Барри В. Джонстон
Эдвард Тириакьян заявил в работе 1965 г. "Экзистенциальная феноменология и социологическая традиция", что отсутствие концептуального единства в общей социологической теории можно серьезно уменьшить при условии пересмотра ее ведущих теоретических направлений в контексте экзистенциальной феноменологии [1] Основания для подобного утверждения действительно существовали, и его автор (Тириакьян) обратился к работам Макса Вебера, Георга Зиммеля, Эмиля Дюркгейма, В.И. Томаса, Питирима Сорокина и Толкотта Парсонса для того, чтобы проиллюстрировать существо концептуальной и методологической конвергенции общей социологической теории, с традицией экзистенциальной феноменологии.
Предлагаемая вашему вниманию работа развивает позицию Тириакьяна, обращаясь к поиску ее оснований в феноменологической социологии Питирима Сорокина. В качестве первого шага в статье выступает анализ сорокинских моделей порядка и изменения. Далее эти модели рассматриваются в гуссерлианских терминах для демонстрации их феноменологического характера и прояснения экзистенциальных качеств. Вторым шагом, раскрывающим феноменологическую ориентацию Сорокина, служит обращение к его критике социологии в работе "Блеск и нищета современной социологии и связанных с ней наук" (1956). Завершается данная статья критическим анализом "субъективного реализма", как наиболее продуктивного направления развития социологической теории.
Отталкиваясь от аргументов Тириакьяна, мы обнаруживаем, что "социология Сорокина проявляет согласование с экзистенциальной феноменологией более отчетливо, чем с какими-либо другими подходами" [1, с. 683]. Возникает вопрос: какова причина такого положения вещей? Во-первых, Сорокин соглашается с различием между Naturewissenschaften and Giesteswissenschaften и подчеркивает, что социологический феномен взаимосвязан с множеством значений. Эти идеи применяются действующими лицами для того, чтобы сконструировать определения ситуации и преобразовать природные качества других действующих лиц и объектов. Во-вторых, Сорокин рассматривает комплекс значений, конституирующих социологическую реальность как целое, обосновывая ее социокультурным контекстом пространства и времени, что является социологически более точным, нежели трактовка какого-либо из этих измерений с точки зрения естественных наук [2; 3]. "В дальнейшем его объяснение кажущейся диверсификации социокультурного феномена позволяет социологически обнаружить интегрированные макросоциокультурные системы, которые характеризуются тем, что предоставляют основания, обеспечивающие ориентацию этих систем по отношению к реальности" [1, с.683]. Здесь Тириакьян обращается к базисным категориям знания, которые культура использует (применяет) для характеристики того, что есть реальность и истина, одновременно применяя свою отличительную ментальность и способ знания. Подобный подход к значению, реальности и истине схож с подходом Эдмунда Гуссерля, который подчеркивал интенциональность и редукцию феномена к своим ключевым значениям (noemata). Отделение социокультурной реальности от физических концепций вселенной является наиболее существенной характеристикой теоретической конвергенции между социологическими теориями и служит, с точки зрения Тириакьяна, важным элементом, раскрывающим, субъективный реализм Сорокина. Это выражение социального реализма, то есть трактовка очерченной социологической реальности как более основополагающей для общественных отношений, нежели для реальности физической, служит аксиомой социальной теории и является общей для творчества Сорокина и Дюркгейма. В то время как социальный реализм характеризует определенную социологическую сферу, субъективный реализм концентрируется на истине и реальности в этой сфере как выражении экзистенциальных отношений между исполнителями социальных ролей и ситуациями, в которых они действуют. Более того, "только для опсредованного (невключенного, detached) наблюдателя социальная истина (или реальность) проявляется как случайная или относительная вещь" [1, с.683].
Тириакьян рассматривает еще два момента, характеризующих связь Сорокина с экзистенциальной феноменологией. Во-первых, сорокинский "интегрализм", смысл состоит в том, что мир рассматривается не только как нечто находящееся в состоянии непрерывного становления (изменения), но и как социокультурная реальность, раскрывающаяся в диалектике моральных феноменов (идеи, ценности, верования) и физических объектов. Этот мир является символически определяемым и воспринимаемым, а не реагирующим, как утверждают бихевиористы. Во-вторых, изменение как моральная структура, которая определяет современное общество. Общество потеряло веру в идеи и суждения, структурировавшие жизненный мир, и этот распад базисных ценностей привел к кризису, который проникает в структуру и травмирует будущее. Это кризис эпистемологии, морали, социального порядка и исторического выбора.
