Какие же видимые результаты формирования профессиональной этики в ПР-деятельности мы имеем?· Во-первых, «отстоялся», «выпал в осадок» пласт профессионально-нравственных представлений, в которых отражаются объективно сложившиеся обязанности специалистов по связям с общественностью перед обществом и объективно необходимые качества продукта их деятельности. Об этом говорят содержание названных выше кодексов, хартий и деклараций. · Во-вторых, определились алгоритмы, т. Е. сложившиеся в практике правила действия профессиональной морали и формы влияния профессиональной общности на своих членов. Об этом свидетельствуют прецеденты из практики PR-деятельности в разных странах мира. · В-третьих, в общих чертах обозначился своеобразный профессионально-нравственный облик специалиста по связям с общественностью. Для него характерен достаточно высокий уровень общей моральности, глубокая преданность профессиональному долгу и острое чувство профессиональной ответственности.
Формулировка принципов и норм взаимодействий в сфере связей с общественностью не означает, что ситуация в PR-деятельности имеет идеальный характер, коллективы навсегда избавились от неумелых или недобросовестных сотрудников, а конфликты морального свойства полностью исчерпали себя. Дело в другом: наиболее жизнеспособными оказываются организации, в которых устанавливается профессионально-нравственный климат, стимулирующий уважительное отношение членов коллективов к профессиональным стандартам поведения. В этом – средство укрепления престижа профессии и личного престижа.
Пренебрежение профессиональными стандартами оборачивается при таком положении для нарушителя существенными потерями и в моральном, и в материальном плане. Справедливости ради надо сказать, что в реальной деятельности складывается практика избирательного отношения к нормам этики, рождающая терпимость к нарушениям некоторых из них. Например, это касается нарушения этических норм при получении и использовании информации. Однако в целом мировому ПР-сообществу присуща довольно ярко выраженная тенденция. Для тех корпораций, уровень профессионально-нравственной зрелости которых достигает высшей отметки, следование профессиональным стандартам становится самоценным. В ситуациях морального выбора этичность поведения оказывается предпочтительней, даже если она не ведет к экономическому успеху. Настоящие профессионалы ставят честность и порядочность выше лояльности. Иными словами, профессионально-нравственные мотивы у них доминируют в структуре мотивации деятельности, «перевешивая» материальный интерес. К сожалению, ни одно из вышеперечисленных обстоятельств для российской ПР-деятельности пока не характерно, хотя кодексы, как видим, начали создаваться и у нас. Сказать, что они уже «работают», – значит серьезно погрешить против истины. Даже если профессиональный этос, т. Е. набор фактически действующих в практике связей с общественностью некодифицированных норм, существует, то этическая рефлексия в сознании сотрудников представлена минимально. Кроме того, затруднено выделение специфических этических проблем в профессиональной деятельности, в сознании специалистов смешаны представления об этических и правовых нормах и механизмах их реализации. Им пока не хватает стратегий личного профессионального выбора, отсутствуют навыки принятия автономных решений в непростых профессиональных ситуациях, когда надо полагаться на личную ответственность или собственный риск. Все это весьма прискорбно сказывается на практике PR-деятельности в России. Возникла гипертрофия товарных отношений в сфере связей с общественностью, повлекшая за собой ориентацию на доходность во что бы то ни стало. Такой подход, конечно же, обусловлен особенностями современной российской экономической и политической ситуации. Отечественный ПР – это все еще преимущественно ПР политический. Серия интенсивнейших избирательных кампаний с использованием неоднозначных избирательных технологий привела к тому, что в сознании публики и в публицистике ПР воспринимается не иначе как «черный пиар». Более того, именно в сфере политики «крутятся» основные деньги, выделяемые на ПР-услуги. Именно на участии в избирательных кампаниях нарабатывается профессиональный опыт ведущих агентств, фирм, консультантов и экспертов. Однако известно, что в общемировой практике основную часть рынка ПР-услуг образует не политический, а бизнес-ПР. И здесь нужно подчеркнуть одно из важнейших различий между этими двумя направлениями деятельности. Политический ПР является скорее политической рекламой, чем собственно пиаром. Речь там идет о продаже конкретного товара (кандидата, программы, решения) на политическом рынке, не более того. Эффективность политического PR определяется довольно просто: в зависимости от количества поданных голосов или проведения конкретного решения. В свою очередь, бизнес-ПР выстраивается на более долгую перспективу, носит более систематический характер. В России же на протяжении всей ее истории не столько собственность рождала власть, сколько, наоборот, власть рождала собственность. В последние годы в стране произошел «большой хапок» и ведется отчаянная борьба, с одной стороны, за удержание его результатов, а с другой – за передел собственности (как на местном уровне, так и на федеральном). Вся эта борьба сопровождается попытками циничного манипулирования общественным мнением при осознании тактического, сиюминутного характера целей.
