Но вот несколько свидетельств социологического характера. Социологи факультета журналистики МГУ в 1976 г. проанализировали районную газету одного из районов Рязанской области. Укажем лишь на один фрагмент из этого исследования: «Личность появляется в 79% всех материалов, однако в 76% случаев из указанных 79% речь идет о личности в сфере производства, о выполнении ею производственных заданий, т.е. о личности как субъекте производственной деятельности. Она выступает как носитель единственной функции - производственной. В ряде случаев человек выступает в материале просто как средство достижения хозяйственного успеха»[35].
В одной из передач «Киносерпантина» (30.09.90) прошел материал о контент-анализе... нашего родного отечественного «Букваря», т.е. текста, который имеет аудиторию, состоящую из формирующихся личностей наших самых юных сограждан. По словам авторов (к сожалению, поскольку я цитирую эту передачу с эфира, не могу привести фамилии авторов - я поздно подключилась к этой передаче), анализ показал, что в примерах «Букваря» совершенно нет представителей умственного труда; представлен только физический труд; индивид сразу от младшего возраста переходит в трудящегося; полностью отсутствуют семейные отношения.
Многолетний мониторинг информационной телевизионной программы «Время» (1984 - 87 гг.) показал, что все случаи появления на экране жизнедеятельности советского человека можно свести к «материально-вещным» сферам (56%), управленческой деятельности (32%), трудовой деятельности, связанной с производством материальных ценностей (20%) и приобретением трудовых навыков (4%); и к социально-политическим (44%) - выступления на собраниях, в том числе сами выступления по телевидению (38%), участие в Отечественной войне (4%), депутатская деятельность (2%).
Мало что можно добавить к этой разносторонней информации. Добытая в ходе разных исследований, она может выступить как яркая характеристика того общества, в котором она была обнаружена.
Еще один пример аналогичного свойства. Мы много говорим о положении женщины в современном обществе, свидетельством чего в таком случае может выступить информация, обнаруженная американскими исследователями на большом массиве рекламы с помощью контент-анализа, и что особенно важно отметить, она никаким другим методом не могла бы быть обнаружена.
В ходе исследования выяснилось, что мужчины и женщины в качестве пользователей рекламируемых товаров в рекламе всех телесетей в целом четко закреплены за Определенными местами социального пространства, даже если в качестве такового выступает ... жилище (табл. 2.5).
Чем более «общественным», если применимо такое определение к комнатам в жилище, является место, тем заметнее там в качестве действующего субъекта мужчина, и наоборот: кухня, ванна, спальня (почему-то не выделена отдельно детская) - зона священнодействия женщины. Конечно, если бы мы имели аналогичные сведения столетней давности, мы бы порадовались за успехи феминистического движения, но и эти цифры по-своему впечатляют. Трудно утверждать, что тут причина, а что следствие, но что это характеристика общества на этом этапе (в 1978 г.) - несомненно[36].
Таблица 2.5
Жизненное пространство (в % ко всем рекламным сообщениям)
| Места социального пространства | Мужчины | Женщины |
| Ванна | 13 | 18 |
| Кухня | 16 | 20 |
| Гостиная | 39 | 18 |
| Спальня | 5 | 29 |
| Столовая | 13 | 2 |
| Смешанные случаи | 14 | 14 |
И это не только американская ситуация. В исследовании 1986 г. содержания польского телевидения выявилось, что «пропорция между мужчинами и женщинами во всех программах 3:1; доминируют молодость и спонтанность как характеристики, присущие женщинам, и зрелость и самообладание - мужчинам; абсолютная доминанта мужчин на работе и в общественной сфере и относительный перевес женщин дома»[37].
Подытожим цели обращения исследователя к анализу содержания.
Мы привели несколько примеров того, какими целями может задаться исследователь текстов - выйти с помощью анализа этих текстов на коммуникатора (или в ряде случаев на издателя, стоящего за коммуникатором), на его характеристики, на его представления о своих функциях, или на аудиторию (в ряде случаев на более широкую социальную реальность[38]), на стереотипы сознания масс, предпочтительные модели поведения, знания о политических личностях и т.п.
Перечисление этих целей практически совпадает с обозначением в качестве предмета внимания исследователя основных структурных компонентов коммуникативной ситуации: с помощью анализа того, «что говорится», выяснить, «кто говорит» и «кому говорит».
Но возможен и другой разрез целей, с точки зрения того, какой характер носит исследование 0 фундаментальный или прикладной, стратегический или тактический. При многочисленности этих определений мы выбираем в этом противопоставлении только один смысл: по одну сторону остаются задачи анализа содержания деятельности какого-либо источника, которые можно обозначить как «изучать, чтобы знать, констатировать», а по другую «изучать, чтобы изменять, корректировать».
