Буффало. «Гэранти – билдинг» ,1895г. Прокатные балки из ковкого железа были в 1885 г. заменены прокатными балками из литой стали, изготовленными в США «Карнеги Стил компании. С этого времени перестали применять и чугунные колонны, на смену которым пришли стандартные профили или квадратные коробчатые сечения из прокатной стали. Болты как средство соединения стали вытесняться заклепками. Таким образом, на рубеже двух столетий были разработаны все основные конструктивные элементы, необходимые для следующего этапа развития каркасного строительства.
Для архитекторов представляют особый интерес проблемы обработки фасадов, которые принесло с собой строительство с применением стальных каркасов. Прежде всего изменилась конструкция окон, которые стали непривычно большой ширины. Вначале три или четыре вертикальных раздвижных окна соединялись в одном проеме. В дальнейшем из этого решения развилось типичное «чикагское остекление»: в середине нерасчлененное, глухое остекление, а сбоку две более узкие боковые створки. Так же остекление стало использоваться и для устройства временных перегородок.
Особенно важны в обработке фасадов детали перемычек между окнами двух соседних этажей. С переходом к конструкциям системы «кейдж» оконные перемычки.рандбалки и подоконники были объединены а одно целое. Такие оконные секции кажутся нам курьезными из-за смешения стальных конструкций и классических деталей фасада, но конструктивные проблемы и вопросы строительной физики здесь тщательно продуманы, в том числе колебания температуры стальных колонн, разгрузка оконных конструкций, выравнивание осадки облицовки фасада и устройство каменной кладки.
Для отделки фасада применялась керамика — огнестойкий и легкий материал для заполнения покрытий и внутренней облицовки. Древняя техника облицовки керамическими плитками давала архитекторам разнообразную возможность орнаментального и цветового украшения. Мелкий рельеф создавал необходимый масштаб и впечатление легкости, соответствующие каркасному строительству. Очень хорошо выглядела эта облицовка в карнизах, в обрамлении экон и в межоконных поясах совместно с кирпичной облицовкой фасадов высотных домов, например на «Маркет-билдинг».
Для выдающихся зданий была использована вся гамма облицовочных материалов: натуральный камень в нижних этажах, кирпич для промежуточных этажей и керамика для завершающего этажа и карниза. Облицовка стен натуральным камнем, несмотря на ряд недостатков: трудоемкость связи со стальным каркасом и необходимость заполнения бетоном пазух между камнем и стеной, имела повсеместное применение в строительстве административных высотных зданий и пользовалась особой популярностью в конце столетия как следствие исторической традиции века. И хотя естественный камень и был оттеснен на второй план чикагской школой, но вытеснен окончательно не был.
По мере того как каркасный способ строительства в Соединенных Штатах совершенствовался и расширялся, становились заметными перемены в отношении к архитектуре— наметился решительный поворот к академическому историзму. Некоторые историки современной архитектуры, например Гидион, считают толчком для этой перемены Всемирную чикагскую выставку 1893 г. Пышный декоративный стиль, импортированный парижской Высшей школой изящных искусств, праздновавший свой триумф, задушил в зародыше стремление к новой архитектуре и отбросил ее развитие на 50 лет.
Конечно, выставка 1893 г. не была источником неоклассического движения, а послужила только первым признаком его. Успехи чикагской школы были стихийными; она была признана народом и архитекторами всей страны; она была созвучна выросшим строительным объемам и более строгим техническим правилам, однако для функциональной архитектуры, свободной от исторических отзвуков, время еще не настало.
Проблематика архитектуры небоскребов в 90-е годы отчетливо проявилась в сооружениях Л. Салливена. Его мастерская в Париже входила в проектное бюро Д. Адлера, с которым он проработал до 1895 г.
Первым торговым высотным зданием с металлическим каркасом является выстроенный в 1890—1891 гг. «Уэйнрайт-бил-динг» в Сент-Луисе. Салливен пытался в нем решить архитектурную проблему небоскребов как замкнутой, уравновешенной в перспективе композиции. Согласно классической схеме цоколь — стена — карниз он разделил корпус здания на три зоны: три нижних этажа, выполненных из натурального камня, над ними ряд этажей в кирпичной кладке с узкими выступающими колоннами и утопленным орнаментированным поясом, а затем мощный ббгато украшенный орнаментом фриз, на котором покоятся сильно выступающие карнизные плиты. Угловые колонны сильно расширены по сравнению с промежуточными.
