По ряду гносеологических вопросов примыкал эмпириокритицизму известный французский математик и физик Анри Пуанкаре (1854 — 1912).
В книге “Ценность науки” (1905) он формулирует известное положение о том, что прогресс в науке подвергает опасности самые устойчивые принципы – даже те принципы, которые считались основными. Оказывается, что скорость света не зависит от скорости источника света. Третий закон Ньютона попадает под угрозу ввиду того факта, что испускаемая радиопередатчиком энергия обладает массой покоя, и эквивалентность действия и противодействия отсутствует... Геометрия Евклида не есть единственно возможная геометрическая система. В итоге – кризис математической физики на рубеже 19-20 вв.
Это дало основание утверждать, что законы природы следует понимать как конвенции, то есть условно принятые положения. Именно это понятие закона как условно принятого положения, конвенции, стало ведущим понятием гносеологической концепции Пуанкаре, получившей название “конвенционализм”. “Эти конвенции являются произведениями свободной деятельности нашего духа, который в данной области, не знает никаких препятствий. Тут он может утверждать, так как он же и предписывает...”.
Сторонники философии махизма распространили конвенционализм из сферы математики и логики на всю науку.
2.4. Неокантианство
Но успехи математизированной теоретической физики, которая была антисозерцательной, вступили в конфликт с установками эмпиризма. Это привело к снижению авторитета Маха, его философской платформы. Позитивизм с его установками на эмпиризм не давал возможности решить проблемы обоснования математического знания.
Философы привлекают идеи Канта в союзники в борьбе против эмпиризма, стремясь согласовать их с данными науки. В 60-е годы 19 в. формируются неокантианство.
Так же как и позитивисты, неокантианцы утверждали, что познание есть дело только конкретных, “позитивных” наук. Но они сосредоточили внимание на активной, творческой, конструктивной деятельности разума, усматривая в ней основу всякого научного познания. Научное познание трактовалось как логический процесс, как чисто понятийное конструирование предмета. Все научные понятия представляют собой творения духа. чувственные элементы познания отбрасывались. “Мы начинаем с мышления. У мышления не должно быть никакого источника, кроме самого себя”, считал Коген. И в исследовании конструктивной деятельности разума они достигли немалых успехов, зафиксировав ряд важных моментов в механизмах научно — исследовательской работы ученых-теоретиков.
Неокантианцы математизировали философию Канта, интерпретируя кантовскую “вещь в себе” как математический предел, к которому направляется процесс познания, но никогда его не достигает.
Философию в смысле учения о мире они отвергают как “метафизику”. Она, с их точки зрения, должна ограничиться методологическими вопросами, не затрагивая мировоззренческие. Наука познает мир в котором мы живем. Философия – философия выступает логикой науки, исследует сам процесс научного познания (в первую очередь математического естествознания).
В рамках неокантианства сформировались две научные школы – Марбургская школа – Герман Коген (1842 — 1918), Наторп, Кассирер... и Баденская школа – Вильгельм Виндельбанд (1848 — 1915), Р. Риккерт (1863 — 1936). В их рамках ставилась задача создать методологию для исторической науки, разработать теорию ценности и понимания.
В рамках Баденской школы утверждается принципиальная противоположность методов наук о природе и наук о культуре или исторической науке, различие между номотетическими и идеографическими методами... Представители этой школы исходят из того, что естествознание генерализирует, подводит факты под общие законы; науки о культуре – индивидуализируют. Они противопоставляют объяснение и понимание как особые функции научного познания. Понимание постигает индивидуальное, в отличие от объяснения, основным содержанием которого является подведение особенного под всеобщее. Т. е. понимание рассматривается как специфический способ познания, противоположный методу естественных наук.
В качестве логики “наук о духе” рассматривается этика (Коген) или аксиология (Риккерт).
3. Экзистенциализм С. Къеркегора
Основоположником этого философского течения является Сёрен Кьеркегор (1811-1855). Он родился в Копенгагене, в семье состоятельных родителей; его воспитание осуществлялось в духе суровых христианских канонов протестантского толка. Хилый и болезненный мальчик, Сёрен в школьные годы подвергался многочисленным насмешкам со стороны обидчиков. По окончании школы семнадцатилетний Кьеркегор был зачислен студентом теологического факультета Копенгагенского университета, однако теология не увлекала его. Он больше интересовался эстетикой, и в конечном итоге учеба его затянулась на целых десять лет.