Границы между этими задачами, как и между выражающими их характеристиками, условны, подвижны, но разговор о них в рамках данной работы представляется крайне важным.
Действительно, в ходе того ретроспективного обзора исторической практики контент-анализа в социологии средств массовой коммуникации, который мы предприняли, мы старались перечислить возможности, какими обладает этот метод для социологического изучения функционирования прессы. Мы показали, что это реальный инсрумент, с помощью которого мы можем обогатить наши знания о социуме, т.е. решить собственно социологические задачи.
Кроме того, информация о применении этого метода говорит нам, что с его помощью мы можем рассмотреть изучаемый объект, так сказать, изнутри, например, использовать его для сравнения источников, для типологизации какого-либо источника, для вклада в историю прессы, для вклада в теорию прессы.
Мы также показали, что этот метод полезен для реальной сегодняшней деятельности конкретного органа информации: выявление тенденций помогает рациональному формированию представления о деятельности редакционного коллектива. Осмысление процесса функционирования средств массовой коммуникации полезно специалисту в этой сфере деятельности.
Иногда такого рода исследования приобретают прикладной характер, когда, например, в роли заказчика выступают разработчики рекламных кампаний, интересующиеся характеристиками рекламных потоков для определения своей содержательной ниши, или разработчики рекламных кампаний для политических лидеров в ситуации предвыборных гонок.
Во всех этих случаях особое значение приобретает сам инструментарий, само исследование как научная процедура получения нового знания. Это и станет содержанием следующего раздела.
Пример приводит В.А. Ядов в книге «Методология и процедуры социологических исследований», Тарту, 1968. С . 180. См . также : Lasswell H., Leites N. Language of Politics. New York , 1949: Lasswell H. Describing Contents of Communications // Smith В ., Lasswell H. and Casey R. Propaganda, Communication and Public Opinion. Pr ., 1946. P .75.
Schramm W. (ed.) Mass Communication. Urbana , 1960. P .623-25.
Danielson W. Content Analysis in Communication Research // Nafsiger R. and White D. (eds.) Introduction to Mass Communication Research. Michigan , 1966.
Lerner D., Pool 1., Lasswell H. The Comparative Analysis of Political Ideologies // Public Opinion Quarterly. 1951-1952. Winter.
Американскую сторону представляли Анненбергская школа коммуникаций Пенсильванского Университета (Филадельфия) и Картеровский центр социальных исследований Университета Эмори (Атланта). Подробнее об этом исследовании и о его результатах см. Федотова Л.Н. Массовая информация... М., 1996.
Центр был создан в 1984 г. на волне обеспокоенности общественности США осложнившимися отношениями публики и массовых коммуникаций: все более часто появлялись свидетельства того, что доверие к печати, радио и телевидению снижается.
The Media and the People: A Fifty-Year Review. Working Paper, Gannet Center for Media Studies, Columbia University. 1985. P. 6.
Э. Ханкиш. Цит. соч. //Иностранная литература. 1988. № 6.
После первого телемоста «Конгресс США - Верховный Совет СССР» (эфир 15.10.87) группа анализа эффективности телевидения факультета журналистики МГУ провела экспресс-опрос студентов факультета. На вопрос «В ходе телемоста впервые на нашем экране были показаны образцы американской рекламы. Как они повлияли на ваше восприятие американцев?» ответы распределились следующим образом (в % ко всем ответившим): представление о них осталось таким же плохим, как и было - 8; представление о них осталось таким же хорошим, как и было - 26; представление о них изменилось в худшую сторону - 4; представление о них изменилось в лучшую сторону - 26; затруднились ответить - 36.
The World of the News // Journal of Communication. 1984. Vol. 34. No. l.
Ханкиш Э., цит. соч. С. 217.
Исследование проведено группой анализа эффективности телевидения факультета журналистики МГУ.
Greenlleld J. Making TV News Pay // Gannet Center Journal «The Business of News». 1987. Spring . P .28.
См .: G. Gerbner. Cultural Indicators: The Case of Violence in Television Drama // The Annals of American Acadiy of Political and Social Science. 1970. March.
Туровская М. Телевидение и они // Иностранная литература. 1973. №12. С.248.
Генде-Роте В. Свой ракурс // Советская культура. 1990, 4 авг.
См.: Массовая информация в советском промышленном городе. Опыт комплексного социологического исследования / Под общей ред. Б.А. Грушина и Л.А .Оникова. М., 1980. См. также Федотова JI .11. Анализ содержания местных прессы, радио и телевидения как источников информации: Автореф. дис... канд.филол.наук. М., 1969.
См .: iery E. and M. iery. The Press and America . Englewood Cliffs. 1984; Frank Luther Mott. American Journalism: A History 1690-1960. N.Y., 1962; John Bittner. Mass Communication: An Introduction. Englewood Cliffs. 1980.