В ряде случаев чертежи, схемы и рисунки служат в качестве официального пояснения к словесным формулировкам нормативных предписаний, содержащихся в тех же нормативных актах., Они обязательны для всех органов, применяющих эти предписания, и незаменимы для правильного их истолкования. Но, пожалуй; еще чаще чертежи, схемы, рисунки являются основными компонента- ми содержащихся в акте предписаний, выполняя важную нагрузку при изложении смысла правовых норм, причем здесь словесный текст предписаний может служить пояснением к этим чертежам, схемам, рисункам или формулам. Такие технико-юридические части нормативного текста могут быть составной частью диспозиции нормативного предписания, но иногда с их помощью формулируются и некоторые сложные гипотезы правовых норм. Очень часто текст предписания не может быть правильно понят без обращения к чертежу, схеме, рисунку.
Многочисленные примеры разнообразного использования новых компонентов изложения нормативных предписаний содержатся в большинстве крупных сборников нормативных актов по технике безопасности и по некоторым иным видам производственной деятельности. В тексте нормативных актов зачастую уже не повторяется содержание, заложенное в чертежи, схемы или рисунки, различного рода знаки и символы, а лишь имеются отсылки к этим чертежам, знакам, схемам и рисункам. Более того, иногда знак сам по себе служит условным символом целого нормативного предписания или важного компонента его содержания и в повседневной жизни заменяет словесный текст предписания, являясь его более сжатым и наглядным заменителем. Таких знаков много, например, в нормативно-правовых актах, регулирующих порядок движения автомобильного, железнодорожного и некоторых других видов транспорта. Установленные на путях движения, они в такой своеобразной условной форме заменяют собой текст соответствующих предписаний, служат средством реализации и индивидуализации требований последних применительно к данным конкретным условиям. Своеобразной знаковой формой изложения правовой информации довольно часто являются также географические карты и другие географические знаки. Чаще всего это имеет место в актах, регламентирующих границы и пограничные отношения между государствами, а внутри страны – между союзными, автономными республиками; в актах, определяющих границы и режим заповедников, водоохранных и других зон. Географические знаки употребляются в таком случае как в тексте самих нормативных предписаний, так и в качестве приложений или других структурных подразделений акта. И фактически, и формально карты с обозначенной на них границей являются одной из специализированных форм изложения нормативно-правового текста. Специальный, научно обоснованный характер такого изложения повышает формальную определенность и четкость правового акта. В большинстве случаев предписания, изложенные в новых формах, могли бы быть выражены и в традиционной словесной - форме, но такое их изложение было бы громоздким и неудобным для восприятия, а, главное, было бы формально менее определенным, оставляло бы больше места для недоразумений и неясностей.
Очевидно, что использование таблиц, образцов, географических карт и различного рода знаков, чертежей, схем, рисунков, формул значительно повышает формальную определенность права и точность изложения специального юридического текста. Вместе с тем они зачастую требуются для уяснения специальных знаний, а потому снижают доступность таких текстов для лиц, не обладающих специальными познаниями. Здесь налицо возникновение противоречия между необходимостью добиваться максимальной определенности формы права и обеспечивать в то же время ее наибольшую доступность. Для успешного преодоления этого противоречия авторы проектов специализированных актов или их частей должны всегда стремиться к правильному сочетанию определенности с доступностью будущего акта. И уж во всяком случае нельзя превращать новые формы изложения нормативного текста в моду; злоупотреблять ими.
4.Иностранная терминология
Неправомерно предпочитать малопонятную, неосвоенную иностранную терминологию полноценным русским словам, словосочетаниям, злоупотреблять классической латынью для обозначения юридических понятий, процессов, отношений. Вместе с тем не нужны и чисто русские «слова-выдумки» (выражение Л. В. Успенского), порождающие кривотолки, «пустые» термины.
Некоторая замедленность эволюции правового языка, обусловленная объективными причинами, включая вековые наслоения определенных традиций, не исключает необходимость его терминологического развития, совершенствования. Обновление правового языка (да и литературного языка в целом) – процесс естественный, постоянный, требующий зачастую активного применения иноязычных семиотических средств, что обусловлено информационными потребностями, международными деловыми связями.