Характерно, что своеобразные, мягко говоря, стандарты ведения бизнеса положились на многолетний опыт советской пропаганды. Поэтому и современный российский ПР выглядит чем-то очень циничным, находящимся «по ту сторону добра и зла». Сам же ПР-специалист представляется эдакой белокурой бестией, шагающей по душам, а то и трупам или просто вешающей «лапшу на уши». В такой ситуации попытки говорить об этических оценках ПР выглядят как признак слабости и беспомощности. «Этичный пиар – это взрослый пиар», – считает Григорий Тульчинский, профессор кафедры менеджмента и экономики Университета культуры и искусств, заведующий международной кафедрой ЮНЕСКО по этике НЦ РАН в Санкт-Петербурге. Нормы, правила, традиции, в том числе и этические, не выдумываются «специалистами», не конструируются по заказу, а являются обобщением определенного опыта, обеспечившего выживание и развитие некоторой социальной общности в конкретных условиях: географических, экономических, политических и т. Д. Именно нравственная ответственность встает на пути непредсказуемой по последствиям «погони за прибылью» в ущерб потребителю, в ущерб профессиональному сообществу. Без должной этической культуры представителей связей с общественностью невозможно и экономическое возрождение этой отрасли. Восприятие, понимание и практика ПР существенно зависят как от экономической ситуации, так и от зрелости общества в целом. Если опираться на известную периодизацию развития ПР, то можно говорить о четырех основных моделях (трактовках) PR и соответствующих им подходах: а) манипулировании, б) информировании общественности, в) ориентации на взаимопонимание, г) социальном партнерстве. При манипулятивном подходе ПР-деятельность носит пропагандистско-рекламный характер. По мере вызревания рыночных отношений, стабилизации экономики, социально-политической жизни все более отчетливо проявляются недальновидность такого понимания назначения ПР, даже его опасность для интересов и целей фирмы. В то же время универсально чистой модели public relations нет. Реальный конкретный пиар интегрируется в сложный комплекс целей и мотиваций, адекватный конкретной политико-экономической ситуации.
Каждая из моделей по-своему эффективна и действенна – в зависимости от конкретной ситуации. ПР должен соответствовать той социально-экономической среде, в которой он реализуется. Быстрая и крупномасштабная смена собственности с последующими переделами, издержки первоначального накопления капитала, слабость и противоречивость не поспевающего за жизнью законодательства, традиционный правовой нигилизм, разгул на этом фоне коррупции и криминала – все это порождает в современной России мощную энергетику манипулирования. В таких условиях несколько преждевременными выглядят попытки борьбы за чистоту профессиональных рядов. Теоретически необходима профессиональная сертификация, до которой рано или поздно дозревает любая профессия. Ведь сертификация – важный фактор самоорганизации профессиональной среды, ее способности сформулировать и реализовать критерии профессионализма, отсекая некомпетентность и непрофессионализм. Но до понимания этого надо дозреть. IPRA для этого понадобилось 10 лет. В нынешней же России доминирует наименее зрелая манипулятивная модель ПР.
Манипуляция никогда не уйдет полностью, но по мере стабилизации общества, насыщения рынка ПР-услуг станет ясно, что иногда манипулировать – себе дороже. Тогда окажутся востребованными симметричная, а то и партнерская модели ПР. Появится полноценный профессионализм. По идее тогда-то и надо бы вводить сертификацию. А сейчас ее надо готовить, обсуждая критерии, но с практическим внедрением не спешить. Надо также отдавать себе отчет, что нынешняя ситуация носит временный характер (как своего рода «болезнь роста»). Реальность меняется на глазах. Утилитаризм, ориентация на прямую пользу и выгоду имеет и позитивный потенциал. Он проявляется и во все глубже проникающем в сознание людей понимании ответственности за себя и своих близких, необходимости рассчитывать на свои силы, а значит, ясно осознавать собственные интересы и возможности. И, как следствие, – осознавать, с кем и по какому поводу возникает общность интересов.