Подобные рассуждения, казалось бы, должны наводить на мысль, что Ницше - сторонник утилитаризма. На самом деле его позиция не столь однозначна. Так, он говорит о "двойной предыстории" (1. С.270) понятий добра и зла. развивая эту мысль в поздних сочинениях. В книге "По ту сторону добра и зла" он выдвигает учение о двух основных типах морали: "морали господ и морали рабов" (1. Т.2. С.381). Во всех развитых цивилизациях они смешаны, элементы той и другой можно обнаружить буквально в одном и том же человеке. Но различать их, считает Ницше, необходимо. В морали господ, или аристократической морали, "добро" и "зло" эквивалентны понятиям "благородный" и "презренный" и относятся не столько к поступкам людей, сколько к самим людям, эти поступки совершающим. В рабской же морали смысл основных этических категорий зависит от того, что полезно, что служит поддержанию порядка в обществе, отстаивающем интересы слабых в духовном и физическом отношении индивидов. Такие качества, как сострадание, добросердечность и скромность, рассматриваются как добродетели, в то же время свойства, которые обнаруживают сильные и независимые индивиды, считаются опасными, а потому "злыми".
Данные идеи представлены и в книге "Генеалогия морали", где Ницше широко использует понятие мстительности (ressentiment). Высший тип человека, по его мнению, создает свои ценности от избытка жизненной силы. Слабые же и бессильные боятся таких людей, они стремятся обуздать и приручить их, подавить своей численностью, навязывая в качестве абсолютных "стадные ценности". Разумеется, подобная мстительность открыто не признается и, возможно, даже не осознается "толпой" в качестве побудительного мотива, однако, она действует, находя как прямые, так и окольные пути и косвенные выражения. Все это выводит на свет искушенный "психолог морали", каковым Ницше считает себя.
Итак, в истории морали, согласно Ницше, борются друг с другом две основные этические позиции. С точки зрения высшего типа людей, они могут сосуществовать. Это возможно, если "толпа", нс способная ни к чему возвышенному, будет практиковать "рабскую морить" исключительно в своей среде. Но она, подчеркивает Ницше, никогда не ограничится этим и не откажется от универсалистских претензий. Более того, по крайней мере в истории Запада у "рабской морали" были и остаются все шансы па успех. Об этом, например, свидетельствует распространение христианства. Ницше не отрицает полностью какую бы то ни было ценность христианской морали, признавая, что она сделала человеческий внутренний мир более утонченным. Однако он видит в ней выражение мстительности, характерной для стадного инстинкта, или "рабской морали". То же воплощение мстительности видит Ницше в демократическом и социалистическом движениях, считая их производной формой от христианской идеологии.
Ницше полагает, что идеал всеобщей, единой и абсолютной морали должен быть отброшен, так как он ведет жизнь к упадку, а человечество - к вырождению. Его место должна занять градация рангов, степеней различных типов морали. Пусть "стадо" остается приверженным своей системе ценностей, считает Ницше, при условии, что оно лишено права навязывать ее людям "высшего типа".
Когда Ницше говорит о необходимости стать "по ту сторону добра и зла", это надо понимать как призыв к преодолению так называемой рабской морали, которая, с его точки зрения, ставит всех на одну доску, любить и охраняет посредственность, препятствует возвышению человеческого типа. Он не имеет в виду, как это иногда утверждают, полное безразличие к природе ценностей и упразднение всяких нравственных критериев. Подобное было бы самоубийственным для обычного человека. Только те, кто принадлежит к высшему типу, могут без ущерба для себя стать "по ту сторону" навязываемых обществом пониманий добра и зла, ибо эти индивиды сами являются носителями нравственного закона и не нуждаются ни в чьем попечительстве. Их свободное самоопределение, считает Ницше, - это единственный путь к более высокому уровню человеческого существования, к сверх-человеку (Ubermensch).
В "Веселой науке" Ницше замечает, что "величайшее из новых событий - что "Бог умер" и что вера в христианского Бога старта чем-то не заслуживающим доверия - начинает уже бросать на Европу свои первые тени... Наконец, нам снова открыт горизонт, даже если он и затуманен; наконец наши корабли снова могут пуститься в плавание, готовые ко всякой опасности; снова дозволен всякий риск познающего" (1. T.I. С.662). Разрушение веры в Бога открывает перед человеком возможность полной реализации его творческих потенций; христианский Бог с его повелениями и запретами больше не стоит на пути; и взгляд человека уже не устремляется от этого мира ввысь - к несуществующей сверхчувственной реальности.
