Первым городом, который понесло перестройки, инициированной буржуазной властью, стал Париж. Вскоре после революции 1848 г. началась реконструкция города узких запутанных средневековых улочек, удобных для строительства баррикад, в город широких прямых авеню и кольцевых бульваров, которые впоследствии стали знаменитыми. Они связали центр и пригороды в единое целое. Вскоре по образцу французской столицы стали перестраиваться Берлин, Вена и другие европейские столицы. Неотъемлемой их частью становятся общественные парки.
Классицизм, возникший в начале второй половины XVIII века, получил в архитектуре России поистине блистательное развитие. Величайшими мастерами зодчества были петербургские архитекторы-классицисты: А.Ф. Кокоринов и Ж.-Б. Валлен-Деламот, И.Е. Старов и Дж. Кваренги, А.Н. Воронихин и Ж.-Ф. Тома де Томон, А.Д. Захаров, К.И. Росси, В.П. Стасов и многие другие. Их творческий гений, помноженный на труд тысяч «работных людей», превратил Петербург в один из красивейших городов мира.
Значительно продвинулась строительная техника, стали широко применяться новые материалы (чугун, сталь, в конце века - железобетон) и новые приемы и методы строительства. Но конструкции, созданные на основе промышленной технологии, считались очень грубыми и недостойными стать основой нового архитектурного стиля. Их использовали пока только при строительстве мостов, вокзалов, крытых рынков, в сооружениях всемирных промышленных выставок. Первым примером применения сборных конструкций в строительстве стал «Хрустальный дворец» в Лондоне, построенный для первой Всемирной промышленной выставки 1851 Уникальной для XIX в. сооружением была Эйфелева башня в Париже - высотная инженерно-техническое сооружение, которое состоит из решетчатых металлических конструкций без использования сварки, это клепаные детали. И все же основная масса зданий продолжала оформляться в традиционных архитектурных формах.
Таким образом, к концу XIX в. между технической и художественной сторонами архитектуры возникают своеобразные «ножницы», которые с течением времени стали расходиться все больше и больше. Попытка преодолеть это различие было сделано новым декоративным направлением в буржуазной архитектуре, получивший название модерн (на французском - «современный»). Представители этого стиля в архитектуре использовали новые технические и конструктивные средства, свободно, чаще асимметричное планирования и современные материалы в отделке фасадов и интерьеров зданий (керамика, поливные изразцы) для создания необычных, подчеркнуто индивидуализированных зданий и сооружений.[2]
В рамках модерна конца XIX в. в США возникла так называемая чикагская школа архитектуры, наиболее заметной фигурой которой стал Луис Салливен, который предложил тип высотного офисного здания с минимумом декора - небоскреб. Небоскреб - уродливая форма в архитектуре США, вызванный бешеными ценами на земли в престижных районах городов Чикаго, потом Нью-Йорке. Небоскребы сильно контрастировали с так называемой провинциальной «одноэтажной Америкой», которой долго еще оставалась массовая застройка всех штатов. Модерн, так сказать, завершил творческие поиски строителей XIXв. и стал ступенькой к архитектуре века двадцатого.
1.2 Русская архитектура второй половины XIX века
Во второй половине XIX в. бурно развивается строительство. Строятся жилые дома и банки, торговые центры и дворцы, храмы и мечети.
Еще до Крымской войны была собрана значительная сумма на строительство собора святого Владимира в Севастополе на территории древнего Херсона, где по преданию киевский князь Владимир принимал христианство. Огромный крестовокупольный храм по этому проекту сооружался долго – строительство из-за нехватки финансов несколько раз останавливалось. Зам время строительства сменилось несколько ведущих архитекторов – К. Вяткин, Н. Арнольд, Ф. Чагин и Безобразов. Но в 1892 г. строительство собора завершилось.
Еще до войны 1864 г., в самом Севастополе началось сооружение собора, который также получил название Владимирского. Война остановила строительство. В 1962 г. под руководством архитектора А.А. Авдеева строительство храма возобновляется. Разработанный им проект основывается на византийском стиле. Храм строился довольно долго, более 20 лет, и только в 1888 г. строительство было завершено. Храм однокупольный с восьмигранным барабаном и треугольными фронтонами по все фасадам. Сооружен он из местного светлого известняка, на фоне которого выделяются темные колонны из лабрадорита с мраморными резными капителями. Храм является украшением города. Расположен он на Центральном холме. Общая высота храма – 32,5 м. Это, пожалуй, одно из самых заметных зданий прекрасного Севастополя.
Надо отметить, что во второй половине XIX в. храмовому строительству уделялось должное внимание. К 1911 г. было завершено строительство Фаросской церкви. Архитектор очень удачно выбрал место строительства: на пересечении дороги Ялта – Севастополь, у Байдарских ворот. Сам храм расположен на высоком скалистом выступе.
В 1909 – 1914 гг. архитектором Тер-Микеловым по эскизам художника Вардгеса Суренянца построена армянская церковь в Ялте. Она сооружена на крутом склоне, и к ней ведет грандиозная лестница, обсаженная с обеих сторон кипарисами.
Продолжается, прежде всего на Южном берегу, строительство дворцов и особняков, архитектурный стиль которых самый разнообразный. Особенно выделяются своей претензией на оригинальность «Ласточкино гнездо» и «Кичкинэ». «Ласточкино гнездо» построено на обрыве Аврориной скалы, нависающей над морем. Дача построена в 1911 – 1912 гг. для нефтепромышленника барона Штейнгеля в ярко выраженном готическом стиле.
