Когда Сорокин рассуждает о родственных характеристиках односвязных групп, он опирается на свои аналогии из области химии. В химии родственность определяется притяжением между элементами, позволяющим образовывать соединения. Сегодня химики могут определять основные комбинации родственных элементов. В социальном знании такой возможности нет. Сорокин обращает внимание (исследует) двусвязные группы, оформленные на основе таких родственных связей как раса, принадлежность к одному роду, пол, возраст и территория. Отталкиваясь от этих основных соединений "социологической химии", он предлагает структурную модель усложнения группы, базирующуюся на детерминации большинства наиболее важных третичных, квадратичных и других более сложных многосвязных групп. Структурная модель, с одной стороны, определяет их ПФН, а с другой стороны, разделяемые значения, ценности и нормы интегрируют и, в различных комбинациях, образуют единство группы.
Понятно, что число и многообразие МБГ огромно, и мало пользы будет в поисках их общего количества. Вместо этого, Сорокин продолжает свой анализ в направлении поиска таких черт, которые характеризуют широкие сообщества и проявляются с регулярностью в различных местах и периодах человеческой истории. Он обращается к модальным структурам, позволяющим проникнуть в существо социальной организации, исторического процесса и личности (например, семья, клан, племя, нация, каста, сословие, социальный класс). "Социологическая химия" Сорокина, основывающаяся на усложнении односвязных и многосвязных групп, предоставляет исследователю четкий и точный инструмент, с помощью которого возможно разграничить уровни организации, основывающиеся на конституировании элементов и соединений. "Социологическая химия" есть ничто иное, как основа для изучения социальной структуры и организации.
Многозначительная интеграция: феноменологическая реконцептуализация
В традиционной концептуализации значений и ценностей социологии пытаются ориентироваться на возможность предвидения действия. Если значения, ценности, нормы не предвосхищают действие, их концептуализация рассматривается как ошибочная или выступает в рассматриваемой ситуации как причина разрыва определенного "единства" ("uniformity") или согласованности между идеями и действиями. Феноменолог характеризует акцент на предвидение как дезориентацию исследователя. Почему бы, вместо этого не изучить процессы, при помощи которых идеи связываются с объектами и действиями, причем осуществить эту процедуру, не предполагая единства через социальное пространство и время? Это требует обращения к ситуации как таковой и удержания в состоянии неопределенности всякой идеи необходимого порядка и согласованности. Если, тем не менее, согласованность имеет место, то возникают вопросы, каким образом это происходит и почему?
Феноменолог рассматривает людей не в мире объектов, а в мире значений объектов, на которые воздействуют. Следовательно, проблемы феноменолога состоят в том, каким образом люди создают значения, признают их и действуют в терминах созданных и признаваемых ими значений? Решение этих проблем способствует раскрытию отношений между значениями и ценностями, с одной стороны, и действием, с другой. Феноменолог, в отличие от рационалиста и эмпирика, видит реальность не с точки зрения идей или объектов, а с позиции корреляции идей и объектов, производящих значения. Реальность состоит в сознательном конституировании объекта. Таким образом, феноменолог утверждает, что мы не рассматриваем Я, Объект, Другого и Ситуацию как отдельные блоки. Это единое целое, связанное с помощью общих значений в конкретной точке пространства и времени. Если это целое остается таким же в других точках пространства и времени, то мы можем рассматривать структуру этого интенционально конституированного существования в нашей попытке объяснить почему и как это происходит.
