тельного смысла тому, что пытаются понять. Следовательно, понимать
текст так, как его понимал автор, недостаточно. Это значит, что пони-
мание является творческим и не сводится к простому воспроизведению
авторского смысла, а обязательно включает критическую его оценку,
сохраняет позитивное, обогащает его смыслом современных реалий
и органически связано со смыслом авторской позиции.
Таким образом, понимание и есть постижение смысла того или
иного явления, его места в мире, его функции в системе целого. Оно
помогает раскрыть бесконечные смысловые глубины бытия. Что необ-
120
ходимо для того, чтобы процесс понимания состоялся: предмет, выра-
женный в тексте любой природы; наличие в нем смысла («сути дела»);
предпонимание – исходное, предварительное представление об этом
смысле; интерпретация – толкование текстов, направленное на понима-
ние их смыслового содержания; наличие самопонимания у интерпрета-
тора; общение, коммуникация; «стихия языка»; умение всемерно под-
держивать диалог; стремление сказать свое слово и дать слово инако-
мыслящему, уметь усваивать произносимое им; уяснение того, что один
и тот же текст имеет несколько смыслов (кроме авторского); соотнесе-
ние предметного содержания текста («сути дела») с культурным мысли-
тельным опытом современности.
Наряду с пониманием существует и такая важнейшая познава-
тельная процедура, как объяснение. Ее главная цель – выявление сущ-
ности изучаемого предмета, подведение его под закон с выявлением
причин и условий, источников его развития и механизмов их действия.
Объяснение обычно тесно связано с описанием и составляет основу для
научного предвидения. Поэтому в самом общем виде объяснением
можно назвать подведение конкретного факта или явления под некото-
рое обобщение (закон и причину прежде всего). Раскрывая сущность
объекта, объяснение также способствует уточнению и развитию знаний,
которые используются в качестве основания объяснения. Таким обра-
зом, решение объяснительных задач – важнейший стимул развития на-
учного знания и его концептуального аппарата.
В современной методологии научного познания наиболее широ-
кой известностью и признанием пользуется дедуктивно-номологическая
модель научного объяснения. Эта модель (схема) подводит объясняемое
явление под определенный закон – в этом состоит его особенность.
В данной модели объяснение сводится к дедукции явлений из законов.
В качестве законов в этой модели рассматриваются не только причин-
ные, но и функциональные, структурные и другие виды регулярных
и необходимых отношений. Следует обратить внимание на то, что де-
дуктивно-номологическая модель объяснения описывает лишь конеч-
ный результат, а не реальный процесс объяснения в науке, который от-
нюдь не сводится к дедукции факта из закона или эмпирического закона
из теории, а всегда связан с весьма трудоемким исследованием и твор-
ческим поиском.
В области гуманитарных (социальных) наук используется так на-
зываемое рациональное объяснение. Его суть заключается в том, что
при объяснении поступка некоторой исторической личности исследова-
тель старается вскрыть мотивы, которыми руководствовался действую-
щий субъект, и показать, что в свете этих мотивов поступок был рацио-
нальным (разумным).
121
Гораздо большую сферу охватывает телеологическое, или интен-
циональное, объяснение. Оно указывает не на рациональность действия,
а просто на его интенцию (стремление), на цель, которую преследует
индивид, осуществляющий действие.
В заключение отметим следующее: во-первых, дедуктивно-
номологическая модель (схема) иногда провозглашается единственно
научной формой объяснения, что неверно (особенно применительно
к гуманитарным наукам); во-вторых, при объяснении поведения от-
дельных личностей данная модель неприменима, здесь «работают» ра-
циональная и интенциональная схемы и понимание.
Понимание и объяснение тесно связаны. Однако надо иметь в ви-
ду, что понимание не сводится к объяснению, т. е. подведению изучае-
мого явления под закон и причину, так как – особенно в социальном по-
знании – невозможно отвлечься от конкретных личностей, их деятель-
ности, от их мыслей и чувств, целей и желаний и т. п. Кроме того, по-
нимание нельзя противопоставлять объяснению, а тем более отрывать
друг от друга эти две исследовательские процедуры, которые дополня-
ют друг друга и действуют в любой области человеческого познания.