Дворец «Кичкинэ» (Малютка) построен на мысе Ай-Тодор в 1908 – 1911 гг. Своей оригинальностью он вызывает самые противоречивые отзывы.Но, так или иначе, «Кичкинэ», очень колоритен и всегда привлекает внимание.
Не менее колоритен дворец «Дюльбер» (Прекрасный), построенный по проекту архитектора Н.П. Краснова в 1896 – 1897 гг. В архитектуре дворца использованы восточные мотивы. На ослепительно белой каменной глади стены эффектно выглядят голубые горизонтальные полосы глазурованной керамической плитки.
По проекту архитектора Н.П. Краснова построен для русского императора Николая II Ливадийский дворец – лучшее здание начала ХХ в. в курортной Ялте. Дворец строился как летняя резиденция Русского царя. В его строительстве участвовало большое количество рабочих, 52 русские фирмы и фабрики. Благодаря этому дворец был сооружен за 17 месяцев – с апреля 1910 по сентябрь 1911 гг.
Чистота стиля нарушена включением мотивов византийской (церковь), арабской (дворик), готической (колодец с химерой) архитектуры. Прекрасен главный вход во дворец с севера. Он будто перенесен сюда с лучших итальянских образцов: изящные колонки коринфского собора поддерживают тонко профилированную аркаду, ею можно любоваться бесконечно. Все облицовано светло-серым мрамором. Великолепная резьба по мрамору заполняет пространство между арками.
Восхитителен флорентийский дворик (его называют также итальянским) с тосканской колоннадой несущей арки, с журчащим беломраморным фонтаном в центре. Изумительно хороши узорчатые ворота работы уральских мастеров. Интересен по цвету, изящен по рисунку арабский дворик.
Внутри дворца особенно торжественно оформлен Белый зал, отличающийся обилием света и изысканностью лепной отделки потолка. В биллиардной использованы элементы английской архитектуры XVI в. (стиля Тюдор).
В результате поисков архитекторами в города Крыма появлялись оригинальные здания, не потерявшие своей привлекательности и до наших дней.[3]
В память о героической обороне Севастополя в 1895 г. на Екатерининской улице (ныне ул. Ленина) архитектором А.М. Кочетовым и скульптором Б.В. Эдуардсом было построено специальное музейное здание (ныне музей КЧФ).Здание небольшое, изящное, с пышным декором, обилием резьбы по камню, всевозможными украшениями.
Самое крупное мемориальное сооружение в память о крымской войне – здание Панорамы. Строительство ее было завершено в 1904 г., автором является военный инженер О.И. Энберг, при участии архитектора Ф.А. Фельдмана. Это цилиндрическое здание с куполом (его диаметр и высота равны 36 м). Стоит здание на массивном прямоугольном цокольном этаже, обработанным глубоким рустом. Вертикальное членение стен подчеркнуто пилястрами, между которыми в нишах стоят бюсты героев обороны.
Своеобразно по архитектурному стилю здание евпаторийской городской библиотеки, построенной в 1912 г. Здание сооружено в стиле ампир. В плане оно повторяет древнегреческий круглый храм с той лишь разницей, что коллонадой окружены только боковые секторы, образуя крытые террасы. Классические дорийские колонны (по четыре с каждой стороны) поддерживают узкий, опоясывающий все здание архитрав и перекрывающий его сплошной фриз.[4]
Рост городов и городского населения, а также возросшие культурные и духовные запросы настоятельно требовали увеличения количества общественно-культурных заведений. Самым красивым и оригинальным считался театр, построенный в курортной Евпатории.
Фасад здания был оформлен в присущем П.Я. Сеферову в неоклассическом стиле: центральный фронтон опирался на восьмиколонный портик – по четыре сдвоенные опоры мощных столбов нижнего этажа. Такие же колонны ионийскими капителями поддерживали перекрытия смотровых балконов. Из основного контура сооружения по сторонам выступают ризалиты со своими небольшими фронтонами[5]
Глава 2 Образ города второй половины XIX века
До недавнего времени русское градостроительство второй половины XIX в. обычно рассматривалось лишь в непосредственном сравнении с одной из наиболее блестящих эпох мирового градостроения — эпохой русского классицизма, оцениваясь в этом случае лишь с чисто негативной, отрицательной стороны. Между тем этот период несомненно должен анализироваться под несколько иным углом зрения, как принципиально новое явление, к которому могут применяться лишь совершенно особые, отличные от классики мерки. Это не значит, естественно, что градостроительство второй половины XIX в. тем самым предстанет в каком-то новом качестве, чем это было до сих пор, например, как явление, художественно равнозначное русскому классицизму. Это не означает также попытки отрицать объективные эстетические свойства архитектуры эклектики, а означает лишь желание внести в их оценку критерии историзма и не проецировать на позднейшую архитектуру художественное самосознание предшествующей эпохи. В самом деле, эстетические критерии, правомерно применяемые к классическому градостроительству, не позволяют объективно оценить особенности последующей эпохи русского градостроения, оставляя за рамками исследования или заставляя оценивать слишком однозначно закономерности, которые были присущи новой архитектурной эпохе.