Когда мы рассматриваем значения, ценности и нормы в качестве перспектив организации мира, который возникает как результат прямого и/или непрямых опытов социальных актеров, то в этом случае синтезированные идеи продуцируют интенциональность актера. В свою очередь, интенциональность очищают цели, мотивации, образующие ситуацию, которая порождает действие. Действие, следовательно, есть выражение интенциональности. Отсюда проистекает трактовка реальности как согласования между Актерами, Объектами и Другими. Отсюда проистекает ориентация на динамику переговорного процесса. Следовательно, мы изучаем реальность тогда, когда изучаем процесс, с помощью которого сознание и мир взаимодействуют. В приведенной выше диаграмме Актеры организуют опыт в перспективе Объектов и Других и эти перспективы не исчерпывают феномен во времени. Вместо этого, они являются образцами, которые могут или не могут быть обобщены для других ситуаций. Процесс типизации включает когнитивные, аффективные и поведенческие элементы, участвующие в создании значения. Относительное влияние каждого элемента на действие зависит от многих факторов, включая согласование прошлого опыта с настоящим. Полезность прошлого опыта различна, поэтому актеры постоянно изменяют поведение, основанное на интерпретации и интенции. Сорокин очень внимателен к данному обстоятельству, когда анализирует характеристики действий и групп в пространстве и во времени. По Сорокину, люди имеют дело не с миром не непосредственно, а со значениями этого мира. Следовательно, центром внимания должен служить синтез сознания и явления. Познав сознательное конституирование реальности, мы поймем действие как имманентное нечто для организации. Таким образом, для феноменолога и для Сорокина идеация и действие находятся в неразрывном единстве, создавая и выражая значение. Связь между прошлыми, настоящими и будущими действиями индивида обнаруживается в интенциональности актеров по мере их приспособления к новому или различному социальному контексту.
Это и есть феноменологическая ориентация, которая сорокинскую соединяет структурную социологию с его исследованием культуры. Ориентация на значение/интенциональность выступает также исходным пунктом, из которого Сорокин выводит свое понятие культурных менталитетов и их ключевую роль в организации жизни общества в конкретных точках пространства и времени. В многообразии значений Сорокин ищет принципы, с помощью которых группа ищет, обнаруживает и определяет, как основную (первичную) категорию значения для культуры. Это также является принципом, раскрывающим последнюю реальность жизни. На основе этих фундаментальных категорий Сорокин строит свою классификацию культур (Идеационная, Идеологическая и Чувственная (Sensate) и механизмов, стимулирующих циклы социального изменения.
Культура и социальное изменение
Для Сорокина человеческие культуры состоят из миллионов индивидов, объектов и событий, объединенных в бесчисленное количество возможных отношений. Каким образом эти элементы становятся культурными системами? В работе "Социокультурная динамика" Сорокин представляет четыре значения интеграции. Простейшие формы - пространственная интеграция и интеграция на основе общих внешних факторов - не имеют социологической значимости. Однако причинно-функциональная интеграция является важной для структурного знания. Самой важной выступает логико-значимая интеграция. Сорокин утверждает, что культурные системы, наподобие социальных групп, часто образуются вокруг центральных ценностей, которые составляют порядок и единство. Социолог обнаруживает эту ценность с помощью логико-значимого метода. "Существо данного метода состоит....в обнаружении центрального принципа ("резона"), который проникает во все компоненты (культуры), наделяет смыслом и значимостью каждый из них и посредством этого создает космос из хаоса дезинтегрированных фрагментов" [5, 1937, с.32].
На основе Логико-Значимого анализа истории Сорокин выделяет три основных типа культуры. Чистыми формами являются Идеационная и Чувственная. Третья форма, представляющая собой объединение Идеационной и Чувственной, получила название Идеалистическая. "Каждая из них обладает своим собственным менталитетом, своей собственной системой истины и знания, своей собственной философией и Weltanschauung, своим собственным типом религии и стандартов "святости", своей собственной системой праведного и неправедного, своими собственными формами искусства и литературы, своими собственными нравами, законами, нормами поведения, своими собственными доминирующими формами общественных отношений, своими собственными экономическими и политическими организациями и, в конце концов, своим собственным типом человеческой личности, с особой ментальностью и поведением" [5, с.67].
Наиболее важными характеристиками культурных типов являются принципы конечной истины и реальности, которые формируют свои институты и объединяют характер, значение и личность. В Идеационных культурах конечная реальность проистекает из нематериального, бесконечного Бытия. Основные нужды и потребности индивидов являются духовными и реализуются при помощи их сверхчувствительной способности. Существуют два подкласса Идеационной ментальности: Аскетическая форма ищет духовное единство с Божеством с помощью отрицания мира и отказа от телесного; Активный Идеационализм пытается реформировать мир и приобщить других к своему пониманию Господа и конечной реальности.