В этом возрасте Кьеркегор был склонен вести неупорядоченный, богемный образ жизни. Серьезным эпизодом в его биографии стала неожиданно расстроившаяся помолвка с юной девушкой, к которой он питал нежные чувства. Вскоре последовали смерть отца, матери, всех сестер и двух братьев. В результате этих жизненных невзгод он замкнулся в себе, вел сугубо одинокий образ жизни, хотя и был обеспечен, получив наследство. Все это говорит за то, что Серен Кьеркегор имел личный опыт душевного дискомфорта, глубоких переживаний, что возможно и предопределило его обостренное чувство одиночества и неуверенности, выразившееся в философии экзистенциализма.
С. Кьеркегор одним из первых обратил внимание на глубинные пласты человеческой души, ярко показал присущие ей противоречия; его философия вторгается в сферу психологии, а психология — в сферу философии. Слово экзистенциализм происходит от латинского слова existentia, что означает существование. Здесь, однако, речь идет исключительно о духовной стороне нашего существования.
Для понимания идеи Кьеркегора важно иметь в виду его отношение к философии Гегеля. Умозрительная философия Гегеля, имеющая в своей основе рациональное мышление, представляется двумерной; тогда как философия Кьеркегора, вводящая экзистенциальное мышление и переживание видится как третье, объемное измерение, как бы достраивающее общую картину бытия.
Принято считать, что Кьеркегор ушел от Гегеля к Иову. Здесь имеется в виду то, что абсолютный приоритет общего в виде мирового духа и чистой мысли в философии Гегеля был “смещен” приоритетом единичного в виде души простого человека, обобщенным образом которого выступил библейский герой Иов. (См. Книгу Иова. Ветхий завет).
Работы Кьеркегора: “Страх и трепет”, “Понятие страха”, “Болезнь к смерти”, “Или- или” и др. основаны на идеях протестантской догматики и имеют антигегелевскую направленность, хотя в них многое заимствовано у Гегеля, например диалектическое видение духовного мира.
Отправным пунктом в рассуждениях Кьеркегора является Библейская история первородного греха. Адам и Ева, как известно, нарушили запрет Бога и вкусили плод от древа познания. Как видит эту ситуацию Кьеркегор?
В этом ему видится некий качественный скачек, а именно- переход от незнания к знанию.
Адам и Ева, как наши далекие прародители, обрели свободу и независимость от Бога.
Этот скачек должен рассматриваться как поворотный пункт в судьбе человечества (и человека), как начало всемирной истории.
В основе перехода от незнания к знанию лежит эротическое начало: первородный грех есть нарушение этического запрета и добровольное подчинение гносеологическому запрету. Теперь, после изгнания Адама и Евы из Рая, все, что не поддается разуму, считается неистинным и должно быть отброшено как таковое. Вместо “старого” Бога появился “новый” Бог — рациональная истина.
Итак, первородный грех ознаменовал собой переход от древа жизни (его символом считается Иерусалим) к древу познания (его символ- столица Древней Греции Афины, родина рациональной философии).
Вступив на путь Разума и отвернувшись от веры, Адам и Ева, однако, сильно обманулись. Избегнув одних рамок необходимости- подчинения воле Бога, они попали “в капкан” других рамок еще более жесткой необходимости, ибо разум все сводит к поискам законов и конечных причин. Человек оказывается игрушкой в руках природы и общества, где над ним господствуют эти законы и причины. Иначе говоря, обретенная свобода оборачивается несвободой нового толка.
В этом заложен трагизм человеческого бытия. Диктаторская суть христианской этики, предписывающей человеку границы дозволенного, с одной стороны, и принуждение человеческого духа анонимной исторической необходимостью в философии Гегеля, с другой, в равной мере неприемлемы для Кьеркегора. Он против всякого диктата над человеческим духом. Но духовная жизнь, как ее видит Кьеркегор, очень сложна. Ее перипетии раскрываются им в категориях “первородный грех”, “страх”, “трепет”, “свобода”, “отчаяние”, “надежда”, “вина”, “вера”, “безверие”, “бесконечное самоотречение” т. п.
Началом философии (экзистенциализма) Кьеркегор полагает не удивление, как это было у Сократа, а отчаяние. Оно возникает тогда, когда человек осознает отсутствие возможностей. Первородный грех, порожденный желанием свободы, оборачивается страхом перед “Ничто”, т. к. Бог уже не с человеком, а далеко от него. Вот почему страх Кьеркегор называет “обмороком свободы”. Именно в этой точке духовного одиночества и незащищенности человека возникает отчаяние как осознание своей обреченности. Поиски спасения и рождают философию.