Основным инструментом во всех вариантах теоретико-модельной семантики является рекурсивное определение истинности.
Достаточно очевидно, что логические модальности «необходимо», «возможно» используются в рассуждениях для указания на различный характер истинности высказываний. Например, относительно одних предложений может утверждаться, что они при некоторых условиях бывают истинными, в то время как другие предназначены всегда быть истинными и ни при каких условиях не могут оказаться ложными. Далее, если принять точку зрения, согласно которой различия в характере истин обусловлены различием в природе объектов, о которых идет речь в истинных высказываниях, то предметная область модельной логики должна включать как объекты реального мира, так и объекты возможных миров. Но такое различие не подразумевается стандартной семантикой. Поэтому для разрешения трудностей квантификации модальных контекстов была предложена концепция семантики возможных миров, имеющая во многом неформальный характер.
Одна из важных проблем логического анализа естественных языков — проблема единой логической структуры предложений. Ее актуальность обусловлена прежде всего тем обстоятельством, что, с одной стороны, аппарат классической логики предикатов интерпретируется обычно на объективированных высказываниях типа «Снег бел», «Земля вращается вокруг Солнца» и т.п. С другой стороны, встречается большое количество релятивизованных к говорящему предложений, логическая структура которых до конца не ясна и, как представляется на первый взгляд, не согласуется со стандартными представлениями о логической структуре. Таковы, например, предложения: «Снег бел!», «Идет дождь?», «Увы, Земля вращается вокруг Солнца», «Я обещаю прийти» и т.п. Иначе говоря, существует проблема согласования релятивизованных и объективированных предложений в рамках некоторых единых представлений об общей логической структуре предложений естественных языков.
В последние десятилетия в зарубежной аналитической философии было четко осознано, что полноценная модель языка уже никак не может ограничиться только семантическим подходом. Необходимо включение в общую модель языка и прагматических аспектов его функционирования. Отсюда обозначилась задача — совместить в рамках одной теории семантические и прагматические «стороны» языка.
В частности, предполагается, что в рамках естественного языка любое выражение необходимо рассматривать в контексте определенного речевого акта, поскольку связь между условиями истинности предложения и характером речевого акта, совершаемого при его высказывании, является существенной в определении значения. Соответственно теория значения должна состоять из двух блоков — теории референции и теории употребления языка. Следовательно, основная проблема теории значения состоит в выявлении связей между этими «блоками», то есть между условиями истинности предложений и действительной практикой их употребления в языке.
Для выявления связи между двумя «блоками» теории значения предлагается рассматривать знание условий истинности как некоторую эмпирическую способность опознавания. Поскольку такой способ принятия решений об истинностном значении одновременно является и практической способностью, он и образует необходимое связующее звено между знанием и использованием языка.
Таким образом, понимание значения предполагает объединение лингвистических и экстралингвистических знаний, явной и фоновой информации. Но такой путь трудно поддается формализации средствами современной математической логики. Тем не менее в настоящее время многим исследователям он кажется единственно приемлемым.
Таким образом, видно, что как логика, так и философия языка испытывают в последние десятилетия сильное влияние со стороны лингвистики. Не вызывают сомнения и результаты воздействия логики на лингвистические исследования. Вместе с тем существует и мощная противоположная тенденция — расхождение в разные стороны этих двух направлений. Скажем, вопросы лингвистической прагматики с этой точки зрения весьма далеки от проблем модальной логики.
Утрата установившегося единства, хотя и может считаться неизбежным следствием специализации, все же представляет собой закономерное явление, за которым должен последовать новый этап сближения логики и лингвистики. Это тем более реально, что база для такого сближения — решение важных практических задач — имеется. Оно возможно благодаря происходящей трансформации от философии языка к философии сознания. Такая трансформация в последние десятилетия способствовала значительному обновлению традиционной тематики, более тесной интеграции философии, психологии, логики и теории языка. Она, безусловно, оказывает значительное влияние и на решение некоторых практических задач современной жизни.
Петров В.В. От философии языка к философии сознания. В сб. Философия. Логика. Язык. М.: «Прогресс», 1987. С. 3—17.
Петров В.В. Язык и логическая теория. В сб. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVIII «Логический анализ естественного языка». М.: «Прогресс», 1986. С.5—23.
Философский энциклопедический словарь. Статья «Язык». М.: «Советская энциклопедия», 1983. С. 816.
Рузавин Г.И. Логика и аргументация. М.: «Культура и спорт. Издательское объединение ЮНИТИ», 1997.