что этические суждения суть просто выражения чувства, определить правильность какой-либо этической системы невозможно и, по сути дела, бессмысленно спрашивать, является ли какая-здибудь такая система истинной. Все, что можно законно исследовать в этом контексте, это: каковы моральные привычки некоторой данной личности или группы людей и в чем причина именно таких привычек и чувств? А это исследование целиком остается в пределах существующих социальных наук.
В таком случае этика как отрасль знания оказывается лишь частью психологии и социологии. <...>
Когда мы принимаемся за психологическое исследований (в чем и заключается этическая наука), то сразу видим, как можно объяснить кантианскую и гедонистическую теории морали. Ибо обнаруживается, что одна из главных причин морального поведения — это страх, сознательный или бессознательный, перед недовольством бога и перед враждебностью общества. Именно по этой причине моральные предписания некоторые люди расценивают как категорические приказания. Обнаруживается также, что моральный кодекс общества частично определен верованиями этого общества относительно условий собственного счастья, — другими словами, общество стремится поддерживать определенный тип поведения или отбивает к ему охоту с помощью моральных санкций соответственно тому, насколько он способствует или же мешает удовлетворенности всего общества в целом. И в этом причина того, почему альтруизм в большинстве моральных -кодексов поощряется, а эгоизм осуждается. Именно из наблюдения этой связи между моралью и счастьем непосредственно возникают гедонистические или эвдемонистические теории морали, точно так же как моральная теория Канта основана на том уже объясненном факте, что моральные предписания имеют для некоторых людей силу непререкаемых приказаний. Поскольку каждая из этих теорий игнорирует факт, лежащий в основании другой, обе можно (критиковать за односторонность; но главное возражение не в этом. Их существенный недостаток — в такой трактовке суждений о причинах и атрибутах наших этических чувств, как будто это определения этических понятий. Им не удается понять, что этические понятия суть псевдопонятия и, следовательно, неопределимы."
Заключение
Аласдер Мактинтайр, рассуждая о моральном языке, между прочим охарактеризовал свои выводы как факт, который "понимают сегодня всего несколько человек".
Критиковали мораль давно. Ещё Ницше писал, что мораль - враг естества. А при определённых допущениях критикой морали можно считать и Книгу Иова. Тем не менее, большинство людей сегодня всё ещё подвержено тоталитарному влиянию моральных дискурсов, используя бессмысленные, т.е. не обладающие более или менее общепонятным и общезначимым смыслом выражения, из-за чего происходит невероятное количество конфликтов, люди страдают, тормозится дальнейшее развитие общества и т.п. В этой ситуации одной из безусловных задач образованной части человечества является дискредитация морали, как и прочих традиционных языковых спекуляций, объяснение, что мораль есть суррогат логики для ленивых и глупых, безоговорочное доверие прецеденту. Но прецедент не может быть универсальным, да и решение о том, что явление А относится к типу N, регулируемому моральным высказыванием S, всё равно остаётся на самой личности, т.е. решение всё равно принимается самостоятельно, но ответственность за его принятие перекладывается на плечи морали, Бога и т.п. (см. Ж. П. Сартр "Экзистенциализм - это гуманизм"). Кроме того, прецедент устаревает по мере изменения исторических условий. Если ещё не так давно, заботясь о комфорте безмысленного большинства, можно было позволить существование моральных норм, то сегодня условия существования меняются столь стремительно, что поведенческий догматизм становится совершенно преступным, ибо любая норма может оказаться неприменимой уже через пару недель после постулирования. Сторонники теории естественного отбора давно уже твердят о том, что разум - это когти, шипы, шерсть и мимикрия человека. Хамелеон, принявший однажды белую окраску и спасший тем самым свою жизнь, не делает из белого цвета догму, но меняется в связи с ситуацией - иначе он перестал бы существовать как вид. Таким же образом, человеку следует обсчитывать конкретные ситуации, а не принимать во всех случаях некую моральную позу. К сожалению, именно моральными дискурсами сегодня всё ещё руководствуются дискурсы государственные, что неизбежно при демократии, когда образованное меньшинство не может непосредственно влиять на состав государства, но антиморализм постепенно становится частью политики информационных корпораций, а также составляющей метода многих популярных писателей. Совет же, констатация, рассуждение и анализ, характерные для дискурса СМИ, в большинстве случаев легче принимаются сознанием, нежели приказ и диктат, характерные для дискурса государства. Т.о., можно констатировать, что дело деморализации общества сдвинуто с мёртвой точки, но надо ещё очень много работать.
Список литературы
1. Денис Яцутко. Современная ситуация в языке морали. Необходимость преодоления морали
2. Айер А. Д. Язык, истина и логика (глава 6) // Аналитическая философия: Избранные тексты. - М.: Изд-во МГУ, 1993. - С. 50-66.
3. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избранные произведения. - М., 1989.
4. Войтыла Кароль (Иоанн-Павел II). Основания этики // Вопросы философии. - 1991. - №1.
5. Вышеславцев Б. Этика преображенного Эроса. Проблемы закона и благодати. - М., 1994.
6. Дарендорф Р. Мораль, институты и гражданское общество // Путь. - 1993. - №3.
7. Льюис К.С. После чистоплюйства // Страницы. - 1996. - №2. - С. 114-115.
8. Макиавелли Н. Государь. - М., 1982.
9. Макинтайр Аласдер. После добродетели: Исследования теории морали. - М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000.
10. Мир философии: Книга для чтения. Ч. 2. Человек. Общество. Культура. - М.: Политиздат, 1991. - С. 355-374.
11. Ницше Ф. Антихристианин // Сумерки богов. - М.: Политиздат, 1989. - С. 17-93.
12. Ницше Ф. Генеалогия морали // По ту сторону добра и зла: избранные произведения. Книга вторая. - Л.: Сирин, 1990. - С. 3-148.
13. Ницше Ф. Сумерки кумиров, или Как философствуют молотком // Стихотворения. Философская проза. - СПб.: Худ. лит., 1993. - С. 536-626.
14. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла // По ту сторону добра и зла: избранные произведения. Книга вторая. - Л.: Сирин, 1990. - С. 149-326.
15. Сартр Жан Поль. Экзистенциализм - это гуманизм // Сумерки богов. - М.: Политиздат, 1989. - С. 319-344.
16. Сенека. Нравственные письма к Луцилию // Сочинения. - М., 1987.
17. Соловьёв В. С. Три разговора // Избранное. - М.: Советская Россия, 1990. - С. 231-423.
18. Соловьёв Э.Ю. И. Кант: взаимодополнительность морали и права. - М., 1992.
19. Франк С. Л. Этика нигилизма // Вехи. - М.: 1909. - С. 175-210.
20. Шопенгауэр Артур. Идеи этики // Избранные произведения. - М.: Просвещение, 1992. - С. 133-188.
21. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. В связи с исследованиями Л.Г. Моргана. - М.: Политиздат, 1973.