Подобная точка зрения основана на том, что понятие Бога враждебно жизни. Это глубочайшее убеждение Ницше, которое не изменилось с течением времени. "Понятие "Бог", - пишет он в "Сумерках идолов", - было до сих пор сильнейшим возражением против существования" (1. Т.2. С.584). А в "Антихристе" мы читаем, что в христианстве почитается Бог, «объявляющий войну жизни, природе, воле к жизни! Бог как формула всякой клеветы на "посюстороннее", для всякой лжи о "потустороннем"!» (1. Т.2. С.644).
Ницше допускает, что в некоторые исторические периоды религия могла служить поступательной жизни, однако в целом его точка зрения относительно веры в Бога, особенно христианского, такова, что она враждебна жизни. В соответствии с подобным воззрением, философ истолковывает выбор между верой в Бога и атеизмом как вопрос вкуса, или инстинкта. Он признает, что среди великих людей были верующие. Однако теперь, когда существование Бога больше не является бесспорным, сила, интеллектуальная свобода, независимость и забота о будущем человеческого типа требует атеизма.
Время от времени Ницше приводит теоретические аргументы против религии, указывающие на ее иллюзорный характер. Решающим же мотивом его отвержения религии вообще и христианства в частности является то воздействие, которое религиозная вера оказывает на человека: ему прививается чувство бессилия, ущербности, послушания и т.п., он лишается способности к свободному саморазвитию. Религия, согласно Ницше, препятствует появлению высших индивидов либо разрушает их внутренний строй.
Вместе с тем, нападая на христианство, Ницше нередко отмечает привлекательность и благородство его идеалов. Известно, что философ сам испытал их сильное влияние и, возможно, он потому столь страстно отрицает их, что желает доказать себе, что хотя он и декадент, он "еще и его противоположность" (1. T.I. С.699). Богоборчество Ницше считает как бы подтверждением собственной силы и способности жить без божественной опеки. Однако с чисто философской точки зрения, выводы, которые он делает из атеизма, более важны, чем психологические мотивы его отрицания христианства.
Люди воображают, считает Ницше, будто нет никакой необходимой связи между верой в христианского Бога и следованием христианским нравственным критериям и ценностям, то есть последнее-де можно сохранить в неприкосновенности, а первое отбросить. Так поступают приверженцы секуляризированных форм христианства - демократических и социалистических доктрин, которые заимствуют большую часть моральной системы христианства, отвергая теологические обоснования. Однако подобные опыты, подчеркивает Ницше, обречены на неудачу. За "смертью Бога" рано или поздно, однако, неизбежно должно последовать отрицание абсолютных ценностей и самой идеи объективного и всеобщего морального закона.
Согласно Ницше, человек, воспитанный в лоне западноевропейской культуры, соединяет в своем сознании представление о моральных ценностях с христианской религией. Поэтому, если он теряет веру в эти ценности, то он теряет веру в ценности вообще. Утрата ценностных ориентиров, сопровождаемая чувством бесцельности, бессмысленности мира - один из важнейших элементов такого явления, как "европейский нигилизм". Ницше пишет, что "мораль была великим средством для противодействия практическому и теоретическому нигилизму" (3. С. 37), она предписывала человеку следовать абсолютным ценностям, чем "охраняла человека от презрения к себе, как к человеку, от восстания с его стороны на жизнь, от отчаяния в познании. Она была средством сохранения" (Там же). И хотя человек, которого оберегает христианская мораль, - это слабый, декадентский тип, все же следование данным моральным предписаниям чаще всего приносит положительные результаты. Поэтому упадок веры ставит европейца перед опасностью нигилизма.
Нигилизм может выступать в разных формах. Так, существует пассивный нигилизм, покорно признающий, что высших ценностей нет, а существование бессмысленно. Это ощущение может побудить человека как к самоубийству, так и к жестокости по отношению к другим по принципу "все позволено". Но есть и активный нигилизм, который стремится сокрушить лишенных доверия и обесцененных кумиров. Ницше предсказывает, что активный нигилизм вскоре выйдет на сцену истории (собственно, он уже заявил о себе в его лице) и вызовет потрясающие основы миропорядка катаклизмы: "...Будут войны, каких еще никогда нс было на земле. Только с меня начинается на земле большая политика" (1. Т.2. С.763).