Многие социологии не знают, что система Сорокина состоит из трех важнейших элементов: теории социальной организации, социального изменения и социальной реконструкции. Все эти элементы имеют свои основания в феноменологической модели субъективного реализма. Сорокин начинает свою теорию порядка с классификации организованных групп и уделяет основное внимание двум типам таких групп - односвязные (УБГ) (unibonded) и многосвязные (МБГ) (multibonded). Каждая из организованных групп интегрируется двумя способами. Первый способ получил название причинно-функциональная взаимозависимость (ПФВ). Он ориентирован на качественные состояния, близость и интенсивность отношений между ее членами. Второй способ представляет собой значимый союз группы. Интенсивность ПФВ связывает группу и отчетливо отделяет ее от другого населения. К примеру, в группу из 500 жителей штата Колорадо может входить 200 жителей г.Колорадо Спрингс, 50 из которых работают в местном правительстве, 10 членов входят в группу советников мэра города, пятеро являются республиканцами и пятеро принадлежат к Демократической партии. В этом случае интенсивность ПФВ возрастает по мере уменьшения количества членов группы или увеличения числа общих качеств и групповых связей. Значимый союз определен значениями, ценностями и нормами, вокруг которых и ради которых индивиды взаимодействуют и образуют группу.
Таким образом, классификация Сорокина базируется на том, что держит людей вместе и с какой силой члены объединены этим феноменом. "Поскольку компоненты значений придают группе индивидуальность, они могут характеризоваться одним набором значений-ценностей-норм как основной ценностью или ... двумя или более совокупностями значений, координирующих друг с другом" [4, с.171]. Это и есть причины, которые группы вызывают группы к жизни. Если члены группы разделяют одну из подобных связей, они образуют УБГ. Если в групповых отношениях выделяются два или более вариантов связей, тогда возникает МБГ. Социолог, подобно химику, зачастую заинтересован в уменьшении комплекса структур в их компонентах. Именно поэтому такой подход позволяет Сорокину свести широкие массы людей к совокупностям УБГ и МБГ.
Возникает вопрос: каков перечень значений, норм, ценностей, определяющий конкретные УБГ и МБГ? Для УБГ Сорокин предлагает два варианта: во-первых, ценности, значения и нормы, связанные с биологическими характеристиками; во-вторых, такие ценности, нормы и значения, которые определены социокультурными характеристиками. Отсюда он выводит два типа групп, которые приведены в таблице 1. Однако данная классификация порождает ряд трудностей. К сожалению, "логические классы значений (ценностей) и классы социальных групп не являются идентичными. Один и тот же класс ценностей (научных или правовых) используется значительным числом различных групп...." [4, с.173]. Следовательно, необходим более продуктивный подход для идентификации и классификации УБГ/МБГ. Сорокин предлагает наблюдательный (observational) подход, вопрошая: "Какие группы в человеческих популяциях являлись постоянными и сильными группами?" [4, с.173]. И, в свою очередь, какие ключевые значения, ценности и нормы определяли их в историческом контексте? На основании этого подхода Сорокин различает типы, приведенные в табл. 1, и утверждает, что они обусловливали основные линии социальной дифференциации и какое-то время определяли судьбу человечества.
Табл. 1. Классификация групп
1. Важные односвязные группы (концентрируемые вокруг главных ценностей)
А) Биосоциальные характеристики
1. Раса
2. Пол
3. Возрастные ценности
Б) Социокультурные характеристики
1. Родственные связи
2. Территориальная близость
3. Язык (национальность)
4. Государство
5. Занятие
6. Экономические
7. Религиозные
8. Политические
9. Научные, философские, эстетические, образовательные, рекреационные, этнические и другие идеологические ценности
10. Характеристики элиты: лидеры, гении, исторические деятели
2. Важнейшие многосвязные группы (Комбинация двух или более односвязных ценностей)
Как мы увидим в дальнейшем, число характеристик огромно, но среди них следующие заслуживают специального внимания: 1. семья, 2. клан, 3. племя, 4. нация, 5. каста, 6. социальный порядок, 7. социальная страта (каста).
Каждая группа в приведенной классификации, в свою очередь, может быть подразделена и охарактеризована с точки зрения нескольких вторичных черт. Например, группы могут различаться размерами: большие и маленькие. Они также могут отличаться по протяженности их организации, по типам социального контроля и на основе их стратификационных систем. Продолжительность жизни групп, способ, при помощи которого индивиды входят в группу и выходят из нее, также могут служить в качестве разграничителя групп. Более того, МБГ могут отражать либо постоянные и гармоничные ценности, значения и нормы, которые обусловливают солидарность на основе подобия, либо созданные связи могут вызвать к жизни антагонистическую группу, объединенную ценностями и нормами, проистекающими из их различий (к примеру, сознательные нонконформисты (objectors), чье гражданство требует поведения, противоречащего их религиозному наследию). Солидарность или антагонистические характеристики группы воздействуют на поведение членов, на групповую сплоченность и стабильность группы. Естественно, солидарность порождает чувство защищенности, общей цели и благосостояния, тогда как антагонизм вызывает к жизни сомнение, различия и сожаления. Солидарность ведет к большей сплоченности, стабильности и жизнестойкости. Антагонизмы часто порождают разногласия, которые ослабляют сплоченность, стабильность и жизнестойкость группы.