Говоря о соотношении объяснения и понимания (интерпретации),
Вригт считает, что различие между ними «лучше проводить». Это раз-
личие он видит в следующем: «Результатом интерпретации является от-
вет на вопрос «Что это такое?». И только тогда, когда мы задаем вопрос,
почему произошла демонстрация или каковы были «причины» револю-
ции, мы в более узком и строгом смысле пытаемся объяснить происхо-
дящие события.
Кроме того, эти две процедуры, по-видимому, взаимосвязаны
и особым образом опираются друг на друга... Объяснение на одном
уровне часто подготавливает почву для интерпретации фактов на более
высоком уровне.
Однако в социальном познании предпочтение отдается понимаю-
щим методикам, обусловленным, прежде всего, спецификой его пред-
мета, в естествознании – объясняющим.
Согласно Г. Х. Вригту, объяснение имеет ряд форм, среди кото-
рых одна из основных – каузальное объяснение. Последнее, в свою оче-
редь, бывает двух видов: предсказание и ретросказание. Обосновывая
это свое деление, философ отмечает, что объяснения, обладающие си-
лой предсказания, играют исключительно важную роль в эксперимен-
тальных науках. С другой стороны, ретросказательные объяснения за-
нимают важное место в таких науках, как космогония, геология, теория
эволюции, изучающих историю (развитие) природных событий и про-
цессов. В этих науках мы путем исследования прошлого можем обна-
ружить его элементы («следы») в настоящем.
122
Ретросказательные объяснения, т. е. пересмотр отдаленного про-
шлого в свете более поздних событий, «в высшей степени характерны»,
по Вригту, для исторической науки. При этом он предостерегает, что,
применяя ретросказательное объяснение, следует избегать абсолютиза-
ции прошлого, его переоценки [17].
8.4. Методологические принципы анализа текста
как «первичной данности (реальности)»
всякой гуманитарной дисциплины
В настоящее время, когда человечество переживает переход к ин-
формационному обществу, проблема текста вызывает постоянно воз-
растающий интерес философов и представителей социально- гумани-
тарных наук. Ведь тексты в разных своих видах и формах являются
главными носителями информации, важнейшими каналами трансляции
культуры. В социально-гуманитарном познании, по определению
М. М. Бахтина, текст выступает как «первичная данность (реальность)
всякой гуманитарной дисциплины». Л. А. Микешина дополняет это опре-
деление, отмечая, что текст, выступая исходной точкой исследования,
«концентрирует все особенности гуманитарного знания и познавательной
деятельности – его коммуникативную, смыслополагащую и ценностную
природу» [58; с. 400]. Усилиями многих представителей герменевтической
традиции разработаны методологические принципы и правила работы
с текстом в социально-гуманитарном познании. Остановимся на характе-
ристике основных методологических установок и формах анализа текста.
Важнейшая форма анализа текста – выявление ценностно-
мировоззренческих предпосылок гуманитарного знания, особенно тех,
которые скрыты, явно не представлены в содержании текста. Скрытое,
подразумеваемое содержание, ценностно-мировоззренческие принципы,
историко-культурный и иные аспекты формулируются при анализе яв-
но, становятся центральным объектом исследования, оценки и выбора.
Для эпистемологического исследования важны такие принципы
работы с текстами, как целостность и историзм. Целостность предпола-
гает рассмотрение фрагментов, тех или иных структурных единиц тек-
ста только в связи с целым. Сам текст должен рассматриваться в един-
стве с контекстом и подтекстом, отдельный авторский текст необходи-
мо соотносить с другими его текстами, а также текстами других авторов
того же направления и т. д. Эти на первый взгляд вполне тривиальные
требования (наиболее бесспорное из которых – «Не вырывайте цитату
из текста!») имеют еще и глубинный смысл. Целостный подход дает
возможность предположить, а затем выявить и учесть скрытые компо-
ненты текста, среди которых важнейшие – философско- мировоззренче-
123
ские предпосылки и основания, а также неявные требования и регуляти-
вы, порождаемые коммуникативной (диалоговой) природой текста.
Этот уровень предполагает осознание еще более важной целостности –
включенности текста в социально-исторические условия, культуру об-
щества в целом.
Когнитивная практика гуманитарных наук дает возможность не
только изучить ценностные компоненты текста, но одновременно уви-