1) общество – человеческий продукт,
2) общество – объективная реальность,
3) человек – социальный продукт.[20]
Типизации повседневной жизни образуют социальные конструкты первого порядка. На их основе создаются социальные конструкты второго порядка, формирующие «конечные миры смыслов» – такие сферы специфических феноменов и взаимодействий, как наука, религия, искусство, экономика и т. д. Конечные миры смыслов – это замкнутые области реальности, встраиваемые в реальность повседневной жизни. В каждом из этих миров особый способ существования феноменов.
Для того чтобы индивид смог переживать эти специфические реальности и участвовать в соответствующих взаимодействиях, ему необходимо расширить «горизонт жизненного мира», усвоив типичные для той или иной сферы взаимодействия смыслы и способы их образования. Ключевую роль в этом играет язык, типизирующий опыт и связывающий в единое целое мир повседневности и конечные миры смыслов. Идея об определяющей роли языка в социальном конструировании реальности лежит в основе исследовательской стратегии феноменологической социологии: изучать то, как при помощи речевых коммуникаций поддерживаются и трансформируются социальные феномены – общество, социальные общности, социальные статусы и т. д.
Гарольд Гарфинкель в работе «Исследования по этнометодологии» представил исследовательскую стратегию феноменологической социологии как эмпирическую технику выявления скрытых, подразумеваемых смыслов, определяющих возможность и характер коммуникации.[21]
Гарфинкель на экспериментальном материале показал, что коммуникация основывается на «индексации», то есть на привязке высказываний к контексту. Смысл высказывания не содержится в нем самом, а определяется выбором контекста, при этом структура возможных контекстов для каждого индивида задана его жизненным миром.
Феноменологическая социология хорошо описывает и объясняет то, как люди взаимодействуют в повседневной жизни и, в отличие от символического интеракционизма и теории социального обмена, уделяет большое внимание и социальным структурам. Однако все эти парадигмы недооценивают роль неравенства и конфликтов в формировании процессов межиндивидуального взаимодействия.
3.5. Социальный акционализм
В отношении изучения конфликтов и неравенства на уровне микросоциальных процессов альтернативой другим микросоциологическим парадигмам является социальный акционализм – концепция, разработанная известным французским социологом Аленом Туреном. В книгах «Социология действия» и «Производство общества» он представил исследовательский подход, основывающийся на тезисе, что социальное действие порождает ценности и нормы, которые служат для индивидов ориентирами в их деятельности и придают этой деятельности устойчивость и упорядоченность, то есть образуют социальные структуры.[22]
То, что мы называем обществом, не является, по мысли Турена, системой – единой и четко структурированной совокупностью норм и поведенческих образцов, определяющих деятельность индивидов. Общество – это арена борьбы акторов (от франц. acteur – действующее лицо, деятель) за утверждение их целей и представлений о том, как должны строиться отношения между людьми, в качестве ценностей и норм. Социальные структуры порождаются не всяким действием, а только «историчным», то есть направленным на борьбу за поддержание или изменение общих условий жизни людей. Историчность (то есть способность творить общество как историческое явление) – это характеристика, которую деятельность индивидов приобретает, если они становятся участниками социального движения – организованного коллективного поведения акторов, борющихся за интересы своего класса.
Поскольку социальным, а значит относящимся к предмету социологии, является не изолированное индивидуальное действие, а действие, реализующее цели социального движения, социологическое исследование должно вестись особым способом, который Турен назвал социологической интервенцией (от лат. interventio – вмешательство). Исследователь должен быть участником изучаемого социального движения, участвовать в повседневных взаимодействиях, совместно с другими участниками данного движения формулировать цели движения и выяснять, как действия соотносятся с целями, характеризуются ли они историчностью. Социологическое знание – это практическое знание акторов, осознание историчности и управление ею. Поэтому исследователи сами должны быть акторами, вмешиваться в социальные процессы, а не занимать позицию нейтрального наблюдателя.
Социальный акционализм, как и феноменологическая социология и прочие микросоциологические парадигмы, недооценивает влияние на жизнедеятельность людей факторов, которые не являются частью их взаимодействия, их жизненного мира и которым поэтому они могут не придавать никакого смысла, но которые от этого не перестают оказывать реальное воздействие. Например, профессия врача или учителя как вид деятельности социально конструируется теми, для кого эта деятельность является частью повседневной жизни и имеет определенный смысл – врачами, преподавателями и студентами учебных заведений, пациентами или учителями, учениками и их родителями. С другой стороны, экономические, правовые или политические решения бизнесменов, государственных чиновников и парламентариев, никак не связанных с жизненным миром этих профессий, могут влиять на количество рабочих мест, уровень оплаты труда, количество учебных заведений и условия приема в них, уровень технического оснащения и т.д.
