Общие соображения
Реставрация каменных зданий — процесс очень сложный. Основа его — тщательное и подробное исследование натурных остатков древних форм и конструкций.
После постановки лесов реставратор должен подвергнуть здание и его элементы повторному тщательному изучению с проведением в необходимых случаях новых зондажей или частичных раскрытий, сделать подробный археологический обмер (если он не был произведен раньше), составить схемы или картограммы разновременных кладок, расположения сохранившихся фрагментов или следов утраченных деталей, произвести их графическую или фотофиксацию и т.п. Внимательно должны быть продуманы последовательность процессов, конкретные приемы избранной методики, которая после утверждения проекта реставрации подвергается дальнейшему уточнению и детализации. Если возникает потребность внесения изменений в проект, об этом должна быть извещена инспекция по охране памятников культуры.
Прежде всего нужно определить, находятся ли какие-либо конструкции, части памятника, элементы его декора в аварийном состоянии. В этом случае работы должны быть начаты с ликвидации аварийности путем установки временных креплений, ограждения опасных мест, а в отдельных случаях—временного снятия поврежденных деталей. Архитектор непосредственно руководит этой работой, для которой составляются подробные и ясные маркировочные чертежи, на которых каждая деталь получает четкое обозначение. Чертежи должны быть размножены, так как случайная утеря единственного экземпляра может иметь катастрофические последствия. Затем архитектор должен проследить за разборкой промаркированных деталей и за системой их складывания и хранения, учитывая, что бессистемное хранение крайне затруднит дальнейшие работы по сборке. Он же должен руководить и работами по сборке. После сборки, но до удаления маркировочных знаков, для отчетности выполняется фотофиксация.
Следующей стадией работ должно быть выполнение основных инженерных работ по укреплению конструкций памятника, рассчитанных на длительный срок и осуществляемых в соответствии со специально разработанным проектом. Лишь после того, как обеспечена конструктивная устойчивость памятника, следует переходить собственно к его реставрации.
В обязанности архитектора входит следить . чтобы при реставрации тщательно сохранялись все представляющие архитектурную ценность предметов, обнаруженные в ходе работ: архитектурные детали, образцы древних строительных материалов, бытовая керамика и т.д. ценные предметы должны передаваться с соответствующей аннотацией в местные музеи или специальные хранилища реставрационных мастерских, а в отдельных случаях когда они представляют исключительную художественную или историческую ценность , - в центральные музеи. Менее ценные предметы хранятся на объекте до конца реставрации.
Качество реставрации в большей мере зависит не только от проекта , но и от его осуществления . Высокое строительное качество , характер сочетания фактуры подлинных и дополняемых частей, принятый способ маркировки новых включений, умение сохранить «патину времени», не теряя естественности и живописности облика памятника , именно от этого в конечном итоге зависит производимое им впечатление. Для этого нужен тесный контакт в работе автора – архитектора и мастеров – реставраторов.
Первым условием является правильный выбор породы камня и отбор пригодных для реставрации блоков. К сожалению, возможности применения камня того же месторождения, которое использовалось при возведении здания, бывают порой сильно осложнены невозможностью возобновления разработок, и реставратору приходится ориентироваться на камень, добываемый в одном из действующих карьеров. При определении пригодности камня наряду с техническими его характеристиками (предел прочности, морозостойкость, паропроницаемость, засоленность и др.) важное значение имеют декоративные качества и возможность его обработки. Поэтому участие архитектора наряду со специалистами-технологами в выборе карьера-поставщика и отбраковке идущего на реставрацию камня следует считать обязательным.
Вторая задача архитектора — определение рисунка кладки восстанавливаемых частей. В некоторых случаях, когда этот рисунок имеет регулярный характер (главным образом в памятниках классицизма), а также при вставке отдельных блоков, размеры которых заранее известны, могут быть изготовлены рабочие чертежи, по которым вне стройплощадки организуется заготовка камня определенных размеров. В других случаях, в особенности при нерегулярной кладке из грубо отесанных блоков или валунов, подбор камня осуществляется непосредственно на месте. Эта работа не может быть доверена случайным исполнителям и требует постоянного присутствия на объекте архитектора - автора проекта или его квалифицированного помощника.