В 1894—1895 гг. Салливен усовершенствует этот принцип членения в «Гэранти-бил-динг», выстроенном в Буффало, и одновременно усиливает масштабный эффект вертикального членения: цезура между тремя зонами, а также мощь угловых колонн и венчающего карниза сильно смягчены, все элементы обобщены в одно органически нарастающее целое.
Архитектура этих двух небоскребов с их виртуозной орнаментикой не могла стать школой, поскольку она была слишком индивидуальна. Салливен сам это хорошо чувствовал; во всяком случае, в своей последней знаменитой работе — здании универсального магазина фирмы «Карсон, Пири и Скотт» в Чикаго (1899—1901 гг.) — он вернулся к элементарно простому членению фасада, точно соответствовавшему структуре каркаса — орнамент сохранился в нижних этажах и в обрамлении окон, классические принципы композиции были отброшены. Для самого Салливена это строительство было трагическим промахом, современники не могли его понять и видели в нем рецидив к примитивному каркасному строительству. В заключение мы должны назвать еще ряд работ, в которых пионерский дух строителей Чикаго находил отражение вплоть до первой мировой войны. Это несколько зданий, в которых с помощью простых средств воплощалось то, что удалось выкристаллизовать Салливену в качестве квинтэссенции чикагской школы в здании универсального магазина фирмы «Карсон, Пири и Скотт». В скромной кирпичной одежде с изящным членением на вертикальные элементы и горизонтальные полосы его здания практически не стареют. Характерным представителем этой группы ранних сооружений с металлическим каркасом является «Либерти Мьючиал Иншуренс билдинг» (1908 г.).
Начало каркасного строительства в Европе — во Франции, Бельгии, Западной Швейцарии (1890—1930гг.)
Франция и Бельгия были первыми европейскими странами, в которых получили применение конструкции стального каркаса многоэтажных зданий. Это не случайно — материальные и психологические предпосылки были здесь особенно благоприятны. Уже на заре строительства с применением металла Франция оспаривала приоритет англичан. Первые строительные фермы из ковкого железа появились во Франции еще раньше английских чугунных мостов. Соорудив остекленные металлические своды Орлеанской галереи и ботанического сада, Фонтэн и Руо создали образцы строительного искусства XIX в.
К 1860 г. Франция занимала первое место в строительстве покрытий больших пролетов и металлических мостов. Всю свою жизнь знаменитый инженер Эйфель посвятил строительству металлических мостов и других сооружений, которым немецкие конструкторы противопоставили свои решетчатые фермы. В итоге парижских всемирных выставок 1855, 1867 и 1878 гг. был достигнут очередной успех в сооружении стального трехшарнирного свода галереи машин (1889 г.) пролетом 110 м. Этот зал, пожалуй, наиболее внушительный из построенных когда-либо, возможно не был бы снесен в 1910 г., если бы его не затмила Эйфелева башня, которая, будучи на первых порах весьма спорной, стала знамением времени и способствовала формированию нового восприятия пространства и структуры художниками и архитекторами.
Французские архитекторы по сравнению с архитекторами других европейских стран издавна отличались рациональным и ясным конструктивным мышлением. Французские архитекторы-теоретики XVIII в. впервые указывали на рационализм, конструктивную и формальную логику готических соборов и с этих позиций оценивали современные строения. Около 1850 г., когда возрождение готики достигло в Англии апогея, Виоле ле Дюк создал десятитомный систематизированный научный труд по средневековому строительному искусству и строительной технике «Dictionnaireraisonne». Он сводил все развитие форм к конструктивной необходимости. Для него крестовый ребристый свод, система колонн, нервюр и контрфорсов готических соборов являются завершением длительной эволюции, которая всегда стремилась к все более явному осуществлению каркасного принципа в строительстве сводчатых церковных помещений базиликального типа. «Готические конструкции гениальны»,— писал он в знаменитой статье «Construction». Страстность, с которой Виоле ле Дюк оценивал достижения средневековых мастеров, обращалась против коллег академического направления, которые придерживались идеалов античности и ренессанса и отрицательно или враждебно относились к новым направлениям в строительстве из металла.
«Римляне конструируют так, как пчелы строят свои соты. Это чудесно, но в этом нет никаких достижений. Соты времен римлян выглядят точно так же, как во времена Ноя. Дайте римскому мастеру чугун, железо, стекло — он не будет знать, что с ними делать. Современный дух совершенно иной ...»— писал Виоле ле Дюк. Слова «современный» и «готический» он употребляет почти как синонимы.
Дух рационализма в архитектуре, который отстаивал Виоле ле Дюк, наряду с английским реформистским движением Рэскина и Морриса создали важную предпосылку для нового модернистского течения в международной архитектуре, которое одержало полную победу над архаизмом.