Как верно отмечается в лингвистической литературе, следует избегать двух крайностей при переводе иностранных терминов на русский язык: с одной стороны, русифицировать их, а с другой – просто транслитерировать или транскрибировать (оставлять их в буквальном значении). В первом случае стремление во что бы то ни стало употребить русские термины может привести к искажению текста (в русском языке могут вообще отсутствовать эквивалентные понятия), во втором – транслитерация или транскрипция иностранных терминов, когда уже есть русские, лишь засоряет русский язык.
К сожалению, проблема перевода юридического текста (как научного, так и законодательного) до сих пор не стала предметом специальных исследований. Поэтому преждевременно говорить о создании научных основ такого перевода, необходимость которых не подлежит сомнению.
Использование новой иностранной терминологии в законодательном тексте должно не только базироваться на определенных лингвистических правилах, но и опираться на соответствующие юридические нормативы. Официальный юридический текст – это «полномочный текст», и данное обстоятельство имеет существенное значение при определении оптимальных функций иноязычного пласта его терминологии. В будущих правилах подготовки проектов нормативно-правовых актов, очевидно, должен быть специальный раздел, посвященный использованию иностранной терминологии. В нем можно было бы сформулировать общие принципы ее использования, указать на межотраслевую и отраслевую специфику такого использования, а также на необходимость соответствующих согласований, учитывая реальное существование и функционирование международной правовой терминологии. Каждый проект того или иного нормативно-правового акта должен подвергаться специальной (лингвистической и юридической) проверке на предмет правильного использования в нем иностранных терминов, что способствовало бы упорядочению, унификации и стабильному функционированию правовой терминологии в целом. Силами юристов и лексикографов целесообразно было бы составить хотя бы примерные перечни неудовлетворительных для использования иноязычный как с семантической, так и с семиотической точек зрения. Подспорьем в правотворческой и правоприменительной деятельности могли бы быть словари иностранных терминов, используемых в действующем законодательстве, с указанием их полных значений.
5.Нормативные дефиниции
Определение юридических терминов (нормативные дефиниции)
Понимание юридических терминов зависит от четкости их определения в нормативных актах. Чем большему числу юридических терминов будут даваться определения, тем меньше будет ошибок и недоразумений на практике. Еще Декарт говорил: «Определяйте значение слов и вы избавите свет от половины его заблуждений». Точные определения юридических терминов, составляющие содержание так называемых дефинитивных норм,– непременное условие повышения юридической культуры правотворчества, укрепления законности. Тот факт, что правовая норма представляет собой формализованное предписание, свидетельствует о том, что четкие юридические определения должны даваться всем терминам, имеющим решающее значение для правового регулирования.
Потребность в четких нормативных дефинициях стала особенно ощутимой за последнее время. Это связано с ростом общего объема законодательства и расширением его специализации, что приводит к увеличению словарного состава нормативных актов. Имеет значение и внедрение в правотворческую и правоприменительную практику современных методов автоматизации обработки и поиска правовой информации.
Нормативные определения терминов стали все чаще включаться в новые правовые акты. Показательно в этом отношении Положение об охране и использовании памятников истории и культуры. В п. 1 Положения дано четко определение того, что является памятниками истории и культуры. Далее, в п. 2 все памятники разделяются на памятники истории, археологии, градостроительства и архитектуры, искусства, документальные памятники, причем каждому из них тоже дается развернутое определение.
Образец удачного помещения законодательных дефиниций – Воздушный кодекс РФ. В нем даются определения целого ряда используемых в законе терминов: «воздушное пространство РФ» (ст. 1), «воздушное судно» (ст. 11), «аэродром», «аэропорт» (ст. 30), «воздушное судно, терпящее бедствие» (ст. 59). Причем, как видим, дефиниции не сведены в одно место, а даются каждый раз там, где определяемый термин впервые появляется в тексте Кодекса.