Макросоциальные явления как факторы, определяющие условия и характер взаимодействия, и связи между различными макросоциальными явлениями не входят в предмет феноменологической социологии, символического интеракционизма, теории социального обмена, теории рационального выбора, социального акционализма. Это не означает, что микросоциологические парадигмы в меньшей степени, чем макросоциологические, адекватны исследовательским задачам, которые необходимо решать социологам. Это лишь означает, что средствами одной парадигмы или одного типа парадигм все исследовательские проблемы решить не удается, и что мультипарадигмальность в социологии отражает существование в ней этой проблемы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Появление парадигмы в науке оказывает на развитие последней революционное влияние. Единая система теоретических воззрений, методологических принципов, методических приемов и эмпирических результатов, разделяемых научным сообществом, подтвержденная десятками и сотнями публикаций в серьезных академических журналах, упорядочивает процесс преподавания и подготовки социологических кадров.
Создание парадигмы завершается выпуском стандартных учебников, систематизирующих историю, теоретические подходы, методологию и методику исследования. Учебники дисциплинируют научное сообщество, именитых и непризнанных, старые и новые кадры ученых.
Если раньше, до появления понятия «парадигма», каждому исследователю, претендующему на получение степени доктора философии, при составлении программы своего исследования приходилось заново придумывать теоретическую модель, понятийный язык, методы и стандарты, то теперь учебники освободили его от необходимости подобной деятельности.
Парадигма обеспечивает студентов и будущих ученых готовой системой знаний, излагаемой в лекциях и на семинарах. У социологов, получающих заказы от бизнесменов или местных властей на проведение исследования, появляется уверенность в том, что оно обязательно завершится успехом.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Литература:
1. Бергер П., Лукман Т.Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии знания / Пер. с англ. Е. Руткевич; Моск. филос. фонд. — М.: Academia-Центр; Медиум, 1995. — 323 с.
2. Волков Ю.Г. Социология: Учебник.- Изд. 2-е, испр. и доп.- М.: Гардарики, 2003.- 512 с.
3. Гарфинкель Г. Исследования по этнометодологии. Серия «Мастера социологии» – Издательство «Питер», 2007, 336 с.
4. Иванов Д.В. Парадигмы в социологии: Учебное пособие. – Омск: ОмГУ, 2005. 72 с
5. Карл Маркс. К критике политической экономии. М.: Партийное издательство, 1993. -256 стр.
6. Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1975.
7. Лавриненко В.Н., Путилова Л.М. Исследование социально-экономических и политических процессов. Учебное пособие. – М.: Вузовский учебник, 2008.–205 с.
8. Лапин Н.И. Эмпирическая социология в Западной Европе: Учеб. пособие. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2004. 381 с.
9. Маркс Карл. Экономическо-философские рукописи 1844 года
10. Маркузе Г. Эрос и цивилизация. Одномерный человек: Исследование идеологии развитого индустриального общества / Г. Маркузе; Пер. с англ., послесл., примеч. А.А. Юдина; Сост., предисл. В.Ю. Кузнецова.- М: ООО "Издательство ACT", 2002. - 526 с.
11. Осипов Г.В. История социологии в Западной Европе и США. Учебник для вузов.— М.: Издательство НОРМА, 2001. — 576 с.
12. Панасюк В.Ю. Демаркация и природа знания. М. 2001.
13. Парсонс Т. О структуре социального действия. — М.: Академический Проект, 2000. — 88
14. Попова Л.П., Мокина Н.Р., Захарова Г.В. Англо-русский словарь. М.: ABBYY Press, 2009 г.-884 с.
15. Роберт Мертон. Социальная теория и социальная структура. М.: АСТ, Хранитель, 2006. 880 стр.
16. Рой О. М. Исследования социально-экономических и политических процессов: Учебник для вузов. — СПб.: Питер, 2004. — 364 с.
17. Хоркхаймер М., Адорно Т. "Диалектика Просвещения. Философские фрагменты". Пер.с нем. М. Кузнецова. М., СПб, Медиум. Ювента, 1997.
18. Шюц А. Смысловая структура повседневного мира: Очерки по феноменологической социологии. Сост. А. Я. Алхасов. Пер. с англ. А. Я. Алхасова, Н. Я. Мазлумяновой. Под науч. ред. Г. С. Батыгин. М.: Институт Фонда «Общественное мнение», 2003. 336 с.
Периодические издания: