православно-монархическое, категорически отказывающееся видеть в самой дореволюционной системе какие бы то ни было недостатки и избирающее "царистскую" модель деградации в замен "коммунистической" модели, отмеченной почти теми же самыми чертами. За этим типом не стоит ничего, кроме "салонной позы" или поразительной умственной лени. Часто, при этом, монархо-консерваторы — просто "перекрасившиеся" коммунисты-консерваторы, лишенные, однако, в отличии от обычных коммунистов, элементарной совести и способности защищать свои идеи вне зависимости от изменению политической конъюнктуры.
национально-демократическое, самое искусственное и непоследовательное из всех трех, в котором сочетается "про-либеральный" конформизм в отношении актуального анти-русского режима со страхом понести за это наказание в случае изменения социальной политики в национальном ключе. За редким исключением к этой категории относятся отъявленные мерзавцы.
Все три категории отмечены одинаковой недееспособностью, одинаковой склонностью к компромиссу с Центром, каким бы он ни был. В последний период правления коммунистов все эти направления конформистски обслуживали быстрым темпом проваливающуюся власть или, по меньшей мере, находились в отношении нее в "неоппозиционной оппозиции" ("монархисты " же занимались в основном коллекционированием царских фотографий — на этом их политическая деятельность чаще всего и заканчивалась). После прихода "демократов" наблюдалась та же картина (с той лишь разницей, что фотографиями "вождей революции" теперь занялись коммунисты, а монархисты, напротив, стали устраивать публичные молебны).
Конечно, это вовсе не означает того, что коммунизм, монархизм и демократия (по меньшей мере, "органическая демократия") не несут в себе героического измерения. Напротив, героический импульс "людей долгой воли" может облекаться в эти идеологические формы, но каждая из них, в таком случае, обновляется, преображается, обновляется, становится нонконформистской, радикальной, солнечной и мужественной. "Консервативная Революция", как теория, лучше всего соответствующая "людям длинной воли", не отрицает "консервативных" ценностей, не отрицает Традиции, она отрицает лишь их архаическую, конформистскую, фарисейскую и "обветшавшую" версию. Поэтому "анти-пассионарная" компания не может быть объяснена лишь идейными разногласиями сторонников Третьего Пути с другими идеологическими лагерями. Речь идет о коренном различии темпераментов, о несовместимости "героического" и "посредственного", радикального и усредненного, запятнанного конформизмом и закаленного мужественным противостоянием Системе. Если бы патриотические "посредственности" были скромны и объективны в своей самооценке, если бы они, действительно, переживали за интересы нации и государства, даже оставаясь сами собой, они признали бы необходимость "Консервативной Революции", необходимость русского пассионарного взрыва, необходимость прихода "людей длинной воли"... Но тлен разложившегося общества проник в них слишком глубоко. Они хотят не столько спасти отечество, сколько оправдать самих себя, не столько преобразиться и обновиться, сколько покрасоваться и выставить свои (часто мнимые) достоинства. Трусы и сексоты не способны осуществить Национальную Революцию. Это — "люди короткой воли". Пока они впереди, нация обречена. Пока они олицетворяют собой "порядок", триумф хаоса обеспечен. Но "люди длинной воли" тоже сделают вывод из поведения самых настойчивых критиков "Консервативной Революции", что может окончиться для них весьма плачевно. Тот, кто станет на пути созидателей Великой Империи, на себе испытает неумолимость их воли и твердость их решимости.
"Люди длинной воли" всегда появляются в самые страшные часы национальной истории. Они приходят не из центра Системы дворцовые перевороты, парламентско-вечевые путчи и заговоры — это не их стихия. "Люди длинной воли" формируются в глубокой и жестокой оппозиции Системе, и не только Системе, откровенно обнажающей свою противоестественную, деструктивную, хаотическую природу (как это имеет место сегодня), но и Системе, в которой нигилизм закамуфлирован, а внешне позитивные формы скрывают под собой тлен и разложение. Сохраняя верность национальной истории, верность ценностям своей Церкви, своей Нации и своей Традиции, "люди длинной воли", "пассионарии" ни за что не могут отождествиться ни с проигравшим давно монархизмом, ни с проигравшим недавно коммунизмом, ни, тем более, с отвратительным и русофобским режимом, по странной аберации, называемым сегодня "демократическим". Грядущие герои России пойдут новым путем, Третьим Путем, чтобы создать свой Новый Порядок, Национальный Порядок, Евразийский и Имперский Порядок, противостоящий той мондиалистской химере, которую хочет навязать народам планеты мировой заговор "анти-героев" и "анти-пассионариев", "последних людей", с таким презрением описанных Ницше и с такой иронией высмеянных Гумилевым.
"Люди длинной воли" пробуждаются для спасения великой страны и великого народа. Им предстоят трудные подвиги и сверхчеловеческие испытания. Они должны "ниспровергнуть косность и укротить хаос". Их эра наступает. Для многих пришествие их покажется страшным. Но их стихия — не поиск одобрения посредственности и трусливых мещан. Они принадлежат духовной вселенной национальной и всемирной истории. Они идут. Они близко.