Третья, столь же важная задача архитектора — воспроизведение фактуры и характера обработки камня. Архитектор должен научить мастеров-каменщиков повторению индивидуального почерка кладки, присущего данному .конкретному сооружению. При этом, однако, не ставится задача полной имитации старой техники, так как воспроизводятся лишь те элементы, которые существенны для сохранения цельности восприятия памятника. Применение большого набора современных камнеобрабатывающих инструментов позволяет достигать очень разнообразной фактуры поверхности камня и вместе с тем делает новые дополнения отличимыми от подлинных частей. Следует также внимательно соблюдать и характер швов – их толщину, наполненность, гладкость затирки, цвет (последний может несколько отличаться от цвета изначального раствора, но лишь в пределах, исключающих впечатление назойливой пестроты).
Важным подспорьем оказывается иногда нерегулярность каменной кладки, позволяющей в ряде случаев безошибочно установить, соседствовали ли между собой два найденных блока со сходной архитектурной обработкой или же они относятся к разным , хотя бы и композиционно однотипным, частям здания. В первом случае можно бывает составить из найденных деталей значительные фрагменты архитектурной композиции, что для реставратора исключительно важно.
Именно так удалось почти полностью собрать из найденных блоков один из кокошников, окружавших барабан собора Андроникова монастыря. При реставрации церкви Воскресения в Кадашах в Москве было обнаружено большое количество разных блоков завершения, венчающих здание декоративных парапетов, на основе сопоставления которых был восстановлен их первоначальный рисунок; обломки деталей, даже относительно небольшие, были использованы при реставрации. Бывают и более сложные случаи. Так, например, у того же собора Андроникова монастыря были найдены блоки капителей колонок барабана, сохранившие отпечаток их ствола, а также части аркатуры и блоки карниза, состоявшего из городчатого узора и поребрика. Принадлежность всех этих деталей именно барабану доказывалась соответствующей кривизной их лицевой поверхности, а взаимное расположение деталей недвусмысленно определялось на основании изучения системы декора памятников Влади-ро-Суздальской Руси и раннего периода московского зодчества.
Иногда древние детали сохраняются в столь большом количестве, что позволяют реконструировать полностью утраченные части памятника. Например, анализ древних резных блоков Георгиевского собора в Юрьеве-Польоком (1230—1234), примененных во вторичном использовании при его перестройке в 1471 г., позволил его исследователям — К- К. Романову, Н. Н. Воронину, Г. К. Вагнеру, А. В. Столетову — высказать ряд убедительных предположений о первоначальном виде памятника. В данном случае речь шла о теоретической реконструкции, поскольку памятник носит комплексный характер, и задача удаления частей XV в., естественно, не ставилась.
Стены с открытой поверхностью кладки, вообще говоря, довольно характерны для сооружений отдаленных эпох — античности и средневековья. Когда мы имеем дело с подобным памятником, представляющим не только архитектурный, но и археологический интерес, то обозначение новых включений совершенно обязательно. Однако способы обозначения могут быть весьма различны. Так, зрительное отличие новых частей может быть достигнуто за счет применения другого материала. В начале нашего столетия практиковалось использование материала резко 'контрастного— кирпича вместо естественного камня, бетона вместо кирпича и т. п. Общее впечатление от памятника в этом случае оказывалось по большей части малоудачным, так как пестрота зрительно разрушала архитектурную форму. Поэтому сейчас чаще применяют материалы, отличающиеся от материала подлинника нюансами цветового оттенка или фактуры. Классический пример замены материала в дополненных частях — реставрация арки Тита в Риме архитектором Валадье — восходит еще к 1821 г.
Другой способ обозначения включений — выделение их контура — в настоящее время широко распространен. Он имеет то преимущество, что новые части по характеру кладки, цвету и фактуре могут быть максимально приближены к древним, и тем самым не нарушится единство восприятия памятника. При регулярной кладке, например, контур можно выявить заглубленным швом, при кладке из блоков неправильной формы с толстыми швами — прокладкой слоя битой черепицы и т. п.
При реставрации памятников античного периода нередко применяется условный способ заглубления плоскости новых включений на 2—3 см по отношению к плоскости древней кладки. Особенно распространен этот прием в Iзарубежной реставрационной практике. При всей простоте и, казалось бы, универсальности его он имеет один существенный недостаток: при небольших размерах новых вставок он сильно дробит плоскость стены, а при наличии профилей или других выступающих элементов вызывает появление своего рода раскреповок, искажающих архитектурную форму. Поэтому заглубление поверхности как способ обозначения реставрационных включений наиболее успешно применимо при наличии больших, слабо расчлененных плоскостей.